– Не понял?
– Спать меньше надо, пинкертон, – зло ответил Леша и тронул с места.
Он опорожнил контейнеры, покормил местных бродяг. Один, хромой, потерся о ногу. Он потрепал его по шее. Маленькая камера на истрепанном ошейнике легко отстегнулась и выплюнула ему в ладонь крохотную кассету.
– Гуляй, – сказал Леха, – дембель.
Он спрятал камеру с кассетой в карман и достал телефон.
– Марии Ульяновой, тридцать, – информация такая. На адресе пусто, наблюдение снимаю… Не знаю, может, умерли, может, через трубу вылетели. Я помойками занимаюсь…
В кабине Леша быстро погонял на мониторе кассету. Видел в мутном изображении себя в шапочке и очках, алкаша возле урны, Катю у такси, Армена с девкой…
– Извините, вы тут кошечку рыженькую не видели? – раздался вдруг голос снаружи.
Перед машиной стояла старуха в толстенных очках, похожих на две лупы.
– Нет, не встречал, – ответил Леша и отвернулся.
Старуха пошамкала дальше.
Но что-то Леху остановило, он подумал, глянул еще в монитор, потом в зеркало заднего вида. Старухи за контейнерами уже не было.
Леха выскочил, осмотрелся по сторонам. Двор был пуст.
– Эй, пинкертоны, – забарабанил он в окно «девятки». – Бабку видели сейчас?
– Чего?
– Бабка, бабка в очках!
– Ну… – неуверенно подтвердил молодой опер. – Это с двадцать седьмой квартиры, кошку свою с утра ищет…
– Тьфу ты, – сплюнул Леша. – Я же тебя спросил, видел кого!
– Так бабка…
– Бабка! Брать ее надо было! Опера переглянулись.
– А кошку не видели, значит?
Оба посмотрели на него, как на сумасшедшего.
– Нет… – ответил молодой.
Леха подумал, посмотрел на окна шестого этажа.
– Ну, увидишь, лови ее или кирпичом бей… Хули ты смотришь! – разозлился Леха. – Она сибирскую язву разносит!
Он уже завел двигатель, когда услышал вдруг выстрел.
Около подъезда старший опер с пистолетом яростно отбивался от двух теток, одновременно пытаясь их успокоить.
– Бандит! – вопила одна. – Живодер!
На ветках жухлого деревца безжизненно висел толстый серый кот.
– Не подходи, говорю! – орал опер. – Заразная она!
– Да ты сам заразный, убийца! Барсик, котик мой… – заходясь в плаче, тетка пыталась залезть на дерево, вторая методично лупила опера сумкой по голове.
– Пьяный! С пистолетом! – заорал кто-то с балкона. – По кошкам палит!
Леша уже было тронулся с места, но молодой, задыхаясь, подбежал к машине:
– Слушайте, чего делать-то теперь? Как их успокоить?
– Самому застрелиться, – хмуро посоветовал Леша и сел в машину. – Натуралист…
– Э-э… Вы куда!.. Вы откуда, я извиняюсь? Как доложить, кто вы вообще есть?
– Вообще мусорщик, – ответил Леха, трогаясь с места. – А учился на снайпера…
– Не, ну правда… Я не запомнил!.. Удостоверение… – держась за дверцу, взмолился парень
– Купил я его, – отрезал Леша. – За двести долларов.
Грузовик газанул вонючим черным дымом и укатил. Сзади еще что-то орали, но Леха уже не слышал.
ЛЕШИНА КВАРТИРА. ДЕНЬ
Армен ходил по комнате сильно потерянный. Леша в резиновых перчатках изучал осколки тарелки, пальто, разобранный телефон и пол в радиусе двух метров. Тело укрыли простыней.
– Ищи сим-карту, – повторял он Армену. – Если найдем, – считай, все…
– Ну позвонишь ты им… И что? Кого менять?
Не дождавшись ответа, Армен снова уткнулся в пол у себя под ногами.
– Маленькая такая, пластиночка… Ищи, ищи… Некуда ей деться…
Но все было осмотрено до пылинки, а маленькая пластиночка не находилась.
– Ну, не съела же она ее! – произнес Армен.
Но Леша посмотрел на него очень внимательно.
Катя сидела на крыше, возле голубей. Смотрела на них через решетку.
– Я не буду этого делать, – говорил Армен.
– Как хочешь.
– Я не смогу просто…
– Ну, мне, конечно, привычнее в говне ковыряться…
– Может, врача найти какого…
– Ага. Патологоанатома, на дом.
– Я не смогу…
– Смотри сам…
Они положили тело между антеннами, Леша бросил на гудрон желтые резиновые перчатки. Сверху положил нож. И ушел.
Над антеннами стали кружить вороны; если бы не они, Армену, может, было бы легче.
Леха курил, отвернувшись лицом к городу. Простыня была наконец сдернута. Из-за ворон заволновались голуби на своих полочках. Армен перекрестился и воткнул нож.
Катя тихонько отодвинула защелку и приоткрыла дверцу.
– Не надо, их кошки пожрут, – сказал Леша. – Не умеют они на воле…
Испачканная кровью золотая пластинка легла Леше в ладонь.
Он помыл ее под краном, потом сушил феном.
На Армена лучше было не смотреть.
Потом телефон был включен, и через полторы длинные секунды табло загорелось.
– Меняю одну испорченную ведьму на нашего парня, – сказал в трубку Леха. – Там, где кошек поменьше и ветер дует… Через часок подъеду, чего тянуть… Не один, с девушкой.
Леха нажал отбой.
– Зашивай свою подругу, – Леха вынул из стойки снайперскую винтовку, нашел бинокль. – Меняться будем.
ОКРАИНА. СВАЛКА. ДЕНЬ
Красная «ауди» съехала с дороги около свалки и остановилась в поле, где шел трубопровод.
За рулем сидела Катя, рядом Армен. На заднем сиденье – девка в плотно застегнутом синем пальто и с завязанными глазами. Она сидела справа, так, чтобы ее можно было увидеть со стороны поля.
Но в то же время так, чтобы сзади не видно было ручки от швабры, которая поддерживала голову.
Армен посмотрел в бинокль. На дальнем конце разрытого поля стояла черная машина.
– Видишь, Армен? – спросил по телефону Леша.
– Вижу, – ответил он в трубку. – И тебя вижу.
По дальней дороге двигался мусоросборщик.
– На меня вообще смотреть не надо. Меня здесь нет – один ты. С девушкой.
Мусоросборщик миновал черную машину и, отразившись в ее затемненных стеклах, скрылся из виду.
– В машине вроде трое, я справа, на свалке, – сказал Леша в свой наушник. – Кстати, стекла у него бронированные.
Армен посмотрел направо, но увидел только стаи птиц.
Леша поудобнее устроился на крыше «КамАЗа», повел оптикой по полю, остановился на черной машине. Достал тот самый телефон.
– Сейчас ты ему звонишь, – сказал он и нажал вызов.
– Я тебя вижу, а ты меня? – спросил он у невидимого собеседника.
Издали можно было различить, как вышел из машины Армен с телефоном и приоткрыл заднюю дверь.
– А ведьму видишь? – послышался из трубки голос Лехи.
Бледное лицо с завязанными глазами, кажется, повернулось.
Катя, перегнувшись назад, еще пошевелила шваброй.
– Ну, теперь высаживай нашего парня, а ее высаживаю. Пусть посидят, а мы подберем…
– У меня другой план есть, – сказал в трубку водитель черной машины, опуская бинокль. Это был Арик. – Навстречу друг другу пусть пойдут. А на серединке поговорим.
Рядом с ним сидела старуха в очках, напряженно шевеля губами.
– Долгий твой план, – закусив губу, ответил Леша.
– Зато надежный. А то я парня оставлю, а мимо мусорка поедет… Упакуют его в мусор, не найдешь потом.
И Арик нажал отбой.
Армен медленно сел на свое место. В трубке он слышал, как отчаянно сплюнул Леха.
– Слышал?
– Слышал…
Армен оглянулся назад. Девка была безнадежно мертва, идти через поле она никак не могла. Армен молча посмотрел на Катю.
