— Я отнесу ее в спальню, а ты распорядись насчет еды, — обратился он к своему другу.

— Может, лучше мне ее отнести? — предложил Ангус.

— Нет. Она теперь моя и будет моею всегда, и в радости, и в горе.

Открыв глаза, Бет увидела знакомые столбики кровати и не менее знакомый потолок. Итак, она снова в своей постели, в спальне замка Блэкстоун. Бет с облегчением вздохнула. Слава Богу! Это был всего лишь сон.

Она потянулась и чуть не закричала от боли. Боже правый, что случилось с ее ногами и спиной?

Ах да, она же попала в шторм. Бет вспомнила, как изо всех сил пыталась вскарабкаться в идущую ко дну лодку, — вот тогда-то она, должно быть, растянула мышцы.

Осторожно перевернувшись на бок, Бет увидела, что ее чистые, сверкающие окна, закрывают шторы. Нахмурившись, она вновь обвела взглядом комнату. О Господи! Ни гобеленов, ни зеркала в позолоченной раме, ни железной подставки для дров в камине — ничего. Все куда-то подевалось.

Заметив, что ее дорогая косметика также исчезла с туалетного столика, пока она спала, Бет вскочила с кровати… И тут же комната поплыла у нее перед глазами, так что она едва успела ухватиться за столбик кровати. В ее памяти стали смутно возникать предметы и образы: она лежит в каком-то ящике вместе с двумя женскими телами, потом Дункан хватает ее за руку, а поодаль — несколько истекающих кровью истерзанных мужчин; потом священник…

Должно быть, ей все еще снится кошмарный сон. Силясь проснуться, Бет несколько раз глубоко вздохнула и ущипнула себя за запястье. Ей стало больно, однако ничего не изменилось.

— Успокойся, Бет. Это всего лишь сон. Дурной сон, и ничего более. Умойся, и ты проснешься.

Чувствуя, что у нее раскалывается голова, а сердце вот-вот готово выпрыгнуть из груди, она вошла в ванную комнату и поспешно зажала рот рукой, чтобы не закричать от ужаса.

На том месте, где обычно стояла ванна, висели какие-то странные платья с длинными рукавами. Там, где находилась раковина, теперь большой комод. На месте унитаза вообще ничего не было.

Бет с трудом подавила желание завопить во весь голос.

— Не может этого быть!

Она выскочила из ванной и помчалась через всю спальню к окнам, выходящим на восток, затем откинула шторы… Красивые, чисто вымытые окна исчезли! Лишь бледно-лиловый свет и легкий морской бриз приветствовали ее.

Было раннее утро. Солнце только что позолотило верхушки холмов, раскинувшихся по другую сторону залива. Сердце Бет на мгновение замерло. Неужели сознание покинуло ее на целый день?

Она оглядела берег в надежде увидеть знакомые дома Драсмура, чистенькие, беленькие, церковь с колокольней, улицы, по обеим сторонам которых растут цветы, а увидела разбросанные там и сям на холмах и на берегу приземистые домишки с крышами, крытыми соломой, с трубами, из которых поднимались вверх столбы дыма. На берегу стояли небольшие лодки с парусами. Ни одной моторной лодки, ни на берегу, ни в море, Бет не заметила.

— Да где же я, черт подери? — Она раздраженно взъерошила рукой волосы и поморщилась, обнаружив на лбу огромную шишку.

Бет осторожно ощупала шишку. Может быть, ее выбросило волной на какой-то незнакомый берег, где тоже есть замок? Учитывая то, что шторм разыгрался не на шутку, это вполне возможно. Да, вероятно, именно это и произошло. Она не сошла с ума, и все это просто дурной сон.

Тяжело вздохнув, Бет вспомнила про своего спасителя. Интересно, что он сейчас делает? Наверное, спит, учитывая ранний час.

В этот момент в животе у нее забурчало, и она пробормотала:

— Неудивительно, что у меня так разболелась голова!

Она слишком давно не ела, да к тому же пробыла некоторое время без сознания. Но больше голода ее мучило желание справить нужду.

Поскольку расхаживать по замку в ночной рубашке из тонкой, как паутина, ткани, которую кто-то на нее надел, было неприлично, она решила поискать свою одежду и вновь вошла в гардеробную, но, так и не обнаружив ни джинсов, ни свитера, надела зеленое шелковое платье без рукавов.

Услышав внизу какой-то шум, Бет выглянул в холл, а затем, решившись, подошла к лестнице и начала спускаться. По мере того как она спускалась, ее беспокойство росло. Расположение комнат в этом здании оказалось точно таким же, как и в ее замке, вот только внутренняя отделка разительно отличалась.

Такое впечатление, что замка, в котором она сейчас находилась, не коснулась цивилизация. На стенах висели масляные подсвечники, полы покрывали тростниковые циновки, которые похрустывали под ее голыми, испещренными синяками ногами. Должно быть, хозяин замка — пуританин. А может, он специально открыл свой замок для туристов — вон сколько оружия висит на стенах… Размышляя над этим, Бет завернула за угол и столкнулась с маленькой темноволосой женщиной лет тридцати, одетой в какой-то чудной костюм.

— Простите, — проговорила она, удерживая женщину, несшую кипу белья. — Я ищу туалет.

— Гм… — Темные глаза незнакомки округлились, и она беспомощно огляделась по сторонам.

Решив, что женщина тоже новичок в замке, Бет успокаивающе похлопала ее по руке:

— Ничего. Я сама его найду.

Она повернулась, намереваясь уйти, но женщина ухватила ее за руку и указала в том направлении, откуда она только что пришла. Отлично! Значит, она умудрилась проскочить мимо туалета.

Следуя за незнакомкой, Бет размышляла над тем, как далеко от дома она оказалась. И есть ли здесь кто-нибудь, кто тотчас же отвезет ее обратно в Драсмур? Силверстейны, наверное, сейчас бьются в истерике, решив, что она утонула. Должен же быть у хозяина замка хотя бы телефон, по которому она сможет связаться с внешним миром.

Когда женщина снова привела ее в спальню, Бет не выдержала и застонала. Если она сейчас же не отыщет туалет, ее мочевой пузырь лопнет.

Бормоча что-то по-французски, женщина протянула Бет кипу одежды. Улыбнувшись как можно любезнее, Бет выпалила:

— Мисс, мне нужно в туалет как можно скорее! — Положив руку на низ живота, она принялась поглаживать его. И тут лицо женщины озарила понимающая улыбка.

— Ah, oui, oui, madame [5].

К огромному удивлению Бет, женщина полезла под кровать и вытащила из-под нее горшок.

Похоже, хозяин замка отказался не только от электричества, но и от канализации. Наверное, этот замок все-таки музей. В туристических справочниках их полным-полно, да и на туристические карты нанесено великое множество.

Бет взяла из рук женщины горшок. Что ж, в чужой монастырь со своим уставом не ходят…

Дункан оттолкнул от себя поднос с едой, к которой так и не притронулся. У него просто пропал аппетит. Ночью он не сомкнул глаз — ужасно болело раненое плечо, — а сейчас чувствовал себя еще хуже. К тому же к физическим страданиям добавились моральные. Поздно вечером он заглянул в спальню, чтобы убедиться в том, что его новоиспеченная жена все еще жива и дышит, и был поражен ее состоянием: вся в синяках, царапинах, потрепанная и растерзанная, она к тому же, оказывается, обладала абсолютно невзрачной внешностью. Дункан понятия не имел, как ему заставить себя спать с ней, что необходимо было сделать как можно скорее, если он хочет сохранить все, что с таким трудом заработал.

— Отчего это ты такой мрачный, Дункан? Обернувшись, он увидел Флору Кемпбелл, сестру своей первой жены; как всегда, она выглядела сногсшибательно в ярко-синем платье из узорчатой ткани, выгодно оттенявшем ее молочно-белую кожу. Ее глубоко посаженные карие глаза смеялись.

— И где твоя новая красавица жена?

Флора, без сомнения, уже знала обо всем, что произошло прошлой ночью, и успела выяснить вплоть до мельчайших подробностей, как выглядит его жена. Дункан и раньше с трудом выносил язвительные замечания Флоры, а сейчас вдруг почувствовал нестерпимое желание дать ей пощечину, чтобы стереть самодовольное выражение с ее лица.