Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Шестьдесят минут продолжалась артиллерийская подготовка. Завершил ее залп гвардейских минометов. Вперед в атаку двинулась пехота. Цепи стрелков обгоняли танки. Вот уже танки и пехота ворвались в первую траншею противника. Гитлеровцы упорно сопротивлялись. Неся большие потери, подразделения ворвались во вторую и местами в третью траншеи. Пытаясь там закрепиться, мы отражали одну контратаку за другой, но пришлось отойти в исходное положение...

Основная причина неуспеха заключалась в том, что наша артиллерия не смогла разрушить или подавить укрепления и огневые точки противника, расположенные перед городом. Слабо поддержала наши атаки и авиация. Мало того, после артиллерийской подготовки в воздухе появились самолеты противника, а наших истребителей так и не было.

Используя уцелевшие высокие городские здания, гитлеровский командный состав имел возможность непрерывно наблюдать за полем боя. Разобравшись в обстановке, на следующий день гитлеровцы на отдельных участках контратаковали нас.

20 августа я получил приказ из штаба армии захватить деревню Горушка. Цель этой операции заключалась в том, чтобы активными действиями на этом участке отвлечь как можно больше войск противника с главного направления.

Для выполнения поставленной задачи мы решили выделить батальон Бурмистрова из 232-го стрелкового полка и два артиллерийских дивизиона капитанов Ермолина и Максимова из 625-го артиллерийского полка.

Майор Бурмистров до наступления темноты провел с командирами рот и артиллеристами рекогносцировку, указал направление атаки каждому взводу, организовал взаимодействие.

В ночь на 22 августа роты Мочалова и Гуськова вышли на исходное положение для атаки.

На другой день в восемь часов утра началась двадцатиминутная артиллерийская подготовка по позициям гитлеровцев в деревне Горушка, а затем бойцы первой и второй рот стремительным броском достигли траншей противника, забросали их гранатами и захватили деревню. Было уничтожено 94 гитлеровца, несколько человек сдались в плен, захвачено три миномета, две легких пушки, четыре станковых пулемета, около сотни автоматов и винтовок.

Вслед за стрелками появились саперы, которые установили мины и проволочные заграждения, подступы к деревне со стороны города. Артиллеристы оборудовали огневые позиции для ведения стрельбы прямой наводкой. Переоборудовали немецкие оборонительные сооружения. Деревня превратилась в наш ротный опорный пункт.

К вечеру противник пришел в себя и предпринял контратаку, но она успешно была отбита.

Бои за Старую Руссу продолжались весь август. Город освободить не удалось. В этих боях были потери. Героически погиб командир 188-й стрелковой дивизии полковник Михаил Георгиевич Волович. Он был посмертно награжден орденом Отечественной войны I степени.

Хотя Старая Русса и не была освобождена, но главная задача была нами выполнена: гитлеровское командование не сняло ни одной дивизии с Северо-Западного фронта и не перебросило их на южные направления.

23 августа стало известно, что освобожден Харьков. У наших бойцов настроение было превосходное.

Совсем другие настроения были у немецких солдат. Один из них - рядовой первого батальона 28-го полка 8-й пехотной дивизии, добровольно перешедший к нам, рассказал:

- Многие немецкие солдаты больше не верят в победу Германии и считают, что, чем скорее удастся перейти на сторону Красной Армии, тем лучше, больше надежды сохранить жизнь. Если нам пришлось летом отходить, то зимой придется бежать. Но перейти к вам очень трудно - следят офицеры и гестаповцы. В случае малейшего подозрения сразу расстреливают.

В дивизию тем временем прибыл новый начальник политотдела подполковник Степан Лаврентьевич Хромов. Он участвовал в советско-финляндской войне, был награжден орденом Ленина. Впечатление о нем при первом знакомстве было хорошее. Немногословен, умеет выслушать других, вежлив. Политработу в боевых условиях знал хорошо. Хромов прибыл на место Якова Петровича Островского, который был переведен заместителем начальника фронтовых курсов младших лейтенантов. Мне с Яковом Петровичем пришлось работать около года, понимали мы друг друга с полуслова. Островского в дивизии уважали за смелость, политработу знал он в совершенстве. Умел работать с людьми и всегда находил ключи к солдатскому сердцу.

Уже на другой день после нашего знакомства рано утром мне доложил ординарец Горошков:

- Товарищ полковник! К вам пришел новый начальник политотдела.

- Пусть войдет.

Хромов был чисто выбрит. Белоснежный подворотничок. Гимнастерка отутюжена, сапоги начищены.

"И когда только он все мог успеть?" - подумал я.

- Пойду после завтрака на передовую, - доложил он.

- Вот и хорошо. Пойдем вместе, - сказал я. - Сразу же введу вас в курс дела, познакомлю с офицерами.

Мы пошли лесной тропинкой в 232-й стрелковый полк и вскоре спустились в первую траншею батальона майора Бурмистрова. Здесь нас ожидали командир полка Г. Д. Емельянцев, заместитель по политчасти С. Ф. Лаванюк. Я с интересом наблюдал, как Хромов беседовал с людьми, знакомился с офицерами и бойцами полка.

В течение дня мы побывали во всех подразделениях на передовой.

Вечером по траншее вышли к реке Ловать. Остановились на крутом берегу. На противоположном берегу была деревня Присморжье, чуть правее - Старое Рамушево.

- Вон там наши войска стремились окружить и уничтожить демянскую группировку, но не удалось. Гитлеровцы перебросили туда дивизию СС "Мертвая голова". Сколько здесь полегло бойцов!

И как-то само собой нахлынули воспоминания о прошедшем...

...Бои начались 3 мая и не прекращались до 20-го числа. 9 мая 200-я стрелковая дивизия наступала двумя стрелковыми полками. После короткой артиллерийской подготовки пехота поднялась в атаку и ворвалась в Присморжье.

К ночи командир 200-й стрелковой дивизии полковник К. А. Елшин приказал закрепиться на достигнутом рубеже. Наутро было решено повторить атаку во взаимодействии со 144-й курсантской бригадой, которой командовал полковник Старухин.

С рассветом ударила артиллерия. Но снарядов было мало, и артподготовка была короткой. Пехота пошла в атаку и ворвалась в первую траншею. Огневые точки противника не были подавлены, и поэтому бой был долгим и упорным.

Только во второй половине дня дивизия очистила Присморжье полностью и подошла к Александровке.

Гитлеровцы подтянули свежие части и пошли в контратаку. Они потеснили наши части от Александровки и продвинулись к Присморжью.

Нам крайне необходимо было остановить противника. Начали .закрепляться. Шел дождь. Пушки вязли в грязи, лошади выбивались из сил, люди передвигались с трудом.

На переднем крае контратаки врага не прекращались. Стволы пушек и пулеметов нагревались докрасна. И вот в один из таких жарких моментов боя бойцы услышали детский голос:

- Не стреляйте, не стреляйте!

Один из красноармейцев выскочил из траншеи навстречу ребенку, подхватил его на руки и спрыгнул в окоп.

В полночь мне позвонил командир полка Василий Яковлевич Даниленко:

- К нам со стороны немцев пришла девочка. Она знает расположение наблюдательного пункта и батареи. Видела, как по дороге из Рамушево на Присморжье двигались орудия.

- Мне бы хотелось с ней побеседовать.

Ночь была на редкость темная. Бойцы-пулеметчики, укутав девочку в шинель, принесли ее на командный пункт. Шли по бездорожью через топкое болото.

Я сидел над картой. Рядом со мной - начальник оперативного отделения майор Акчурин. Готовили боевое донесение.

В блиндаже топилась железная печка, было тепло.

Послышался стук в дверь. Вошли два бойца.

- Товарищ полковник! Прибыли с девочкой по приказанию командира полка.

Семилетнюю девочку звали Вера. Обе ноги перевязаны- пробиты осколками фашистской гранаты. Я вызвал завделопроизводством оперативного отделения Татьяну Давыдовну Силантьеву и попросил вызвать врача, искупать девочку и одеть в чистое платье.

71
{"b":"39154","o":1}