О детстве и юности знаменитого путешественника почти ничего сказать нельзя. Никому не удалось с достоверностью выяснить, был ли он сначала пиратом или честным моряком торгового флота и в каких морях плавал.
Колумб достиг уже тридцатилетнего возраста, когда впервые обнаруживается его след – в Португалии.
Около 1480 года Христофор Колумб женится на португалке испанского происхождения по имени Фелипа Перестрелья. Она слывет красавицей. Дед Фелипы получил в управление остров, открытый во время плавания под командованием Зарку и Тейшейры и опустошенный вначале кроликами. У ее отца хранились карты, секретные документы – неоценимое сокровище для всякого мореплавателя.
Молодожены отправились на остров деда Порту-Санту. Их медовый месяц длился три года, лишь изредка муж покидал дом, отлучаясь на короткое время. На острове у них родился сын Диего. Колумб изучает бумагу своего тестя, слушает рассказы моряков. Остров Порту-Санту, расположенный вблизи Мадейры, был в то время крайней точкой известного мира. Дальше на запад простиралось неисследованное пространство океана, который тогда называли морем Мрака. Молодой отец семейства часто выходил посидеть на берегу, устремляя свой взор к неведомому горизонту.
– По ту сторону моря Мрака – Индия.
Колумб не только твердо знал, что Земля круглая, но и был совершенно уверен в том, что если плыть на запад, до Индии совсем недалеко. Причиной такой уверенности была одна ошибка. Среди бумаг, которые старательно изучал генуэзец во время своего пребывания на острове Порту-Санту, была карта мира, составленная флорентийским врачом Паоло Тосканелли. На этой карте восточная оконечность Азии отстояла от Лиссабона всего лишь на 700 морских лье, т. е. около 4000 км. Эта оценка примерно подтверждалась и другими документами того времени, среди них глобус Мартина Бехайма и «Изображение мира» кардинала д'Эйи.
И вот Колумб принимается составлять подробный план своего путешествия на запад.
– Я хочу обратиться к королю Португалии, король должен выслушать меня, – сказал он жене.
Одно необычное происшествие подтолкнуло тогда Колумба, послужив еще одним доводом в пользу задуманного им дела. Однажды судьба забросила на берег Порту-Санту потерпевшее крушение судно. Штурман – один из немногих оставшихся в живых моряков – был так изнурен, что не мог вымолвить ни слова. В бреду один матрос говорил о несмолкаемом пении ярких птиц, о неизвестных животных и темнокожих туземцах. А ведь судно пришло с запада. Христофор Колумб внимательно слушал. Он тут же распорядился внести к себе в дом и положить на кровать умирающего штурмана. Ухаживал он за ним как только мог и вскоре узнал его имя, Алонсо Санчес из Уэльвы. Очнувшись от забытья, моряк слово за слово рассказал свою одиссею. Сбившись с пути во время сильной бури, его корабль попал на чудесный остров в море Мрака. Санчес сообщает подробности, показывает своему спасителю карты и расчеты. Вот еще одно свидетельство, новый факт, который Жуан II оценит, конечно, по достоинству. Однако почти сразу же после этого Санчес из Уэльвы скончался. Историки, настроенные к Колумбу враждебно, настаивают на этом факте: «А может, генуэзец задавал себе вопрос, не захочет ли Жуан II поручить командование экспедицией на запад не ему, а уцелевшему штурману, который уже побывал у тех далеких берегов? Его смерть кажется очень своевременной». Еще и теперь нравственный облик Колумба остается неясным, в нем есть и светлые и теневые стороны. Будем же здесь обращаться только к достоверным фактам или почти подтвержденным.
Свой давно задуманный план Колумб изложил португальскому королю в 1484 году, и мы знаем, что ему было во всем отказано. Тогда он отправляется в Испанию – один, без жены, только с сыном Диего. Умерла ли Фелипа или он с нею расстался, это для нас навсегда останется тайной. Диего был отдан на воспитание в монастырь Рабида близ Палоса.
Две даты дают нам представление о терпении Колумба, о его необыкновенном упорстве. Только в 1487 году, после трехлетних хлопот и переговоров, удалось ему добиться приема у правителей Испании, короля Фердинанда и королевы Изабеллы Католической, которым он излагает свой план. И только в 1492 году, еще пять лет спустя, 17 апреля 1492 года, монархи подписывают «Капитуляции», договоры, где они принимают его условия. Предоставленные ему субсидии невелики: «Приказано муниципалитету города Палоса доставить адмиралу Колумбу две каравеллы, привести их в порядок и снарядить».
Снарядить корабль на языке моряков означает предоставить для него экипаж. Однако город Палое и бровью не повел: ни кораблей, ни моряков. Какое бы высокое жалованье ни предлагал Колумб, никто к нему не шел. И даже сочли подозрительной такую плату за прыжок в неизвестность. Море Мрака было царством дьявола. Индия находилась не в той стороне. Если кто туда уплывет, назад он уж больше не вернется. Другая причина сомнений: для жителей Палоса Колумб был личностью неизвестной.
– Говорят, что он адмирал, но где и когда он плавал?
Наконец положение спасли два известных богатых судовладельца, Мартин Алонсо Пинсон и его брат Винсент Янес. Они сами привели свои каравеллы в порядок и заявили, что примут участие в плавании. Такое доверие произвело на всех сильное впечатление. Следуя их примеру, капитан Хуан де ла Коса, баск по национальности, согласился дать свое судно с экипажем и лично отправиться в путешествие. Каравеллы Пинсона носили названия «Пинта» и «Нинья» (что значит «Крапинка» и «Девочка»), а каравелла Хуана Коса «Гальега» («Галисийка») – все это были прозвища известных девиц легкого поведения, и судовладельцы названий не переменили. Христофор Колумб, которому все-таки хотелось чуточку достоинства, добился, чтобы «Гальегу» – она должна была стать флагманским кораблем – переименовали в «Санта-Марию».
Точные размеры кораблей нам неизвестны. Вероятно, грузоподъемность «Санта-Марии» была немногим больше ста тонн, а длина около тридцати пяти метров. Длина двух других судов, «Пинты» и «Ниньи», могла быть от двадцати до двадцати пяти метров. Экипаж каждого из них состоял из тридцати человек, а на борту «Санта-Марии» было пятьдесят человек. почти весь июль 1492 года шла погрузка кораблей. Провизии брали с собой на год, из расчета 300 г мяса и рыбы и фунт сухарей на человека в день. Мяса, конечно, копченого, рыбы сушеной. В кладовые корабля грузили также сухие овощи, сыр, растительное масло, уксус и большое количество лука. О витаминах тогда, конечно, ничего не знали, но было известно, что при отсутствии свежих продуктов лучшее средство от цинги – лук. Воды на человека полагалось мало – полкружки при каждом приеме пищи, зато вина много – по два литра в день.
2 августа 1492 года все было готово к отплытию. После обедни в монастыре Рабида моряки Колумба стали прощаться с семьями. Накануне, это был день Пресвятой Девы Марии, все жители Палоса молились в церкви, опустившись на колени и произнося слова молитвы вслух. Теперь, на пристани, женщины все еще продолжали молиться. Толпа была в предельном напряжении, что совершенно легко понять. Отплытие кораблей Колумба было для того времени событием куда более волнующим, чем в наши дни запуск космической ракеты. Эти люди уходили навстречу полной неизвестности, и те безбрежные просторы океана, куда им предстояло плыть, не видела еще ни одна живая душа. Кто знает, не окажется ли там какая-нибудь бездна, мальстрем, и не дуют ли там чудовищные ветры?
Колумб, человек высокого роста, плотный, ясноглазый, с длинными рыжими волосами, седеющими на висках, белой кожей в веснушках, с властными манерами и размашистым жестом, стоял на полуюте своей «Санта-Марии» в адмиральской форме с выпушками гранатового цвета. Все увидели, как он снял шляпу, и громким голосом произнес:
– Во имя Господа, отдать концы!
Каравеллы спустились по Рио-Тинто и пересекли устьевой бар близ острова Сальтес. «Пинтой» командовал Алонсо Пинсон, «Ниньей» его брат. На «Санта-Марию» старшим помощником Колумб взял Хуана Коса.
На Канарских островах адмирал наметил остановку. Оттуда он намеревался следовать по 28-й параллели, которая, согласно его тайным документам, приведет их в Сипанго (Японию) или Катай (Китай). Но в понедельник 6 августа на «Пинте» сломался руль. Его починили и поплыли дальше. На следующий день он сломался снова. Не было ли это умышленным действием? Об этом мы никогда не узнаем. Медленно, едва передвигаясь, каравеллы доплыли до Лас-Пальмаса. Там руль на «Пинте» был приведен в порядок.
