- На территории аэропорта задержано тридцать шесть брюнеток в возрасте от шестнадцати до двадцати пяти лет. При задержании одна оказала сопротивление: прокусила палец агенту ноль - семнадцать и вырвала ему левый ус.
- Очень хорошо... Пусть продолжают, - сказал в микрофон Молуано. Начинайте допрос задержанных. Я сейчас приду. Что дал осмотр личных вещей убитого?
- Ничего важного, сэр, - пробасил динамик. - В вещах не обнаружено ни записной книжки, ни дневника. Единственная рукописная пометка сделана на полях вчерашней "Нью-Йорк таймс", которая оказалась в его чемодане: "Себу", несколько цифр, вероятно, номер телефона и фамилия...
- Что за фамилия?
- Волен, Роберт Волен, может быть Волин... Запись не очень четкая, но фамилия жирно подчеркнута дважды.
- А футляр с монетами?
- Его пока не нашли, сэр.
- Повторяю, футляр должен быть найден. Понятно?! И узнайте, что такое "Себу", - инспектор рывком отодвинул переговорный динамик. - Ну-с, доктор, а вы, вы хорошо заглянули внутрь покойника?
- Не понимаю... Что вы хотите сказать? Куда внутрь?
- Кажется, я выражаюсь совершенно точно... Меня интересует, нет ли у него внутри... транзистора? Сейчас изготавливают транзисторные приемники размером в таблетку. Такой и проглотить можно. Поняли?
- Еще не совсем...
- Печально! - со вздохом сказал инспектор. - Тогда слушайте внимательно. Тело отправьте в морг. Утром произведете дополнительное вскрытие. Мы должны убедиться, нет ли у него в животе или там еще где-нибудь какого-то миниатюрного прибора. Черт побери, не станете же вы меня убеждать, что он сам разговаривал, когда вы его резали. Теперь поняли?
- Кажется, начинаю понимать, но, уверяю вас, если проглотить маленький транзистор, через сутки он...
- А вы все-таки проверьте и, разумеется, тщательно осмотрите тело снаружи.
- Докладывает Макгиббс, - послышалось из переговорного динамика. - Себу город и порт на Филиппинах в центре архипелага.
- Очень хорошо, - сказал Молуано. - Срочно закажите телефонные разговоры с начальником полиции в Маниле и с Парижем - Бюро международной уголовной полиции. Вы, доктор, свободны. Днем сообщите результат дополнительного вскрытия.
Оставшись один, Молуано задумался.
- Пусть назовут меня последним из болванов, - проворчал он, вставая, если и нити сегодняшнего убийства не потянутся на Филиппины, к этому загадочному восточному гангу... Надо будет заглянуть в последние парижские бюллетени. Они там разнюхали еще какой-то след... Ми?.. Конечно, это сокращение от женского имени. Но какого? Мари, Марианна, Маритана, Мигуэля... А может, он обращался к Мигуэлю, Мишелю или Микласу? Покойнику следовало быть поразговорчивее... А вообще престранное происшествие. Интересно, что сказал бы по этому поводу мой высокочтимый учитель полковник Колли?
Чей это след?
На третий день по возвращении из Нью-Йорка в Москву Волин заехал к адмиралу Кодорову. Адмирал принял океанолога в своем рабочем кабинете, выслушал, не перебивая, рассказ о поездке, о посещении Шекли, о катастрофе самолета, которым должен был лететь Волин... Потом долго рассматривал фотографию крестообразного следа, привезенную Волиным, - прощальный дар Шекли.
Высокий, худощавый, с правильными, чуть резковатыми чертами моложавого лица, всегда внимательный, спокойный, предупредительно вежливый, Кодоров очень нравился Волину. Роберт Юрьевич знал адмирала уже много лет, с тех давних времен, когда инженер-капитан первого ранга профессор Кодоров читал лекции студентам-океанологам, одним из которых был Роберт Волин... Позднее Кодеров занял высокий пост в штабе, и профессору, а затем академику Волину приходилось часто встречаться с ним на научных конференциях, на собраниях в Академии наук и во всех случаях, когда океанологам требовалась помощь военных моряков...
Зазвонил один из телефонов на столе. Кодоров поднял красивую седую голову, провел пальцами по прямому пробору в редковатых волосах. Взял трубку. Негромко произнес: "Да..."
Выслушав невидимого собеседника, адмирал сказал:
- Превосходно. Передайте, пожалуйста, Ивану Ивановичу, что жду его. У меня сейчас сидит Роберт Юрьевич. Встреча будет как нельзя более кстати... Звонили от Анкудинова, - пояснил адмирал, кладя трубку. - У старика какое-то срочное дело... Заодно посмотрит этот снимок. Вы ведь еще не виделись после возвращения?
- Не успел, - покачал головой Волин. - Сразу столько дел навалилось...
Адмирал позвонил. Вошел юный адъютант и замер, уставившись влюбленными глазами в лицо Кодорову.
- Через четверть часа приедет профессор Анкудинов, - сказал адмирал. Пожалуйста, тотчас же проводите ко мне.
Адъютант щелкнул каблуками и исчез.
- Все это очень странно, Роберт, - продолжал адмирал, глядя на снимок, который лежал на столе. - Иногда начинаю думать, что наши соседи за океаном сконструировали то, над чем мы бьемся последние годы.
- Убежден, что нет...
- Они подарили снимок; это как будто бы подкрепляет вашу убежденность... Если, конечно, история со снимком не ловкий маневр...
- Не считаю Шекли способным на подобные "маневры". Кроме того, он слишком крупная величина, чтобы втягивать его в такие интриги. Если бы нам хотели подсунуть этот снимок, обошлись бы без помощи Шекли.
- Допустим... Однако снимок запечатлел, вероятнее всего, след донного вездехода...
- У меня нет такой уверенности, - вздохнул Волин. - Нет, потому что, кроме нас и американцев, пока, пожалуй, никто не способен построить ничего подобного. Мы этой проблемы еще не решили и они, по-моему, тоже... В данном случае я не имею основания не верить им... В эту поездку, они показали в области океанологии очень многое, вероятно - почти все...
- Но вы забываете об их военно-морском флоте. О секретных работах...
- Задания флота выполняют те же ученые, с которыми мы встречались. У меня создалось впечатление, что они не делают секретов из своих донных исследований. Тем более, что военные моряки не очень заинтересованы в стационарных работах на дне. Дно - такое место, куда уважающий себя моряк не стремится... Даже океанологи торопятся туда не все... Нет, уж если пытаться истолковывать этот отпечаток как след донного вездехода, скорее я готов допустить, что такую штуку могли сконструировать японцы.
- Это я исключаю, - сказал адмирал.
- Тогда остаются таинственные пришельцы из иной солнечной системы, улыбнулся Волин. - Больше некому!
- Это было бы самое простое решение вопроса, - кивнул Кодоров. - И все сразу стало бы на свои места. Северинова и Савченко они похитили, чтобы попытаться установить контакт с землянами. Люк в шахте открыли, чтобы продемонстрировать совершенство своей техники. Не так ли?
- У Лухтанцева работает заместителем по хозяйственной части некто Кошкин, - заметил Волин. - Это талантливейший парень, хотя образование у него на уровне техникума. Правда, он ухитрился окончить три техникума. Но дальше не пошел... Так вот, этот Кошкин великолепно знает всю океанологическую технику от глубоководной лебедки до батискафа. Сам водит самолет, катер, даже батискаф; я уже не говорю об автомашине. Тут ему нет равных...
- Я немного знаю его, - сказал Кодоров. - И читал его рапорт о последнем посещении "Тускароры" перед аварией. Написано толково, но чудовищно безграмотно...
- Увы, - вздохнул Волин. - Он превосходно говорит по-японски, по-корейски и по-китайски, но не в ладах со своим родным языком... Если вы читали его рапорт, вы, конечно, помните, что он упоминает там о следе, который видел Савченко на дне пролива Буссоль...
Адмирал кивнул.
- Рисунка того следа не сохранилось, - продолжал Волин, - хотя Кошкин и утверждает, что Савченко успел его набросать... По словам Кошкина, тот след тоже был крестообразным. Так вот, Кошкин, а он большой любитель строить гипотезы, всерьез убежден, что в Тихом океане объявились инопланетчики. С Венеры... На Венере они живут в океанах и, прибыв на Землю, тоже обосновались в самом большом океане... Кошкин подробно познакомил меня с этой своей гипотезой после того, как я забраковал его первые две, о гигантском кальмаре и кашалоте - виновниках аварии на "Тускароре".
