Сам Парсел скорее согласен с третьими. Приступив к работе над новым романом, Парсел-Уайред отдал дань мистике. Построение романа было сложным: картины раннего христианства перемежались с пространными описаниями второго пришествия мессии в 2000 году. В центре повествования был образ юноши, прошедшего за два тысячелетия много перевоплощений. Мрак может восторжествовать, если человек не будет помогать Богу, внимать Богу, подчиняться Богу, - такова была философская концепция романа. Великий Бог созидал все сущее, а рядом - его преданный раб, помогающий воздвигать храм разума и доброты человек...

Обычно вояж в Швейцарию был для Парсела увеселительной прогулкой. А тут в первый же вечер неприятная неожиданность для обоих: Софи не влекла его больше как женщина. В объятиях очаровательной француженки Парсел вдруг вспомнил Рейчел, простушку Рейчел, почти дурнушку Рейчел. И это лишило Парсела сна на всю ночь. Софи, которая была благодарна ему за то, что он вернул ее к жизни, привыкла к нему, даже, вероятно, по-своему любила его, не на шутку встревожилась...

Парсел был ярдах в ста от особняка,когда к центральному его подъезду мягко подкатил большой, стального цвета "ягуар". Из него вышли шесть высоких, плечистых парней в белых восточных одеждах. Затем появился среднего роста мужчина лет шестидесяти. На нем был кремовый костюм европейского покроя, летняя соломенная шляпа. Большие темные очки почти наполовину закрывали лицо. Он посмотрел по сторонам и увидел Парсела.

- господин Парсел?

- Господин Раджан?

Индиец снял очки, обменялся рукопожатием с американцем.

- Я думаю, часа на полтора вы могли бы отпустить своих молодцов, Парсел улыбнулся.

- Разумеется! - воскликнул Раджан-старший и едва заметно кивнул парням. Те сели в машину и через минуту шум двигателя растаял за деревьями.

- Тихо здесь! - глядя на лежавший перед его глазами парк, заметил индиец. Американец распахнул дверь, пропуская гостя.

Когда Парсел перед отъездом из Индии побывал в Бхилаи, он, разумеется, провел там почти все время в обществе Рамасингха. Они знали друг друга чуть ли не четверть века - познакомились еще в Штатах, когда Рамасингх учился в Массачусетсе. во время осмотра строившихся цехов завода, а потом коктейля в его, Парсела, честь он и узнал от Рамасингха о планах Раджана-старшего относительно завода в Бхилаи. Однако к тому времени предприимчивый индийский толстосум отправился в длительную деловую поездку за рубеж. Парсел передал Рамасингху свое расписание на полгода и поручил ему организовать его встречу с Раджаном-старшим в наиболее удобном для обоих месте. Таким местом оказалась Женева.

Обычно индийцы сдержанны, скромны, застенчивы. Но Раджан-старший, в нарушение всех правил сложного,устоявшегося тысячелетиями этикета Индии, не сводил глаз с хозяйки дома. Это было в высшей степени странным для него самого: после смерти жены, вот уже много лет он не замечал женщин. Лишь однажды, в своем новом роскошном дворце близ Дели, он предался безумной многодневной оргии, о которой и сейчас вспоминать ему было горько и стыдно. Парсел незаметно следил за индийцем, внутренне добродушно посмеивался.

Софи встретила Парсела и Раджана-старшего в гостиной. Перед ними предстала индуска в нежно-голубом с золотом сари, в золотых открытых туфельках. На обнаженных руках едва слышно позвякивали браслеты. Над левой ноздрей сверкал искрящейся каплей алмаз. На лбу краснела ритуальная точка. Даже глаза у нее изменились: из огромных, светло-карих, словно зрелые лесные орехи, с помощью умело нанесенной краски они стали томно светящимися светло-изумрудными миндалинами. Софи и двигалась и держалась как урожденная индуска: степенно, размеренно, плавно. И, главное, - со скромным и гордым достоинством.

- Долго вы задержитесь в Женеве? - Парсел передал индийцу коньяк. Они сидели в широких креслах старинной работы. Софи извинилась - вышла дать указания повару* Прислуживала пожилая горничная.

- Еще три дня, - Раджан-старший, закрыв глаза, смаковал золотистую жидкость.

- Частенько приходилось здесь бывать?

- Всего два раза.

_ Вам не нравится этот город?

- Просто не было нужды. У меня здесь большая международная контора.

Горничная снова наполнила рюмки, предложила закуски.

- Знаете, - сказал с улыбкой Парсел, - я ведь знаком с вашим сыном.

Раджан-старший, разумеется, этого не знал. "А мне казалось, - подумал он, - что мой наследник все больше знается с "левыми" да "красными".

- Во время моей поездки в Бхилаи, - продолжал Парсел, любезный Рамасингх показал мне подборку статей вашего сына, напечатанных в одной из газет Дели. Забыл сейчас ее название.

- "Индепендент геральд", - подсказал Раджан-старший.

- Кажется, так. очень, знаете ли, любопытный материал. И написан с обезоруживающим энтузиазмом. Увы, не всегда за ним можно скрыть отсутствие профессионального знания предмета и, что еще важнее, инфантилизм мысли. Отличный парень ваш сын, но...

- Совершенно верно, инфантилизм мысли! - оживился гость. Смехотворна главная, так сказать, концепция этих статей: будущее Индии за государственным сектором. Да если хотите знать, частная инициатива в крови каждого индийца! Посмотрите на наших бедняков. Только одна миллионная их часть - самые отъявленные бездельники и горлопаны - мечтает об "экспроприации экспроприаторов". Остальные сами жаждут разбогатеть. Инфантилизм - вернее не скажешь. Остается надеяться лишь на то, что с возрастом это пройдет...

Появилась Софи, пригласила мужчин перейти в столовую. Однако сама сесть за стол отказалась и вышла, сославшись на необходимость "направлять усилия повара". "Совсем индийскую обстановку создает для господина Раджана-старшего", - усмехнулся про себя Парсел, хорошо изучивший француженку.

- Одному Богу известно, что будет с течением времени, задумчиво говорил Парсел уже за столом.

- Но ведь надо же действовать! - почти шепотом проговорил индиец. Он покраснел, салфетка упала с колен на пол. Спасение в действии!.. Я читал и Ленина, и "Капитал", и многое другое. Мне они не доказали, что за ними будущее,нет! Но они доказали вот что: для нас гибельно сидеть сложа руки и уповая на богов. Боги помогают энергичным и предприимчивым.

- А мы действуем, - так же тихо, почти бесстрастно ответил Парсел. Понюхал вино, взял на язык, еще раз понюхал. - И вы это знаете не хуже меня. Действуем долларами, бомбами. Если бы мы не действовали...

- Значит, надо больше долларов и больше бомб! - прервал его Раджан-старший.

- Ведь нашли же мы время, - Парсела забавляла ярость его гостя, чтобы встретиться за тысячи миль от вашего и моего дома, встретиться именно для того, чтобы действовать!..

Они перешли за небольшой столик. Горничная подала сыр. Индиец медленно крошил рокфор крохотным ножичком, слушал.

- Я не люблю грубую силу, - Парсел поморщился, - все эти "подвиги" в духе рыцарей "плаща и шпаги". Все должно быть в рамках закона. нашего закона. Что мне понравилось в вашем плане, как его кратко изложил Рамасингх? Гениально простая идея. Ни саботажа, ни насилия. Хотелось бы в двух словах услышать ее из ваших собственных уст.

- Извольте. Русские вкладывают в строительство металлургического завода в Бхилаи - я говорю условно - девяносто пять миллиардов рупий.

- Немалая сумма! - заметил Парсел, хотя и знал эту цифру.

- Но и ставка, в случае успеха, немалая: серьезное укрепление позиций госсектора и,следовательно - русского влияния в стране.

"Боится, как бы не проснуться однажды нищим, - думал Парсел, наблюдая за гостем. - Все боятся! Святой Яков свидетель, и я боюсь. Даже я. Все"...

- Сорок девять процентов акций, - продолжал Раджан-старший, - будут проданы инженерам и рабочим завода, включая строительных, после того, как он вступает в строй. Стоимость их составит приблизительно 16-18 миллиардов рупий. Через сеть моих агентов акции можно будет перекупить в течение одного-полутора месяцев. Дополнительные расходы составят примерно 9 миллиардов. Сюда я включаю максимальную стоимость комиссионных - до двадцати пяти процентов от номинальной цены акции - владельцам и столько же - перекупщикам.