Кейси виновато кивнул. Стилман повернулся к Мак-Гэри.

- У Кейси теперь есть сердце, - сказал он спокойно.

Лягушачий Рот вспылил.

- Да? У него есть сердце! Да, я знаю, что он заполучил сердце! Поэтому это не новость, профессор! Объясните мне, в чем дело!

- Дело в том, - сказал Кейси, и это был первый раз, когда он сказал больше трех предложений кряду, с того момента, как Мак-Гэри встретил его. Дело в том, мистер Мак-Гэри, что я просто не могу выбивать этих бедных ребят. Во мне не было желания делать то... ну, ущемлять их чувства. Я чувствовал - я чувствовал жалость! - Он посмотрел на Стилмана, как бы ища поддержки.

Стилман кивнул.

- Вот что он обрел, мистер Мак-Гэри. Жалость. Посмотрите, как он улыбается.

Кейси согласно кивнул. Он выглядел очень счастливым, а Стилман улыбнулся ему.

- Видите, мистер Мак-Гэри, - продолжал он. - Человек получает сердце, особенно такой, как Кейси, который пробыл здесь не настолько долго, чтобы понять такие вещи, как соперничество, или стремление первенствовать, или эгоизм. Видите, - пожал плечами, - вот что получается в этом случае.

Лягушачий Рот плюхнулся на скамью, открыл бутылку с пилюлями и обнаружил, что она пуста. Он бросил ее через плечо.

- Вот что получается с НИМ, - с горечью сказал он. - Сказать тебе, что со мной случится? Я снова стану тренером девяти развалин, настолько дряхлых, что должен буду натирать их формальдегидом и оживлять в промежутках между подачами. - Он вдруг задумался и посмотрел на Кейси. Кейси, - спросил он, - а "Бруклинских Доджеров" тебе не жалко?

Кейси снова посмотрел на него с улыбкой.

- Простите, мистер Мак-Гэри, - сказал он. - Дело как раз в том, что я вообще не хочу выбивать парней. Я не хочу, чтобы из-за меня портилась карьера. Доктор Стилман полагает, что теперь мне лучше заняться благотворительной деятельностью. Я хотел бы помогать людям. Правильно, доктор Стилман?

- Правильно, Кейси, - ответил Стилман.

- Вы уходите? - спросил Кейси у Мак-Гэри, когда увидел, что тренер направляется к двери.

Лягушачий Рот повернулся к нему. Усмешка на его лице была усмешкой умирающего человечества.

- Не стоит благодарности, - ответил он.

Он глубоко вздохнул и вышел в темный августовский вечер, а черные заголовки газет на стенде сразу на выходе из стадиона кричали ему: - МЫ ЖЕ ГОВОРИЛИ! и - он прочел это по слогам - "КЕЙСИ БОМБАРДИРОВАЛ ГОРОД С ХОЛМА".

На углу стоял репортер. Мак-Гэри мало знал этого парня.

- Ну что скажете, мистер Мак-Гэри? - спросил репортер. - Кого вы теперь поставите подающим?

Лягушачий Рот с тоской посмотрел на него.

- Не знаю, - вздохнул он. - Попробую того, другого, и кто поживее...

Махнув рукой, он прошел мимо репортера и пропал в ночи, человек с перебитым носом и понурыми плечами, которому все казалось, что он слышит шелест знамен в ночном воздухе, но который понял потом, что это были всего-навсего три рубашки на бельевой веревке, натянутой между соседними зданиями.