Так что я выжидал. Поспал. Починил бортовые датчики. И опять принялся ждать.
Проспекторы ведут жизнь отшельников. Вы следите за аппаратурой, худо-бедно чините двигатель, играете в трехмерный флекскоп, затягивающую игру, которую следовало бы запретить. И волнуетесь. Вы работаете в невесомости, размышляете о банкротстве, даже, когда вам, наконец, удается продать руду корпорации Хансена, надрываетесь, пытаясь вывести свою добычу на орбиту, ведущую к Земле, и миритесь с тем, что ваш ближайший собеседник - это автомат, установленный на борту корабля. Что до меня, то мне это по душе. Я же говорил, что мы - любопытный народ.
Удивительная штуковина как бы возникла из шума на экране локатора. Я и вправду решил, что это шум. Штуковина появилась и понеслась, вибрируя. Она то росла, то как бы съеживалась. На экране возник забавный силуэт... впрочем, новые корабли корпорации имели похожие очертания. Моя скала пролетела довольно близко, и странный абрис заставил меня насторожиться. Я пошел в наблюдательную рубку, намереваясь поглазеть на него в оптические приборы.
Астероид, к которому я прицепил "Сниффер", поворачивался медленно, лениво. Пока мы выползали из тени, я успел наладить рефлекторный телескоп. Звезды неторопливо описывали круги на агатово-черном небе. Солнце прорисовывало на скалах острые тени. Объект моего наблюдения маячил на горизонте забавной бледно-желтой точкой. Я отрегулировал телескоп, и точка попала в фокус.
Я сидел не дыша, и глядел на длинную, поворачивавшуюся трубу. В каких-то странных местах виднелись башни - витые, округлые колонны с неожиданно острыми зубцами. Голубая лепнина. Удивительные двигающиеся пятна. Хаос сложных форм. Это был цилиндр, разукрашенный почти до неузнаваемости. Я посмотрел на цифры, покачал головой и посмотрел опять. Чтобы убедить меня, компьютер наложил на изображение перспективную сетку. Я сидел тихо, как мышка. Цилиндр был направлен почти на меня, и поэтому локатор сильно уменьшал его размеры. В проклятой штуковине было добрых семь километров!
Задумавшись, я глазел на странную, чудовищную дыру, и мне вдруг захотелось смыться куда-нибудь подальше. Я поспешно сделал три снимка через телескоп, чтобы узнать ее состав, альбедо и прочие подробности. Потом убрал телескоп и полез обратно на мостик. Руки у меня снова дрожали.
Я еще не знал, что предпринять, но они решили за меня. На следующем обороте, при автоматическом наведении оптических приборов на цель я увидел на экране две отметки. Я определил их скорость по эффекту Допплера и получил неутешительные известия: точка поменьше быстро приближалась к нам.
Молибденовые дюбели с лязгом выскочили из скалы. Я взмыл вверх и дал задний ход, стараясь, чтобы астероид отделял меня от изображения на экране, мчавшегося в нашу сторону. Я выполнил этот маневр на предельном ускорении. Во рту пересохло, любую цифру, выданную компьютером, я пересчитывал дважды.
"Сниффер" удирал. Больше ничего поделать было нельзя. Точка неслась на меня с жутким ускорением - десятки "g". В Поясе у вас всегда полно времени и хронически не хватает топлива. Так что мы ставим на корабли экономные двигатели и выбираем энергетически выгодные орбиты. Приближающемуся объекту было на это наплевать. Он как-то умудрился обнаружить "Сниффер" и, не жалея топлива, мчался на нас. Не знаю уж, по какой причине, но они не воспользовались лазерной пушкой. А ведь подстрелить "Сниффер" на таком расстоянии было проще простого. Впрочем, вероятно, они боялись, как бы я не выстрелил в их большой корабль, и рисковали, пытаясь заставить меня свернуть.
Но коли так, то почему они гонятся за мной с бешеной скоростью? Неувязочка получается...
К тому времени я отлетел довольно далеко от астероида, он был слишком мал и не мог служить мне надежным прикрытием. Мой преследователь уже выглядывал из-за него. Я не вожу с собой оружия, но у меня есть в запасе несколько трюков.
Прежде чем запустить двигатель "Сниффера", я перевел его в особый импульсный режим. Когда точка появилась из-за астероида, включил двигатели. В реакторе содержится шар раскаленной плазмы, она разогревает тяжелую воду - дейтерий, - а затем это выплевывается вместе с превратившимися в пар скальными осколками. Самое главное - подобрать правильную концентрацию дейтерия. В системе предусмотрена дюжина взаимоперекрывающихся предохранителей, но если знаешь, как...
Я отдал команду компьютеру. Двигатель чихнул, внезапно обогатившись дейтерием. И тут же в реактор поступил скальный порошок, чтобы замедлить цепную реакцию. Вслед за этим - в течение микросекунды - добавилась порция цезия. Все смешалось, нагрелось и жахнуло. За моей спиной выросло клубящееся облако плазмы. Цезий легко ионизируется и служит прекрасным противорадарным экраном. Конечно, можно прострелить облако лазером, но куда будешь целиться?
Этот залп бросил корабль вперед. Я оглянулся. За "Сниффером" расползалось бело-голубое облако, закрывая видимость.
Так я мчался час, а то и два. Затем на экране появилось изображение. Мой преследователь метался из стороны в сторону, пытаясь разглядеть меня сквозь облако цезия, - маневр весьма дорогостоящий. Судя по всему, у противника был огромный запас топлива.
Я выбросил еще одно облако. Оно пропороло темноту и зависло белоснежным пятном. Преследователи двигались с большим ускорением, чем я, долго с ними тягаться я не мог. Поэтому пришлось попробовать еще один трюк. На предельной скорости я юркнул за ближайший астероид. Может, мой преследователь не заметит меня, когда выйдет из облака? Это был хороший ход, но тратилось много топлива.
Через три часа я получил ответ на свои вопросы. Меня выследили. Но как? - подумал я. У кого может быть такой чуткий локатор?
Я выпустил раскаленное добела облако горячего цезия. И ринулся назад, пытаясь улизнуть. Мне стало не по себе. "Сниффер" скрежетал от напряжения. Я не позволял себе думать об увиденном, но все равно был совершенно измочален. Двигатель урчал и что-то бормотал, разговаривая сам с собой, а я чувствовал себя безумно одиноким, у меня давно не возникало такого чувства, и мне оставалось лишь глядеть на экран и предаваться размышлениям.
Обитатели Пояса не питают пристрастия к наукам. Они рисковые ребята, идеалисты, разбойники, чокнутые, к тому же вечно чем-то недовольны. Большинство из них родом из цилиндрового поселения, выведенного на околоземную орбиту. Те, кто выросли в космосе, рвутся от Земли, а не к Земле. Никому неохота сковывать себя земным тяготением. Обитатели Пояса новая порода людей, они жаждут странствий, стремятся на поиски неизведанного.
Принято считать, что такой вообще-то и должна быть жизнь. Лет сто назад ученые пытались поймать радиосигналы других цивилизаций, но ничего у них не вышло. Если допустить, что во Вселенной есть жизнь, то почему они не странствуют среди звезд? Как так получилось, что они не завладели Землей задолго до нашего появления? Даже если скорость их передвижения составляет одну сотую скорости света, за несколько миллионов лет они расселились бы по всей галактике.
Для некоторых эти доводы вполне убедительны. Причем можно зайти еще дальше: сказать, что пришельцы никогда не посещали нашу Солнечную систему, так что и исходная посылка неверна. Может, пришельцы вообще на нас непохожи. Ну, конечно, это могут быть разумные рыбы или существа, которых мы просто не в состоянии себе вообразить. Но уж, по крайней мере, они не придумали радио и не путешествуют к звездам. Наилучшим доказательством служит то, что они не вступают с нами в контакт.
Я никогда не размышлял на подобные темы, поскольку это стало прописной истиной, которую мы усваиваем в школе еще сопливыми мальчишками. Мы давным-давно перестали ждать позывных в эфире, в году так в 2030. Но теперь мне вдруг пришла мысль, что...
В наши дни люди живут в космосе. Допустим, им захотелось ринуться в межзвездную бездну, как бы они туда полетели? На маленькой ракете? Нет, они предпочли бы путешествовать с комфортом, целым сообществом. Они снарядили бы в путь настоящее цилиндровое поселение, снабдив его реактивным двигателем или чем-то в этом роде, и отправились бы к ближайшей звезде, зная, что пока до нее доберешься, сменится не одно поколение.
