Интересный случай произошел 13 июля, когда во главе с двумя командирами рот сдалось сразу 174 немецких солдата. Дело было так. Понимая, что положение безвыходное, обер-лейтенант Гофман собрал разбежавшихся по лесу солдат разных подразделений и предложил им организованно сдаться. Те согласились. Оставив группу в лесу, Гофман вышел на дорогу, чтобы сообщить кому-либо из русских о своем намерении. Остановив проходившую машину, обер-лейтенант объяснил, что ему нужно. Затем построил своих солдат и в сопровождении наших бойцов повел их на сборный пункт.

Один из пленных унтер-офицеров заявил следующее:

"6 июля наш командир роты лейтенант Хандель сообщил солдатам, что получен совершенно секретный приказ Гитлера, в котором от солдат группы армий "Север" требуется удерживать занимаемые позиции до последней капли крови. Солдаты выслушали сообщение о приказе Гитлера с иронией: "Сколько раз можно говорить об одном и том же, зная, что все равно это бессмысленно?! Если русские начнут наступать, не поможет и наша последняя капля крови". Присутствовавший при этом солдат Мюллер проколол себе иглой палец и, выжав каплю крови, сказал: "Ну вот, свою каплю я отдал, теперь имею право сдаться в плен".

16 июля 379-я стрелковая дивизия, которой командовал полковник П. К. Болтручук, с помощью партизан обошла лесными дорогами левый фланг себежской группировки противника. Маневр был смелый и неожиданный. Исход борьбы за город был предрешен.

В 8 часов 30 минут дивизии 79-го стрелкового корпуса штурмом овладели городом и станцией Себеж - важным узлом шоссейных дорог, мощным укрепленным районом немцев на пути в Прибалтику. Это была значительная победа!

Мы выбивали врага с последних метров древней русской земли. В войсках в эти дни царил особый подъем.

Группа бойцов 1255-го стрелкового полка, которым командовал подполковник А. И. Морозов, получила приказ перерезать пути отхода противника по дороге Опочка - Лудза. Пройдя в тыл врага, группа из 60 человек выбила гитлеровцев из деревни Янчево и заняла оборону. Немцы не заставили себя долго ждать. Вскоре на дороге появились их отступавшие подразделения.

Встреченные в своем тылу огнем советских бойцов, фашисты не на шутку перепугались. Еще не разобравшись, в чем дело, они быстро подтянули несколько подразделений общей численностью до 800 человек. Завязался неравный бой, который продолжался шесть часов.

Командир отделения младший сержант Алексей Алымов метко стрелял из станкового пулемета. Много уложил он фашистов, но и сам получил ранение, а пулемет его был разбит. Восемь осмелевших гитлеровцев бросились к советскому бойцу, надеясь взять его живым. Когда они приблизились на 10 - 15 метров, в них полетели гранаты. Трое фашистов упали замертво, а один, преодолев броском оставшееся расстояние, кинулся на Алымова.

Рукопашная схватка была короткой. Победителем оказался мужественный младший сержант.

Выхватив у немца автомат, Алымов уничтожил еще двух вражеских солдат. Остальные убежали. Только после этого Алымов почувствовал, что ранен вторично. Но больше всего его беспокоило то, что он оторвался от товарищей. "Надо во что бы то ни стало пробраться к ним", - решил Алымов. Преодолевая страшную боль, младший сержант пополз к холму, где находились бойцы его отделения. Тут его настигла третья вражеская пуля. Но Алымов все-таки продолжал ползти.

Достигнув цели и узнав, что офицер, возглавлявший группу, погиб, младший сержант Алымов, несмотря на три ранения, принял командование. Под покровом ночи он вывел людей в расположение своего полка. Задание было выполнено. Враг недосчитался нескольких сотен солдат и офицеров. Только от меткого огня Алексея Алымова он потерял более 50 человек.

За мужество и отвагу, проявленные в этом бою, Алексею Алымову было присвоено звание Героя Советского Союза...

Продолжая наступление, войска нашей армии 17 июля выбили противника из ряда населенных пунктов и вышли к реке Зилупе. Немцы оказывали огневое сопротивление с западного берега. Впереди была Латвия!

Идрицко-Себежская операция закончилась. За семь дней войска армии прошли с боями около 100 километров. Ограниченность наших сил и противодействие неприятеля не позволили развить прорыв в оперативный и наступать более высокими темпами. Советским войскам приходилось преодолевать упорное сопротивление отходивших частей врага. Это вело к потерям личного состава и ослаблению дивизий. Некоторые наши соединения за неделю боев потеряли убитыми и ранеными до 1000 человек.

В ходе операции войска ощущали острый недостаток горючего. Армия начала подготовку к операции, имея небольшие запасы, которых хватило лишь на сосредоточение войск. А в период наступления горючего из тыла доставлялось слишком мало. При суточной потребности 80 тонн войска армии за первые два дня операции получили только половину того, что требовалось.

Не все оказалось гладко и в снабжении боеприпасами. В частности, недоставало снарядов для дивизионной артиллерии. Ощущались перебои и в доставке продовольствия. Мука в дивизии поступила с опозданием, накануне наступления. Создать запасы печеного хлеба в соединениях не успели. К тому же муки оказалось мало, для того чтобы полностью обеспечить все войска армии. Сухарей, которые могли бы заменить хлеб во время наступления, армия не получила.

Главная же беда заключалась в отставании дивизионных тылов, их обменных пунктов. Тыловой службе недоставало автотранспорта: значительная часть машин была взята в подвижные группы для перевозки войск. Из армейского транспорта для подвоза материальных средств было оставлено всего 50 грузовых автомобилей. Для этих же целей использовалось 75 автомобилей, выделенных фронтом.

С фронтовых баз снабжения требовалось ежедневно подавать в войска армии 600 тонн различных грузов. С такой задачей при растяжке коммуникаций до 150 километров наличным автотранспортом справиться было трудно. Поэтому с первых дней наступления нормальное снабжение войск армии было нарушено. А это в свою очередь не могло не отразиться на ходе всей операции.

В ночь на 18 июля войска 3-й ударной армии форсировали небольшую речку Зилупе и вступили на территорию Латвии. Противник вел сильный артиллерийский и минометный огонь, стремясь остановить наши части. Особенно упорно оборонялись немцы в полосе 93-го стрелкового корпуса, который вышел к реке первым и с ходу начал переправляться.

Бои повсеместно достигли высокого накала. Трудно перечислить подвиги, совершенные тогда нашими бойцами, но один из них навсегда врезался в мою память. Когда я слышу песню "На безымянной высоте", невольно думаю о бойцах взвода старшего сержанта X. Р. Ахметгалина из 1-го батальона 375-го стрелкового полка 219-й стрелковой дивизии.

Возле деревни Сунуплява, неподалеку от волостного центра Рундены, немцы заранее подготовили промежуточный рубеж, проходивший по выгодно расположенным высотам. Наши бойцы были остановлены ливнем пуль. Однако роте, в которую входил взвод старшего сержанта Ахметгалина, все же удалось вплотную приблизиться к небольшой безымянной высоте за деревней. Стремительной атакой бойцы ворвались на высоту и начали закрепляться.

В это время противник предпринял сильную контратаку во фланг наступавшим подразделениям и заставил их отойти. Десять советских бойцов во главе со старшим сержантом Ахметгалиным, оставшиеся на высоте, оказались в окружении. Двое суток небольшая группа отважных солдат сражалась с превосходящими силами противника, отбивая его многочисленные атаки.

Мужественный сын башкирского народа старший сержант Хакимьян Рахимович Ахметгалин был смелым и опытным воином. Он не раз водил своих бойцов в атаку, бывал в рукопашных. Свидетельством его доблести и геройства были три правительственные награды. Гибель старшего сержанта на безымянной высоте острой болью отозвалась в душах бойцов: они поклялись насмерть стоять на занятом рубеже, отомстить врагу за своего командира.

Немцы обстреливали высоту из орудий и минометов. На нее сбрасывали смертоносный груз вражеские бомбардировщики. Но ничто не могло сломить стойкость бойцов, которых возглавлял теперь командир отделения сержант П. К. Сыроежкин, хотя защитников высоты становилось все меньше. Раненые, превозмогая боль, продолжали драться с неослабевающим упорством. После трех ранений выбыл из строя младший сержант М. С. Чернов. Четвертая рана оказалась смертельной для рядового Ф. И. Ашмарова. Были убиты рядовые Я. С. Шакуров и Т. Тайгараев, тяжело ранен и засыпан землей при взрыве бомбы рядовой Урун Абдуллаев. Но безымянная высота держалась.