У порога Дима был встречен пронзительным лаем рыжего пса своего Джоя, который, виляя хвостом, запрыгал было пред ним, но тут, увидев кота, отступил, - черные глаза собачки обиженно заблестели, казалось - выступят из них слезы...
Дима поставил Томаса на пол - и котенок, не сколько не смущаясь, тут же забегал по коридору - вот перепрыгнул чрез спину пораженного такой неслыханной дерзостью Джоя.
- Ничего, не волнуйся. - Дима почесал за ухом пса, который неотрывно и внимательно смотрел в глаза своего хозяина. - Завтра я его уже заберу и ты останешься властителем этой квартире.
Собачка неуверенно вильнула хвостом.
- Да, да - Джой, даже и не беспокойся, а пока - познакомьтесь.
Дима прошел на кухню, где стал подогревать ужин. Вышла из комнаты бабушка - шла медленно опираясь на палочку - Дима вкратце рассказал ей историю про котенка. Вообще, он не привык много разговаривать, - да и из-за уединенного своего образа жизни, был человеком нелюдимым, мрачным даже.
Бабушка поворковала немного с Томасом, после чего ушла в свободную комнату - а из большой комнаты рвался вопль телевизора, у которого засыпал пьяный дед...
Дима угостил ужином и котенка и собаку, стал наблюдать, как станут они знакомиться.
Здесь ярче проявились их характеры. Томас - веселый, все время прибывающий в стремительном движении - он ничего не стеснялся, можно даже сказать, что был он по своему, по кошачьи наглым.
Он, желая стянуть побольше из тарелки, запрыгивал сначала на стул, а потом и на стол; когда же Дима сгонял его - бил его лапкой - требовал добавки, которую и получал.
Также котенок пытался подружиться с Джоем. Он все кувыркался возле него, несколько раз толкнул его в бок, чего уж песик не мог выдержать и ответил серому, весьма гневным рыком. Такой уж был и Джоя характер - он мог быть веселым на природе, когда рядом только он, хозяин, да бабочки - дома же он становился угрюмым, гневливым и отважным сторожем, нисколько не стесняющимся своих, совсем не великих размеров. У Джоя глаза были сосредоточенные и печальные, у котенка - озорные, выдающую его склонность ко всяческим проделкам и озорству.
Вот котенок запрыгнул Диме на колени, и тот, поглаживая котенка, пообещал, что на следующий день, непременно встретятся они "с девушкой"... Лик ее все светился в Димином воображении, и очи его пылали...
* * *
Но на следующий день не суждено им было встретиться - следующий день принес только новую печаль, только новый виток в развитии трагедии.
Утром, случился очередной приступ болезни у Диминой бабушки, и он, дожидался доктора - не мог же он оставить ее на попеченье пьяному деду, который забился в угол, да и ворчал оттуда что-то...
Наконец, пришли врачи и Дима, выяснив, что у бабушки временное недомогание сбегал в аптеку, купил необходимые лекарства и уж, взял посадил в сумку Томаса, и выбежал из подъезда, уже видя, как встретит ЕЕ, да тут был остановлен двумя милиционерами.
- Вы Дмитрий... - тут они назвали его фамилию.
- Да - это я. - отвечал, стараясь ничем не выдавать своего изумления Дима.
- Так - пройдемте-ка с нами.
А через полчаса он уже стоял перед столом приемной комиссии в военкомате.
- Так-так. - постукивал по столу ручкой, откормленный доктор. - Мы тебе уже столько повесток прислали - ты что же, увиливаешь?
- В ящик... мы газет не выписываем... а, зачем?...
Нет - Дима, конечно же знал, что существуют такие повестки, по которым призывают в военкомат, но он, чувствуя себя оторванным от мира, почитал, что и мир, также оторван от него.
- Сейчас осмотр, и будьте готовы к строевой службе. - сообщил полный человек в белом халате.
- Подождите... глупость какая... армия... бред какой... - прошептал Дима.
Живя с бабушкой, он привык к нему ходу жизни - вот неприятная обязанность - утреннее посещение завода, зато потом - часы свободы, часы творческого роста средь полей да лесов. Он никогда и не думал и не хотел думать, что что-то зловещее так вот - как острие ножа в спину - вклинится в его жизнь. Для него этот вызов, был столь же неожиданным, как для иных - взрыв атомной бомбы.
- Нет, вы не понимаете. У меня котенок, я вот отдать его должен. Вы не имеете права... Я...
- На комиссию. - махнул рукой белохалатный. - А будешь сопротивляться применим силу.
Итак, прошло еще какое-то время и вот, побледневший Дима, в ряду с еще несколькими незнакомыми ему парнями, стоял перед тем же самым полным врачом, а тот подписывая какие-то бумаги и, не глядя на них, быстро говорил:
- Что же, отклонявшиеся. Все вы были осмотрены и признаны годными к службе. Причем, дотянули вы до последнего срока, так что завтра уже день сборов... - тут он назвал время и место, куда они должны были явиться на утро следующего дня.
Дима аж почувствовал черную мрачность, тоску, боль, которая загудела в воздухе - он то был человеком очень впечатлительным, и, если что-то было не в порядке - болью это отзывалось в его голове.
- Подождите, подождите! - обратился он ко врачу. - Вы не понимаете, вы же ничего не знаете...
- Сцены попрошу не устраивать. За истерика все равно не сойдете. говорил врач, при этом взгляда не поднимал, все перелистывал свои бумаги, и заметно было, что пальцы его подрагивают.
- Куда же вы меня хотите? - с болью прошептал Дима, и почти ничего не видел - слезы застлали глаза его. - У меня, ведь, бабушка - как она на попеченье деда пьяного останется... И вы еще не знаете... Как вы можете увозить меня...
- Все, попрошу удалится. - нахмурил над бумагами брови доктор. - Не забывайте - в случае завтрашней неявки - вас ждет уголовная ответственность.
Дима выбежал из военкомата, взглянул на небо - час уже был поздний - в выси протянулись, похожие на кровоточащие шрамы, борозды; ветер почти не дул, было душно, а Диме и вовсе жарко, пот выступал на лице - сердце стремительно в груди колотилось.
"Как же так?!" - вспыхивало в голове его, когда он бежал к автобусу. "Как же сейчас, когда жизнь то - настоящая Жизнь поэта только начинается - так вот оборвать ее. Как же я смогу ехать неведомо куда, так и не встретив ЕЕ?
Котенок, чувствуя боль своего хозяина, да еще к тому же и проголодавшись, жалобно замяукал. Дима купил ему плавленого сыра и, наконец, сел в автобус!
