Телохранители посмотрели на нее, потом друг на друга и кивнули. Что ж, и мне меньше забот, пока меньше.

Только сейчас я понял, насколько устал. По-настоящему хотелось спать. Но под боком был пистолет, и я уже шел вверх по лестнице. Снова на руках наручники, снова черный джип, снова по бокам Вадим и Коля, только впереди вместо Гриши Анжела.

А вот телефон уже не звонит, и Евдокимов уже не прикажет вести меня назад и не предупредит охрану о том, насколько я опасен. Поэтому, когда водитель останавливается на обочине, Вадим долго пытается выяснить у него, чего он, собственно, встал. Но даже матерщина не помогает. Кончается это тем, что мужика просто вышвыривают из машины, а рядом со мной места становится больше, поскольку на педали теперь давит Коля.

Часы на панели водителя показывают половину двенадцатого, и я понимаю, что еще вчера в это время я спокойненько сидел у себя в кресле и читал Костино письмо. А сегодня меня не узнать, я стал другим человеком. И дело, конечно, не в том, что я знаю магические заклинания, это лишь верхушка айсберга. Я начал чувствовать что-то настоящее, истинное в себе и вокруг.

Прошлая моя жизнь была только потугами на что-то настоящее. Может быть, я даже искал его, но не находил, потому что не нужно было его искать, а нужно было просто быть настоящим. Я вспомнил Ветра Небес, который в отдельные минуты своей жизни говорил "Будь!", и оно случалось. Вот она высшая вера, высшая правда жизни без сомнений и искажений. Вот только применить эту формулу в жизни бывает, ох, как трудно. Ведь сказать "Будь!" можно лишь тогда, когда можно его сказать.

В этом моменте все дело. Его надо видеть и чувствовать. В этом и есть настоящее -- видеть вещи такими, какие они есть, и потому иметь возможность управлять ими.

-- Коль, остановись у палатки, пить хочется, -- прервала молчание Анжела.

-- Нашла время, -- буркнул тот в ответ.

-- Ладно, останови, -- согласился Вадим.

Анжела вышла из машины, вслед за ней потянулся Коля.

-- Ты куда? -- вскинулся мой сосед.

-- Да надо тут в одно место.

-- Стой!

Но тот уже пошел, причем было заметно, что идет он, не зная куда.

-- Черт, что творится вокруг?

-- А ты тоже иди, -- сказал я спокойно, глядя ему в глаза. -- Только наручники сначала сними.

Не отрывая от меня взгляда, Вадим достал из кармана ключи, щелкнул на моих руках замками и пошел прочь.

Через минуту вернулась Анжела. Плюхнулась на свое место со словами: "Теперь поехали", -- и уже хотела отпить "Святого источника", как заметила, что вокруг нее как-то слишком пусто.

-- Ой, а ребята где? -- обернулась она ко мне, и в ее глазах появился страх.

-- Ребята сказали, что я им надоел и нечего на меня тратить свое время. У них, мол, есть более срочные дела.

-- Что ты врешь? -- испуг выходил наружу, она даже взялась за ручку двери.

-- Не спеши, Анжела, ты мне нужна.

-- Что вам нужно?

-- Расскажи мне все, что знаешь о Евдокимове и Кольском, а потом можешь спокойно идти. Кстати, о деньгах. Вот дипломат, -- потянул я лежащий позади меня знакомый кейс, -- в нем сто тысяч долларов, -- Анжела забыла сделать очередной вдох, -- половина твоя. Если скажешь, конечно, все, что знаешь.

Я открыл дипломат и показал ей.

Не отводя взгляда от денег, она начала говорить, но я перебил ее.

-- Подожди! Ты водишь машину?

Она кивнула.

-- Садись за руль, и поедем в какой-нибудь ресторан. Есть хочется. Там все и обсудим.

-- Деньги вперед, -- бросила она.

Я взял две пачки и подал ей.

-- Пока хватит, остальное по окончании слушаний.

-- Ладно, -- буркнула она, пересела кое-как за руль, и мы тронулись.

-- Едем в "Брайтон".

-- Где это?

-- Недалеко от Савеловского вокзала. Я покажу.

Машин в это время суток немного, хотя по сравнению с десятью годами раньше -- Вавилон, но пробок не было, и пока мы катили по ночной Москве, я воспользовался чужим телефоном, поскольку мой кто-то присвоил.

-- Алло.

-- Это я.

-- Наконец-то! Где ты был столько времени?

-- Долго рассказывать. Я через пару часов буду.

-- Тебе ничего не угрожает?

-- В данную минуту нет.

-- Я тебя дождусь.

-- Спасибо.

Положив телефон в карман, я предварительно стер с него номер, по которому звонил.

-- Ждет? -- покосилась на меня через зеркало Анжела.

-- Ждут -- двое с носилками и один с топором.

-- Ага, так я и поняла по голосу.

Я улыбнулся:

-- Женщину не проведешь.

-- Красивая?

-- Ангел.

-- Жаль, а то я хотела к тебе подъехать поближе. Только ведь она тебе не жена пока. Можно и подвинуть.

Я пристально посмотрел на нее:

-- Ты много знаешь. Хотелось бы, чтобы так же много ты знала о своем боссе.

-- Бывшем боссе, -- поправила она меня. -- Ты ведь убил его, точнее, превратил в статую.

-- Поверни здесь направо, -- сказал я.

Мы помолчали некоторое время, и я добавил:

-- Все, приехали.

Я помог ей выйти из машины. Не очень длинная юбка девушки открывала красивую линию ног, и если бы не Василиса, я бы не сильно сопротивлялся, чтобы она ко мне "подъехала". Но все познается в сравнении. Я свой выбор сделал.

В ресторане, как обычно, было немного людей. Мы сели за свободный столик, и я заказал хороший ужин.

Холодные блюда - копченый угорь и овощные салаты -- принесли сразу вместе с бутылкой "Хванчкары", которую я предпочитаю во время сложных переговоров. Она не бьет в голову, поддерживает тонус и имеет прекрасный вкус. Ненавязчивый напиток.

Разлив вино по бокалам, я посмотрел на Анжелу и сказал:

- Ну-с, мадемуазель, я вас внимательно слушаю.

Она пригубила вино, прикурила сигарету и начала говорить:

-- Все крутится вокруг донорской крови. Фу! Мерзость! -- Она дернула плечами и затянулась. -- Хотя деньги огромные. Раньше, ну еще до перестройки, Евдокимов возглавлял то ли службу, то ли министерство какое особое, я уж не знаю, которое занималось всем этим. Потом, году в девяносто втором, пришли новые люди, ну и его сместили. -- Анжела сделала глоток. -Ох, и злой же он ходил все это время. Бабок -- куры не клюют, чего человеку еще надо? -- Она недоуменно скривила рот. -- Власти хотел, наверно. Как на работу к нему попала, через знакомых одних, так сначала ничего вроде все было. А потом, что ни день, так у меня истерика. То в подвал к ним попаду, да ты все сам видел! Вампиры же они, так ведь? То от трупа избавиться помоги с Гришкой вместе. А трупы-то, мама дорогая, прямо из фильма ужасов. -- Она снова поднесла бокал к губам. -- Натерпелась, короче. Потом попривыкла. Правда, боялась все, что как им не хватит крови-то, так они меня сожрут. Но Евдокимов со своими строг был. Не позволял им лишнего, хотя и кормил. А че? Проститутку какую Гришка найдет, переспит с ней, если надо, или ребята его, а потом в подвал. От голода не пухли, в общем.