- Я... Я гномикам покажу.
- Знаешь, что ты им скажи, этим своим гномикам, - стараясь говорить басом, отозвался Джим. - Скажи: Джим, двоюродный брат Микаса, жаждет поближе с вами познакомиться. А если вы за неделю не покажетесь, то за вранье Джим обещал перед отъездом со мной такую шутку сыграть!.. Так и скажи!
- Какую шутку? - удивилась Расяле.
- Там видно будет. Уж мы с Микасом что-нибудь придумаем...
- Придумаем! - пообещал Микас. - Слышал, Гедрюс? И ты своим гномам передай.
Гедрюс продолжал думать о Януте и колодце, он даже не понял толком, о чем речь.
- Воробей прилетел, воробей! - сообщил Микас, глядя в щелку.
- Прилетел воробей, прилетит и голубь! - решила Януте, отыскав и для себя щелочку.
- Куры идут, пропади они пропадом, - выругался Джим, держа веревку. - Эй, Дженни, почеши у меня вон там... Какой-то гном кусается.
- Наш Джим совсем поросенком стал, - вздохнула Януте. - Ночью хрюкает, а днем его чеши...
- Внимание! - предостерег Микас.
На ящик опустился голубь. Спрыгнул наземь. Залез под ящик. Клюнул...
Джим потянул за веревку. Есть!
Все бросились к ловушке. И тут они увидели воробья, который пытался спастись, но не успел, и ящик всей тяжестью придавил ему крыло.
С криком "воробышка мне, воробышка мне" Расяле осторожно освободила птичку и, взяв в ладони, стала успокаивать и ласково уговаривать ее. Джим, приказав всем глядеть в оба, приподнял ящик и достал голубя - сизого, в белых крапинках.
- Во какой! - похвастал он, почему-то перевернув голубя так, что все увидели его удивительно розовые лапки.
- Налопался... - Микас пощупал зоб голубя. - Вот паразит! Курица хоть яйца несет, петух кукарекает...
- Зато какой красавец! - заступилась за птицу Януте. - Не сравнить с курицей.
- У нас в городе эти красавцы все карнизы запачкали, - сказал Джим, рассматривая маленькую точеную головку птицы.
- Сейчас мы тебе покажем "кор-р-ми, кор-р-рми..." - погрозил Микас и потряс голубя за клюв. - Будешь знать, как побираться!
- Так он ведь не побирается, - возразила Расяле. Она все возилось с воробышком. - Голубь - это птица мира...
Она в последний раз прижала воробья к щеке, поцеловала и отпустила.
- Кхм... мира... А дерутся они как? - вспомнил Гедрюс. - У этого тоже макушка общипана.
Тремя голосами против двух (мальчики против девочек) было решено отдать голубя лисятам. Все - даже Расяле с Януте - помчались на сеновал и столпились у клетки.
- У кого слабые нервы, можете не смотреть, - объявил Джим. Любителям гномов и воробьев советую удалиться.
Но уйти не захотел никто.
- Открывай! - скомандовал Джим Разбойнику. Микас вытащил щепочку, приоткрыл дверцу, а Джим мигом затолкал голубя в клетку.
- Не заслоняйте, ребята! - попросил Гедрюс. - Давайте издали смотреть!
Но Джим с Микасом и не думали отходить от дверцы. Только когда Джим пошел за прутиком, чтоб подтолкнуть голубя, Гедрюс увидел, что лисята по-прежнему лежат в глубине. Один ощерился, встопорщил шерсть и рычит, а другого не видно - голубь заслоняет,
- Трус! - обругал голубя Разбойник. - Ну, чего топчешься... Шагай дальше!..
- Что они там делают? Я ничего не вижу! - жаловалась Расяле.
- Эй, Джим, еще не нанюхался? Отодвинь свой нос! - Януте знала, как разговаривать с братом. Джим сразу повиновался, только проворчал:
- Вот растяпа!
- Давайте отойдем, - сказал Микас. - Может, лисята нас боятся.
- Ничего не выйдет, - объяснил Гедрюс. - Лисица сперва свернет птице шею, потом ее зароет да еще, может, и ощиплет - и только тогда лисятам несет...
- Что же будем делать, ребята? - пригорюнился Разбойник.
- Свернем шею, а Дженни с Расяле пускай ощиплют! - сказал Джим.
- Тебя бы ощипать! - возмутилась Расяле. - Пошли домой, Гедрюс. Я-то щипать не буду.
- Ну и отваливайте! Обойдемся без вас, - разозлился Микас, мгновенно забыв про дружбу.
- Сделаем лук и постреляем. Проголодаются лисята, и сами ощиплют, - поддержал его Джим, не обращая больше внимания на Расяле и Гедрюса.
Они решили подержать голубя в клетке до утра - авось ночью, лисята станут смелее...
- Пойдем, Гедрюс, - повторила Расяле. - Поймали зверюшек и мучают. Да еще задаются.
- Попробуйте и вы поймать! - откликнулся Микас.
- Кишка тонка! - бросил Джим затасканную поговорку.
Зато Януте проводила их до калитки и сказала:
- Не слушайте вы их. Приходите завтра. Мы отдельно поиграем.
Гедрюс закивал и на радостях поддел ногой старую корзину, валявшуюся у плетня. А Расяле сдержалась и не обернулась - пускай все видят, что она рассердилась не на шутку.
До самой опушки леса они молчали. Если проронит один слово, то другой вроде и не слышит.
"Вот уже кончаются каникулы, - думал Гедрюс, - а приключений нет как нет... Джиму живется вольготно - все лето лодыря гоняет, как настоящий ковбой - ни ругать, ни к работе приставить его некому. И Микасу хорошо с таким бойким языкастым братцем. Сколько всяких историй Разбойник в школе нарасскажет, сколько про своих лисят наплетет!
А когда учительница попросит описать каникулы, Гедрюсу ну просто нечего будет сказать - разве что про сома. (Гедрюс, правда, думал, это - налим, но папа убедил его, что это самый что ни на есть сом...) А в остальном - полол грядки да сгребал сено, помогал маме да помогал папе... Раза два тетушка Алдуте с детьми приезжала - вот и все.
Рассказал бы про гномов - да все равно не поверят. А Микас пожалуйте, мол, все в живой уголок, полюбуйтесь на лисят... И Гедрюс вздохнул, да так, что Расяле удивленно спросила:
- Что с тобой? Ты что вздыхаешь?
- Ничего. Просто так... Не знаешь, Расяле, где сейчас наши гномы?
- В лесу трудятся. Я тут подосиновик нашла - красный-красный, наверно, только покрасили.
- Давненько они нам не показываются... - снова вздохнул Гедрюс.
- Может, потому, что мы нехорошие? Я такая злая стала, ну просто злюка! Даже зло берет...
- А почему?
- А потому! Ничего мне не покупают! Ни формы, ни пор-р-феля...
- А ты бы гномов разыскала. Тебе же грустно будет дома сидеть, когда я в школу пойду.
- Может, и я уже с ними играть не буду...
- А с кем ты будешь играть?
- Не знаю... Может, заболею... Хорошо бы опять в больницу!..
Они вспомнили про доктора Альсейку, потом про дедушку поговорили, как давным-давно не разговаривали, и им стало веселей.
