Когда они дошли до конца улицы, все восторженно приветствовали ее и хлопали в ладоши, кое-кто облегченно вздохнул. И в этот момент начался дождь.

Это был не мелкий дождь и не редкий, когда капли падают разрозненно, как бы предупреждая. Только что дул теплый ветер и солнце уходило за тучу, и вдруг начался потоп. Капли дождя были огромные, величиной о блюдце. Они шлепались об тротуар, вздымая пыль, мешаясь с ней, текли мутным потоком, от которого поднимался пар, и воздух наполнился запахом внезапной сырости.

Саммер, возбужденная, счастливая из-за своего удачного выступления, выбежала с криком на улицу и закружилась как волчок, подняв кверху руки и лицо навстречу дождю. Джулия не могла не улыбнуться при виде радости девочки, тогда как сама она бросилась в укрытие под навес витрины магазина. Эта радость была заразительна; Джулия была готова выйти и присоединиться к Саммер.

Ее мысль прервал вопль, пронзительный, животный.

— Прекрати сейчас же, дура! Прекрати!

Это была Аннет. Она бежала от фургона, размахивая руками и разбрызгивая босыми ногами грязную воду, которая уже покрывала тротуар. Взгляд у нее был совершенно дикий, рот широко открыт в крике. Волосы быстро намокли и прилипли к голове, тонкий хлопковый брючный костюм болтался на ее худом теле, как свежевыстиранное белье на веревке.

Саммер, улыбка которой моментально исчезла, начала отступать. Аннет настигла ее. Она схватила девочку, притянула к себе и стала хлестать ее рукой по лицу.

— Дура! Идиотка! Я тебе покажу, как устраивать спектакли! Только попробуй заболеть, слышишь? Только попробуй! Если ты заболеешь, кто будет зарабатывать нам на жизнь?

Аннет трясла девочку и сама тряслась, как огородное пугало на сильном ветру. Она била ее по щекам, выкрикивала требования и угрозы. Саммер кричала, умоляла мать перестать, одновременно искусно уклоняясь от ударов, и плясала у держащей ее руки Аннет, пытаясь вырваться.

Джулия замерла на месте, ужаснувшись от жестокости этой сцены, оторопев от безумия, слышавшегося в воплях Аннет. Между тем проходили секунды. Тут она бросилась в дождь, перепрыгнула барьер и вбежала в заблокированную улицу. Она схватила Аннет за руку, трясла ее, требуя прекратить издевательство. В то же время она увидела, как с другой стороны, перепрыгивая через веревку, стулья и ящики с инструментами, наклонив голову от дождя, приближается Рей.

Через минуту он появился рядом. Он оторвал Аннет от: Джулии и скрутил ей за спиной руки. Саммер упала спиной на мокрую от дождя землю. Лицо ее покраснело, но было бледно вокруг рта, искривленного от подавляемого плача. Потом она поднялась на ноги и побежала так, как будто хотела обогнать бурю и ярость своей матери.

Джулия посмотрела на Рея, лицо которого выражало отвращение к женщине, которую он держал, и глазами он указывал ей на Саммер. Круто повернувшись, Джулия бросилась за девочкой. Она догнала ее уже за самым последним фургоном и грузовиком с генератором, на краю объездной улицы, где по обеим сторонам проносились машины, разбрызгивая лужи. Джулия поймала ее и без слов притянула к себе, крепко обняв обеими руками. Сначала напряженное, как струна, тело девочки сопротивлялось ей, потом послышался сдавленный плач. Саммер крепко обняла Джулию, спрятала лицо у нее на груди, все ее тело сотрясалось от рыданий. Джулия гладила ее по голове, бормотала что-то успокаивающее, защищая ее своим телом от дождя. Так они и стояли, пока к ним не подъехал «чероки» Рея.

— Ты знаешь, что говорят? — спросила Мадлин. Она шлифовала пилочкой ногти, наводя окончательный блеск на свой французский маникюр, рядом с ней стоял только что налитый бокал с шампанским, которое пенилось, как микстура от желудка. Голос у нее был довольно громкий и был хорошо слышен, несмотря на шум дождя по металлической крыше лодочного клуба и оживленный разговор членов съемочной группы, рассевшейся вокруг них как в каком-нибудь университетском центре. Они наработались сегодня, снимая виды болот во время дождя, чтобы использовать это в эпизоде, где Мадлин должна была брести в болотной жиже в поисках палатки Жан-Пьера, отправившегося на рыбную ловлю.

— Да, знаю, — отвечала Джулия.

— Говорят, что этот фильм сглазили, — продолжала актриса, как будто ей было мало того, что она уже сказала. — Сначала погибший каскадер, потом несчастный случай, чуть было не приключившийся с Саммер, а сейчас и Аннет попала в больницу на «обследование», хотя всем известно, что она совсем сбрендила на почве кокаина и алкоголя. Во всяком случае, Аннет — это последняя капля. Все говорят, что должно что-то случиться, чтобы вернулась удача, или этот фильм окончится полной катастрофой.

Джулия сухо спросила:

— И какой выход предлагают эти все?

— Булл. — Ответ был прямым. — Все думают, что, может быть, он принесет удачу.

— От их доверия у меня просто теплеет внутри.

Мадлин потянула за концы черный свитер, который она накинула на плечи поверх черной шелковой блузки и который постоянно сползал.

— Я понимаю, но таков шоу-бизнес, верность до конца или до тех пор, пока тебе не изменит счастье, как уж получится. Но если серьезно, разве это исключено? Я к тому, почему он вообще здесь?

— В гостях.

— Ну да, конечно, и я полагаю, у тебя есть акции золотых рудников Луизианы, которые ты хотела бы продать?

— Я… хотела узнать его мнение по некоторым вопросам.

— Я так и знала! Ты меня не обманешь; я покрутилась достаточно в этом деле, не говоря уже о постели и столе зала заседаний директоров. Я знаю, когда колеса начинают вертеться со скрипом. Первое, что они в таких случаях делают — это меняют или главнуютероиню, или режиссера. Откровенно говоря, дорогая, я бы предпочла, чтобы из нас двоих ушла ты.

Джулия улыбнулась про себя на невозмутимый намек актрисы, что она считает себя «звездой» в этом фильме. Мадлин не понравилась бы мысль о том, что только благодаря ее многолетнему опыту она имеет право на это место.

— Как дела у Саммер? — спросила Мадлин.

— Все хорошо. Они с тетей Тин прекрасно поладили; занимались приготовлением имбирных пряников. Я надеюсь, что к утру синяки на лице Саммер побледнеют и их можно будет скрыть за гримом.

— Это очень благородно со стороны старой леди оставить ее у себя, пока Аннет находится в клинике для наркоманов.

— Это была идея Рея.

— Но она не обязана была соглашаться, — сказала Мадлин. Немного помолчав, она продолжила, понизив голос: — Может, мне не надо этого говорить, но я бы не удивилась, если бы узнала, что это Вэнс дал Аннет такое, от чего она сошла с катушек. Он и сам в последнее время был не совсем в форме, а перед тем как появилась репортерша, он захаживал к ней утром. Аннет старше его на несколько лет, но это же не помеха, я права? Ей было очень тяжело, когда он стал поглядывать на сторону.

Джулия понимающе кивнула головой. Она и сама подозревала то, о чем говорила Мадлин. Вслух она произнесла:

— Не думаешь ли ты, что он специально дал ей сверхдозу?

— Ну, это трудно сказать. Должно быть, Аннет уже давно пристрастилась, потому что очень мучилась. Ты знаешь об этом? Но подумать только, тратить такую уйму денег на болеутоляющее. Уже от одного этого можно заболеть, когда тысячи долларов уходят как в песок, растворяются в воздухе, и все ради укола и забытья. Сколько одежды и драгоценностей, машин и домов на берегу моря можно купить вместо этого! Не удивительно, что люди занимаются продажей наркотиков, если можно сделать такие легкие деньги.

— Остановить спрос — и остановится предложение, — проговорила Джулия почти про себя.

— Что ты сказала?

— Ничего. Это то, что сказал другой человек.

Взгляд Мадлин задержался на ней на секунду дольше, но потом она быстро повела плечом и убрала свою пилочку для ногтей.

— Знаешь, я все время думаю о нашем дорогом старине Булле. Может, стоит поговорить с ним, вспомнить веселое времечко. Это может быть полезным, чтобы получить один-два эпизода в фильме. Что ты на это скажешь?