- Его нет. Он уже уехал, - констатировала Люська. - Придется ехать в салон. Хотя мне этого и не хочется. Кроме него нам никто не поможет. Пошли.
Они спустились вниз, сели в "шкоду". Люська завела движок.
- Может, сразу уедем из города? - предложил Андрей. - Так будет проще. Исчезнем, как перелетные птицы. Снялись и улетели. Ни одна собака не найдет. А то сейчас на нас много охотников найдется. И с собаками и с пушками. И менты будут охотиться, и Махров, и этот Груздь, большой любитель живописи. А, Люся?
Люська подумала немного, решительно помотала головой.
- Ну и куда ты поедешь? А? У тебя что, родственники по всей стране? У меня нет. Мои предки живут на другом конце города. Можно, конечно, и к ним. Но Махров знает их адрес. Да и менты узнают легко. Некуда нам ехать, понимаешь?
Люська тронула машину и через полчаса она уже тормознула перед входом в салон.
- Посиди здесь, я сейчас. - Она вылезла из машины, хлопнула дверцей и побежала к стеклянным дверям, рядом с которыми красовалась черная вывеска с золочеными буквами фамилии модельера.
В кабинете Владика не оказалось, секретарша Верочка указала Люське на комнату для приемов, где он беседовал с администратором модной рок-группы. Администратор хотел заказать новые костюмы для музыкантов и просил пошить что-нибудь не очень крикливое, легкие, свободные костюмы, не сдерживающие движений. Основным импульсом для возбуждения зрителя, считал он, должна быть музыка, а не петушиные наряды, превращающие музыкантов в клоунов. Но Владик убеждал его, что яркий наряд способствует легкости восприятия.
- Я был в Европе. Там все одеты в бежевое, голубое и розовое. Идешь по улице и постоянно возникает ощущение праздника. Понимаете, они радуются жизни. А у нас все предпочитают серое и черное. Мужчины любят черные брюки, женщины - черные юбки, дети надевают черные майки, старики носят черные пальто. Просто траурная нация какая-то. Как вы думаете, почему?
- Черный цвет строгий. Нам некогда веселиться. У нас слишком много проблем. - Администратор тяжело вздохнул. - Даже обычный концерт - это сплошные неразрешимые проблемы.
Владик с ним не согласился.
- А я думаю, все подсознательно ощущают дыхание смерти, близкий конец. Сегодня последний день, завтра уже не будет ничего. Мы и живем сегодняшним днем. А завтра хоть потоп. Для нас завтра не существует. И в историческом смысле, и в бытовом. Мы не радуемся жизни, мы её проживаем. Проедаем, просиживаем, проходим. Знаете, как в школе. Прошли Пушкина, прошли "Войну и мир", прошли жизнь. И все мимо.
В этот момент и ввалилась Люська. Она схватила Владика за локоть, потащила его из кресла. Он вцепился в подлокотники, так настырно Люська потянула его за собой.
- Владик, мне надо с тобой срочно поговорить!
- Я занят, Люся! - немного опешил Владик. - У меня важная беседа. Ты можешь подождать пятнадцать минут?
- Нет! - рявкнула Люська так, что даже администратор вжал голову в плечи. - Если будешь упираться, я буду говорить здесь, и все узнают, на кого ты работаешь!
Владик испуганно заморгал, вылез из кресла, десять раз извинился и, пообещав быстро вернуться, покинул гостя. Люська оттащила его к окну в коридоре и прижала к подоконнику.
- Когда тебе нужно, я тебе помогаю! - для начала заявила она, и Владику пришлось с этим согласиться. - Теперь нужна помощь мне! Кроме тебя, никто не может помочь. Ты можешь спрятать нас на несколько дней?
- Спрятать? От кого? И кого нас? Тебя с Танькой?
- Нет, меня и ещё одного человека. И спрятать нужно от Махрова. И от ментов. Ото всех.
Владик возмущенно вздохнул и развел руками. У него важнейшая встреча, а ему предлагают тут поиграть в прятки. Больше заняться нечем! Отвлекают своей суетней от важнейшего дела, дела всей его жизни. Может быть, этот показ - шаг наверх, к вершинам подиума. Успех в столице, это известность, карьера, деньги. Он не хочет проходить мимо жизни, он хочет делать её своими руками, делать по максимуму, чтобы получить от неё все. А они тут...
- Где, интересно, я вас должен прятать? У нас тут не богадельня и не монастырь! Хочешь, прячься на складе. Там такой завал, ни один Махров не найдет.
Люська хмуро посмотрела на него и безнадежно покачала головой.
- Я знала, что ты не отличаешься уважением к людям, но не думала, что до такой степени. Ничего получше склада ты предложить не можешь?
- А что я могу тебе предложить?
- Ну, хотя бы свою квартиру. Это будет по-человечески. В знак нашей прежней дружбы, Владик. Короче, давай ключи и иди развлекай гостей.
- Ну знаешь, Люся! - попробовал возмутиться он.
- Знаю, Владик, знаю. Ты тоже на крючке сидишь, не забывай. Кто-то недавно ныл, что на него наезжает Груздь. Так вот, Груздя вместе с Махровым уже зацепили. Еще немного, и их обоих ждет теплая дружеская встреча в камере изолятора. Как они будут общаться друг с другом, меня не волнует. Главное, чтобы они там оказались. Ты тоже можешь этому поспособствовать. Но сначала нужно спрятать нас от Махрова. Уразумел? И учти, если он нас найдет, мой труп будет на твоей совести.
Владик перепугался не на шутку. Он почувствовал, как к горлу подступает приступ тошноты. Вот в такие дела ему ну никак не хотелось ввязываться. А если Махров спросит его, где Люська? Он не сможет ему соврать. Не потому что очень честный, а от страха. При всем его уважении к личности авторитета, он Махрова смертельно боится. Просто знает, что тот может с ним сделать. Владик немного подумал, но так и не смог придумать подходящей отговорки. Полез в карман, достал три ключа на связке, нехотя протянул ей.
- Вы только мою спальню не занимайте. Не люблю, когда на моей постели посторонние спят.
- Не волнуйся. Мы будем спать на кухне. У тебя кухня большая, я знаю. Но это недолго, мы отсидимся пару дней, а потом уедем.
- Кто это мы?
- Мы вдвоем. Я тебя с ним познакомлю. Он хороший парень. Только немного со сдвигом. Но сдвиг в лучшую сторону. Так что он никакой опасности не представляет и на людей не бросается.
- И куда вы поедете?
- Куда-нибудь... - вздохнула Люська и посмотрела на Владика большими и чистыми глазами. - Пока все не утрясется.
- Что утрясется?
