Ненужные вещи они так и оставили валяться на земле, нужные сложили в салон джипа. Возвращаясь, забрали с собой только пустую тару и инструменты. Это недалекая, в сущности, вылазка изрядно вымотала всех. Огненные лучи светила, казалось, прожигали одежду насквозь. Последний баллон с водой они опорожнили наполовину - по двести пятьдесят граммов воды на человека - и пообедали (а также поужинали) остатками зачерствевшего хлеба. Девушки спрятались под тентом, а Никита с Серегой отправились в пещеру возобновить запасы влаги.

Солнце тем временем начало постепенно склоняться к горизонту. Никита следил за его движением по часам и пришел к выводу, что если местные сутки отличались от земных, то ненамного. И если прочие условия подобия в этом мире соблюдались, то получалось, что «десятка» вкупе с джипом провалилась из Подмосковья в точку не выше местной тридцатой параллели. То есть это были точно не Каракумы, но что-то вроде Сахары или Калахари.

За день каждый из них изрядно обгорел. Но, как ни саднила кожа, усталость оказалась такой сильной, что в эту ночь все они мгновенно заснули на сиденьях «десятки» крепчайшим сном, не желая иных удобств…

Мощное басовитое гудение, почти на грани инфразвука, заставило корпус машины отозваться испуганной дрожью. Неведомый звук достиг своего максимума и плавно утих. Никита понял, что остальные разбужены феноменом так же, как и он, но не сделал попытки заговорить. Абсолютная тишина ночи вновь царила над всеми пределами. Сейчас мрак показался Никите много гуще. Возможно, потому, что одна из красных лун уже склонилась к горизонту и скрылась за скалами.

Но вторая назойливо и грозно уставилась прямо в лобовое стекло машины, словно налитый кровью глаз снайпера.

Расстояние, отделяющее машину от ровной почвы, равнялось пятидесяти трем шагам. Его следовало очистить от камней, а затем соорудить нечто вроде пандуса, по которому «десятка» смогла бы съехать в пустыню. Главным препятствием для проезда «десятки» был огромный, в половину человеческого роста валун, расположившийся точно посреди узкого прохода меж скал.

Просто откатить в сторону мешавшую глыбу не стоило пытаться даже с помощью девушек - она весила не меньше полутонны и прочно покоилась в каменном ложе. Прежде ее следовало расколоть.

Работать начали с рассветом. Пока девушки растаскивали камни помельче, Никита с Серегой упорно долбили глыбу, прогоняя прочь подступающее отчаяние от осознания того, насколько огромен объем поставленной задачи. Глыба не желала поддаваться, молотки отбивали от ее поверхности лишь мелкую крошку. Тогда они изменили тактику. Внимательно осмотрев глыбу, нашли едва заметные трещинки и принялись расширять и углублять их с помощью зубил. Вероятно, именно так работали и профессиональные каменотесы, но у тех в руках были не молотки, а кувалды, да и зубила - не этим чета.

Первый ощутимый успех сопутствовал Сереге. После очередного удара от камня отвалился кусок килограммов в десять, едва не угодив Никите на ногу. Это вызвало прилив энтузиазма у обоих, очень скоро и Никита отколол от тела глыбы почти такой же кусок. Через два часа работы они остановились передохнуть и оценить совершенное. Анализ был неутешителен.

– Такими темпами мы и за неделю не доломаем, - сказал Серега. - А неделю нам здесь не выдержать, сил не останется.

– Пойдем поглядим, как у девчонок дела, - предложил Никита.

С самого начала он предполагал, что материалом для пандуса послужат камни. Но соорудить насыпь объемом в два кубометра - работа не из легких даже для здоровых, сильных мужиков, в чем они убедились, поглядев на жалкие результаты усилий Кати и Ленки. Под карнизом на земле валялись два-три десятка некрупных камней, а сил у девушек уже не осталось.

– Я гляжу, у вас неплохо дела идут, - фальшиво приподнято воскликнул Серега.

– Не надо нас утешать, - тихо сказала Катя. - Мы делаем все, что можем, только камни уж больно тяжелые.

Лицо ее осунулось, глаза запали. А у Ленки, казалось, не было сил даже разговаривать. Острая жалость скребнула по сердцу Никиты.

– Главное, не надрывайтесь, - предупредил он. - Вы нам нужны живые и здоровые. Мы там закончим и здесь все сделаем.

– А вы закончите? - равнодушно спросила Ленка.

– Обязательно!

Мужчины развернулись и зашагали к своей глыбе.

– Мы все делаем не так, - сказал Никита.

– Что ты имеешь в виду?

– Нам не обязательно крошить ее в щебенку, мы должны ее только передвинуть, верно?

– Ну!

– Нужно расколоть ее пополам, а обломки оттащить машиной. У тебя же трос в багажнике есть?

– Конечно, есть! - энтузиазм Сереги возрождался на глазах. - Ты думаешь, машина вытянет?

– Вытянет, - убежденно кивнул Никита. - Мы польем камень маслом, чтобы лучше скользил, все будет нормально.

– Тогда дело за малым, каменюку расколоть, - усмехнулся Серега. - Только как это сделать? Инструмент наш не шибко для этого годится.

– Нужно думать дальше… - Никита ненадолго замолчал. - Знаешь что? Мы его взорвем!

Серега скептически хмыкнул.

– Патроном, который Ленка нашла?

– Ты помнишь огнетушитель в джипе? Здоровый стальной баллон под приличным давлением. Если его запихнуть под камень и как следует разогреть…

– Точно! - врубился Серега. - Обложим его тряпками, пропитаем как следует бензином и маслом - закипит, как чайник!

Новая идея добавила сил. Еще два часа без остановки, сменяясь каждые десять минут, они вырубали уходящий под камень шурф. Дело теперь шло много быстрее. Основание их каменного острова не было монолитным. Удары молотком по точно нацеленной монтировке отшибали от «панциря» приличные куски. Очень скоро длина монтировки оказалась исчерпанной, и чтобы пробиться дальше, пришлось расширять вход.

– Шабаш, - натужно выдохнул Серега, поднимаясь с колен. - Дальше не получится. Пошли за баллоном. Только вначале водички попьем.

Пить и в самом деле хотелось невыносимо. Но едва они выпили по две чашки подряд, как ощутили столь же сильный голод. К сожалению, время обеда не подошло. Еще с утра они приняли решение, что есть будут в два часа дня. Сейчас же было только двенадцать.