Класс дружно вздохнул. Но вздох этот был уже совсем не тяжкий. Подумаешь - стихи учить. Главное - эксперимент не сорвался насовсем. И перед Евгенией Петровной уже не так стыдно...

Когда настроение хорошее, то все получается легко. Урок еще не успел закончиться, а Джимми уже тянул руку, просясь отвечать.

- Не торопись, Джимми, - сказала Евгения Петровна, - повтори еще раз.

- Нет, я правда готов! Разрешите отвечать!

- Ну, раз так уверен... Слушаю тебя.

Джимми рассказывал просто здорово! Ни разу не запнулся и даже английский акцент его куда-то подевался. Евгения Петровна даже тайно залюбовалась им - смуглый, курчавый, пухлогубый, вдохновенный Джимми был вылитый Пушкин в детстве. И остальные ребята словно зарядились его веселой энергией. Растроганная Евгения Петровна развела руками:

- Ну что мне с вами делать, разбойники? Наверное, почаще ругать вас надо, как вы считаете?

- Не-е-е! - весело раздалось в ответ. - Мы больше не будем!

Для проведения эксперимента ребята вышли на стадион, или "полигон", как его называл Герка. Джимми с Килем несли вдвоем пластиковую канистру с "дождливым зельем". Евгения Петровна собрала ребят в центре стадиона и велела присесть на корточки. Все послушно присели и с любопытством смотрели на нее - что дальше? Учительница достала из сумочки маленький тюбик и выдавила на ладонь коротенькую колбаску желтого крема. Потом быстро растерла крем между ладонями и выставила ладони перед собой. И от ее ладоней вдруг вытянулся бледно-голубой, почти невидимый луч, словно от прожектора. Только в отличие от прожекторного этот луч не освещал предметов, а куда-то пропадал, дойдя до границ стадиона. И там, где проходило тонкое лезвие луча, начинал еле заметно дрожать и струиться воздух - словно над жарким костром. Евгения Петровна начала медленно поворачиваться, очерчивая лучом невидимый круг, и что-то нараспев приговаривая по-английски.

- Джимми, переводи! - прошептал Вован, толкнув Джимми в бок.

- Я не совсем точно понимаю, - прошептал Джимми в ответ, - какой-то язык немного непонятный - наверное, это староанглийский... Значит, так: "...О, вы, сестры змеиных болот и черных топей, сестры дремучих лесов и косматых туч, сестры полярных льдов и жарких пустынь, помогите мне, о, сестры! Сокройте нас от глаза черного, от глаза синего, от голубого, карего и серого! А зеленый глаз, если он не меж нас, будет крепко закрыт, пусть он долго спит. О, вы, сестры мои - Анна Кимберлийская, Мэри Абердинская, Молли Ковентрийская - услышьте меня и помогите мне!"

- А про кого это она? Что за Молли?

- Откуда я знаю? Света, ты про них ничего не слышала?

- Ой, да это подружки ее из Англии, она там на стажировке с ними познакомилась, теперь переписываются... Не мешай, Вовка.

- Ну, вот и все, ребята, - Евгения Петровна прерывисто вздохнула и опустила руки. Ладони ее еще слабо светились в темноте, словно по ним пробегали голубые змейки. - Теперь можете вставать, никто нас не увидит и не услышит.

- Во здоровско! - не мог скрыть восхищения Вован. - Это Вы в Англии так научились, Евгения Петровна?

- Теорию мы здесь учили, а стажировка была в Англии. Это древний способ, им пользовались еще в четырнадцатом веке шотландские ведьмы, когда собирались на свои шабаши - ну, на симпозиумы, можно сказать.

- А нас научите так?!

- Не торопись, это в программе старших классов... Ну что, Джимми, ты готов?

- Готов, Евгения Петровна, - Джимми закрутил крышку пульверизатора и выпрямился. - Ух, я и волнуюсь...

- Давай, чего там, - хлопнул его Киль по плечу. - Не дрейфь, все нормально, Джимми. Ребята, давайте в сторонку чуть-чуть...

Ребята расступились и встали широким кругом. Джимми вошел в центр круга и замер, словно прислушиваясь к себе.

- Ну, Джимми, давай, - нетерпеливо прошептал Герка.

- Не мешай! - дернула его за штаны Юля.

Джимми плавно наклонился, раскинул руки в стороны и начал свой колдовской африканский танец. Постепенно танец ускорился и ребята, завороженные его ритмом, начали непроизвольно хлопать в ладоши и притоптывать ногами. Незаметно вплелась в ритм странная, диковатая песня-заклинание:

- Комб амням агном агнохт,

Ковук муп абмавк агни-уп,

Ац-аук акнуп абмирд,

Ац-ац пох, ацирд-ацмал!

Струйки зелья разлетались во все стороны и попадали на зрителей. Девочки тихонько ойкали, но никто не отбегал и не пытался увернуться. Незаметно прекратился мелкий нудный дождик, который моросил сегодня с самого утра. Все радостно посмотрели на небо, но оно было по-прежнему темным, без единой звездочки. Затаив дыхание, ребята ждали. Ничего не происходило.

- Кажется, не получилось... - обескуражено пролепетал Джимми. - Ребята, честное слово, я старался...

- Да ты не огорчайся, Джимми! - воскликнула Юля. - Давай вместе попробуем, я тебе помогу!

- И я тоже! - кивнул Киль и вытащил из портфеля пластиковую бутылку с дырявой пробкой. - Помоги зелье налить.

- И мне налей!

- И мне! - потянулись к Джимми бутылки, флаконы и даже водяной пистолет - гордость Вована. Канистра быстро опустела.

- Ну что, попробуем? - деловито спросил Киль. - Начали, ребята. Три-четыре! Комб амням агном агнохт...

И ребята закружились в неведомой африканской пляске. Дружно, слаженно, может быть, не совсем правильно, но с таким огромным желанием помочь другу! Все как-то уже и позабыли, для чего они это делают - просто нельзя же, чтобы вот так расстраивался человек! Даже Евгения Петровна словно забыла, что она - учительница и плясала наравне со всеми. И совсем неожиданно вдруг ахнула Ксюша:

- Ой, ребята! Смотрите - звезда!!!

Все замерли, запрокинув головы к небу. В тучах вдруг появилось аккуратное круглое окошко, и в нем дрожала яркая переливчатая звезда. Это было такое чудо - первая звезда за два месяца! А окошко быстро расширялось, и в нем загорались все новые и новые звезды. Прилетел мягкий, по-настоящему весенний теплый ветер и ровно зашумел в голых ветвях деревьев.

- Зюйд-вест... - машинально прошептал Киль. - Ребята, неужели у нас получилось?!

- Ура-а-а!!! - завопили все и кинулись обнимать Джимми. Тот смущенно отбивался:

- Да ладно, ребята, перестаньте! Это не я, это Киль придумал же!

А Евгения Петровна устало думала об одном: только бы тучи опять не затянули небо! Ну, пусть ребята порадуются хоть немного - они ведь так старались над своим маленьким чудом...

Но маленькие волшебники, как видно, разбудили весну по-настоящему. Прекрасная погода стояла уже вторую неделю и не собиралась портиться. По ночам лужи еще затягивало тонким хрупким ледком (который так приятно ломать, слыша звонкий "весенний" треск!), а днями солнце успевало и подсушить грязь на дорогах, и пробудить первые травинки, и обсыпать носы ребят веснушками. Растаял лед на пруду, обрадовано заорали лягушки, слaдко проспавшиe всю зиму, и Юля с мамой начали собираться домой.

А для Диньки весна стала просто длинным-длинным праздником. По ночам, когда Вован выводил его погулять, на Диньку нападал какой-то телячий восторг. Он с таким упоением носился по травке, с таким наслаждением хрупал молодыми нежными листочками, что с бедного Вована сходило семь потов, когда питомца надо было вести домой. Капризный динозавр упирался всеми лапами, обиженно визжал по-поросячьи и так умоляюще смотрел на Вована, что затащить его домой можно было только на руках. Из-за этого Вован уже пару раз опоздал на уроки.

- Совсем уже этот дон Педро меня замотал, - жаловался Вован ребятам. И ведь жалко его, балбеса - он теперь целыми днями с подоконника не слезает. Смотрит на листья и поскуливает так жалобно. А днем его на улицу не выведешь, что с ним делать - ума не приложу.

- Может, отвезти его куда-нибудь? - нерешительно предложила Феня.

- Куда его отвезешь? - вздохнул Вован. - К вам в парк, что ли? Он там у вас всех кикимор перепугает и эльфов разгонит, хулиган такой. Дядя Толян просил Диньку ему продать - он его к себе на остров хотел увезти.