Игорь Росоховатский

Главное оружие

1

Седьмому неизвестный объект вначале показался кометой. Он вторгся в зону патрулирования и здесь слегка изменил направление. Изменение составило всего лишь один и две десятые градуса.

Однако Седьмой мгновенно подсчитал гравитационные возмущения, массу объекта, его скорость и определял, что отклонение нельзя объяснить притяжением Юпитера. Причина отклонения находилась в самом объекте: то ли это были какие-то происходящие в нем процессы, например, реакция вещества на изменение среды; то ли направленная воля.

Седьмой поступил так, как поступил бы на его месте любой другой патрульный универсальный робот: он известил Базу о появлении объекта. Сообщение он передал обычным кодом. Одновременно выдвинул несколько антенн, сфокусировал инфравизоры, готовясь, как только База разрешит, начать глубинное исследование объекта.

В кристаллическом мозгу Седьмого журчал хронометр, отсчитывающий миллисекунды. Их минуло уже много, но ответа с Базы не было. "Люди мудры, но медлительны, - думал патрульный. - Они Великодушные Медлительные Хозяева..."

Патрульный снова включил передатчик и затребовал контрольный отзыв...

Отзыва не было. База молчала.

"Такого еще не случалось, - думал Седьмой. - О чем это свидетельствует? Люди могут медлить. Но ошибаться они не могут. Это исключено. Значит..."

Сиреневые сполохи играли на поверхности объекта, завивались в облака...

2

- Мария, - сказал Олег, притрагиваясь к ее руке. Выражение его глаз было жалким и упрямым одновременно. - Ничего у меня не выйдет...

Она не смотрела на него. Даже не убрала прядь волос, свисавшую со лба. Он ждал, что сейчас из-за этой пряди, словно из-за кустов, блеснет серый холодный глаз. Но Мария не подымала ресниц - длинных, прямых, жестких. Она и так, не глядя, знала, какое у него сейчас лицо. За год совместной работы на Базе-спутнике можно узнать человека лучше, чем за тридцать лет жизни на Земле.

- Да, ты не изменился, - сказала она. - И не надо. Не подражай программе, которую ты изобрел для своих роботов.

- Но сколько же это будет длиться?..

Она молчала. Лучше не давать повода для разговора. Старая песня. Надоевшая песня. Ненужная песня.

Мария потянулась к дверце биотерма. Щелкнул замок. Она вынула пробирки с жидкостью. Посмотрела на свет, прежде чем вставить в автомикроскоп. Жидкость помутнела, приобрела розовую окраску.

- Штамм мутировал, - сказала она. - Космос заставил его измениться.

Она говорила "без подтекста", но Олег сам вообразил его.

- Советуешь и мне облучиться? Измениться через ДНК? Стать таким, как нужно тебе?

Она тряхнула головой. Золотистая прядь взметнулась у виска. Мария повернулась к Олегу, в ее глазах сверкал сизый лед.

- Неужели ты не можешь понять? Ты, признанный гений, конструктор патрульных роботов? Жаль только...

Он попытался придать своему лицу насмешливое выражение, и Мария закончила резче, чем намеревалась:

- ...что ты не понимаешь людей.

- Возможно, - подозрительно быстро согласился Олег. - А как бы ты посоветовала научиться понимать их?

Она по-своему истолковала его ответ и поспешила защититься:

- Об этом нам твердят в школе, когда советуют больше интересоваться художественной литературой...

Он пожал худыми, острыми плечами:

- Но я читаю достаточно. Не только по математике и кибернетике. Ты знаешь...

- Ну да, как же, по биологии, - подхватила она. - По анатомии и физиологии человека...

Он принял вызов. Не ожидая приглашения, сел, закинул ногу за ногу. Сплел до хруста пальцы и охватил ими колено.

- Верно, - сказал он. - По биологии. По философии. Там есть основа всего, о чем толкует художественная литература.

Он сказал "толкует", хотя мог бы догадаться, что этого она ему не простит.

- Образы тигров и характеры змей. Это ты хотел сказать?

- Там есть все, из чего можно составить и образы, и характеры, и варианты поведения людей. Элементарных блоков и механизмов не так уж много, пожалуй, даже меньше, чем букв в языке.

- Если тебя интересуют только буквы, ты никогда не научишься говорить и понимать то, что говорят тебе, - отметила она.

- Например, я знаю, что главное твое качество - упрямство. Но разве мне обязательно знать все его проявления?

- Заметано, - обрадовалась она. - Наконец-то договорились.

Она резко отвернулась, показывая, что разговор окончен. Но он не уходил, и его взгляд был достаточно красноречив.

- Я устала, - сказала Мария. - Почему ты хоть этого не поймешь? Почему вы все этого не поймете? Да, мне нравятся иные люди, такие, как Петр. Почему вы не оставите меня в покое? Я не гениальна, но я ведь имею право на индивидуальность. Так же, как ты. Не жди напрасно. Я не могу измениться. Я не робот...

Ее рука дрожала, когда она вставляла пробирку в объектив ЭМП-спектроскопа.

- Мы неизменны, как наши гены, - попытался шутить Олег.

Она-поддержала его, но таким тоном, который исключал компромисс.

- Да, мы неизменны, - резко сказала Мария. - И в этом есть смысл.

- Но нет мостика через-пропасть...

Мария больше не отвечала, сосредоточенно набирая код программы. Она не смотрела, как вяло, будто все еще раздумывая, поднялся Олег, как ушел. Подняла голову, когда рядом послышался другой голос - невыразительный, скрипучий, словно состоящий из одних обертонов:

- И все же принцессе придется стать снисходительной.

Она сжалась, будто ожидая удара. Этот человек с нервным длинным лицом и пронзительным взглядом был для нее недосягаемым и желанным повелителем.

- Я должна полюбить его? - спросила Мария. В ее смиренном голосе был вызов.

- Ты не имеешь права грубить ему. Знаешь, я не боюсь произносить слово "обязанность", хотя оно многим и не нравится. Так вот, ты обязана помнить, сколько нас здесь, на Базе, и как мы далеки и от Земли, и от космических поселений.

"Он мог бы и не говорить об этом. Лучше бы он говорил о другом, думала Мария. - Или молчал. Человек в первую очередь нуждается в необходимом. Но "необходимость" - однозначное понятие. То, без чего легко обойдется один, совершенно необходимо другому".

Утверждают, что истинно необходимое - это то, без чего не выживешь. Чепуха! Мария бы определила необходимое, как то, что есть у большинства людей. Если ты не имеешь этого, жизнь кажется уродливой. Ты начинаешь завидовать одному, другому, третьему... Ты теряешь покой, уважение к себе. Зависть, с одной стороны, постыдное чувство, но с другой - сильный стимул. Она подгоняет, торопит.