- Если каждый раз пытаться отвечать на все вопросы, Юрий Иванович, никакой подкорки не хватит. И даже коры. Лучше не задавать. Дальше в лес, больше дров.

- Вот именно. А делать будем вот что. Установить наблюдение за Безугловым, прямо завтра, с утра. За Донованом оно выглядит бестактно, а за своими в самый раз. Тем более оснований больше, чем достаточно. "Хвост" он не заметит, это не Донован. Раз они приятели, в поле зрения может попасть и американец. Действуй.

Оставшись один, Сергушов развернул блокнот и отыскал номер телефона машины Безуглова.

- Слушаю, - осторожно ответил Андрей.

- Это Сергушов. Есть срочное дело, ты где?

- У банка.

- Давай ко мне. Я закажу пропуск.

Разглядывая спустя полчаса спокойно сидящего перед ним Андрея, Сергушов не мог не подумать, что этот парень родился в рубашке.

- Ты знаешь, что в твоей квартире сейчас работает следователь и лежат три трупа?

- В моей? - поразился Андрей. - Вы не ошиблись?

- ФСБ следила за тремя подозреваемыми в сбыте наркотиков. И вот эти ребята спокойно открывают твою дверь, заходят, ФСБ - за ними, началась стрельба. Три трупа. ФСБ не пострадала.

- Та-ак, дайте, соображу, - Андрей покачал головой.

- Не води меня за нос, Андрей Николаевич. Ты снова наступил кому-то на хвост. Прекрати, я тебя предупреждаю. Ничего ты с ними не сделаешь. А врагов уже нажил. Ты понял?

- Понял.

- Дай слово.

- Как я могу дать слово ничего не делать, если у меня в квартире три трупа?

- Позвони им, извинись, скажи, что все понял и больше в их дела нос не сунешь.

- Вот это я сделаю, - согласился Андрей, - даю слово. Но, если они снова полезут в мою квартиру, вы уж, извините, Анатолий Семенович...

- . ФСБ заинтересовано это дело закрыть. Поэтому от тебя никакой информации. Никому. Знать ничего не знаешь, ведать не ведаешь. Господи, чего я с тобой только нянчусь, - вздохнул вдруг Сергушов.

- Вопрос такой, мы с вами встречались сегодня или нет?

- Нет. Ты ничего не знаешь. Приедешь вечером домой, а там по обстановке: явится следователь, ответишь на его вопросы, не будет - вымой все, как следует, а утром загляни в милицию. Скажешь, что, по-твоему, в квартире шел бой. Они все объяснят. Меняйся квартирами, не везучий там подъезд.

Глава 17.

В последнее время Саватеев уже привык видеть Мишина постоянно встревоженным. Однако сегодня, судя по его виду, произошло нечто из ряда вон выходящее.

Мишин осунулся, побледнел, глаза его лихорадочно блестели.

Саватеев выглянул в приемную и бросив Нинико: "Меня нет, ни для кого", замкнул на ключ дверь.

- Катастрофа, Женя, это катастрофа, - Мишин достал сигарету, ткнул её в рот и торопливо прикурил.

- Не паникуй, давай все по порядку, - спокойно предложил Саватеев.

- Час назад позвонил Бригадир. Трое, которых он послал по моему звонку на квартиру Безуглова, попали там в засаду. Их всех перестреляли, как зайцев. Всех! С моей подачи они оказались подставленными, ты знаешь, что это значит? - Мишин провел ладонью по горлу и жадно затянулся. - Их там ждали, ждали...

- Ничего не понимаю, ты же говорил...

- Что я говорил? - перебил его Мишин. - Хорошо сидеть вот здесь, в чистеньком кабинете и рассуждать. Неплохо устроились, стратеги хреновы.

- Давай пока не будем, Боря, - холодно предупредил Саватеев. - Что тебе сказал этот... Бригадир?

- Что, что...Потребовал за гибель своих ребят 100 тысяч баксов компенсации и моего ухода. Или "Комета" останется без его крыши. Ты знаешь, что такое сейчас поменять крышу? - он оторвал лист с настольного календаря и ожесточенно затушил в нем сигарету. - Откуда тебе, чистюле, знать...

- Борис, давай-ка обойдемся без этого. Без истерик. У каждого свои задачи. Я достаю финансирование, живые деньги, законные. Это не так просто, но это - мои проблемы. А дальше работаешь ты. Как и с кем - это твои проблемы. Но поскольку деньги общие, есть и общие проблемы.

- Научился рассуждать, даже не поймешь. Дело не в баксах, а в принципе. Их я уже передал, - устало продолжал Мишин. - Директором "Кометы" теперь будет Атаров. Ты его знаешь, сработаетесь. Акт сдачи - приема мы уже оформили. Я исчезну на время.

- Что за спешка, да успокойся ты, - Саватеев попытался улыбнуться. Что он тебе такого наговорил, этот твой Бригадир.

- Ничего особенного, Женя. Ничего. Обычные слова. Но от них потянуло могильным холодом.

- Бр-р-р, - Саватеев картинно передернул плечами. - Не нагнетай ужасов, Боря.

- Это вы у нас теоретики ужаса, имитаторы хреновы. Может, вы и изучили страх теоретически, от своих проклятых приборов. Но настоящий, личный страх, который вползает в душу, как змея, вам неведом... Это ты подвел меня. Я тебя спрашивал, кто стоит за Безугловым. Это ты всех убедил, что он блефует. Хорош блеф - они лишились трех профессионалов, трех сразу. А ты как всегда в сторонке...

- Может быть хватит? Причем здесь ты, если в ловушку их заманил Безуглов? - перебил его Саватеев.

- Он-то теперь - точно падаль. Такое не прощается. Он ещё пожалеет, что впутался в это дело. Впрочем, плевать мне на него, речь не о нем.

Саватеев, сохраняя озабоченное выражение лица, повернулся к окну, чтобы обостренный от тревог и волнений взгляд Мишина не уловил блеснувшее в его глазах удовлетворение. Судьба неожиданно подбросила ему отличный вариант. Мишин исчезнет, значит, Безуглов обратится к нему, Саватееву, у него не будет другого выхода. И все договоренности Мишина с Безугловым о об этом камне исчезнут сами собой. Все теперь можно будет свалить на Мишина, спокойно тянуть время и подготовиться без спешки к испытаниям. Безугловым теперь займутся всерьез, и, судя по всему, он обречен. Конечно, потеря 100 тысяч зацепит всех, но он сможет их выкачать из Липинского, и с Мишиным не надо будет делиться.

- Знаешь, кто больше всего выигрывает из всей этой истории? - криво усмехаясь спросил Мишин.

- Кто? - как можно равнодушнее бросил Саватеев.

- Ты, вот кто. Я вдруг сейчас подумал, а не ты ли сам все это устроил, а? Подставил Спежова, потом навел Безуглова, снабдил аппаратурой... Тот все разузнал...

- Да ты что, Боря! - возмутился Саватеев. - Как такое вообще могло придти тебе в голову?

- Ладно, я пошутил, - Мишин снова закурил. - Безуглова надо было сразу или купить, или отдать Бригадиру. Такие дела нельзя откладывать. Ладно, пойду я, дел много, - он поднялся.

- Куда теперь? - больше из-за вежливости поинтересовался Саватеев.

- А вот это - секрет. Даже для тебя, друг мой...

От разговора Мишин успокоился, и внешне повеселел. Директорство он сдал, и сразу с души, наконец, схлынули все его бесконечные заботы, звонки и тревоги. Пусть теперь этот недоделанный профессор покрутится сам, злорадно подумал он. А то - твои проблемы, мои проблемы... Хотел бы я посмотреть на его холеную рожу, когда он окажется между двух огней.

Мишин взял со стула кейс, хмыкнул, качнув головой, и не, прощаясь вышел.

Саватеев достал из стола папку - для солидности - и отправился к Белоярову.

В пустынном кабинете было тихо и прохладно, как в склепе. Перед хозяином лежала развернутая газета.

- У меня проблемы... Дачно-семейно-хозяйственные. А потом - эта Аргентина... - Саватеев изобразил на лице извинительную улыбку. - Не могли бы вы отпустить в небольшой отпуск, без сохранения содержания...

- Нас и так никто не содержит, Евгений Степанович. Родное правительство о нас забыло. Если бы не перепадало от коммерсантов, не знаю что бы мы и делали. А как, кстати, дела по новой теме?

- Пока особых проблем нет. В "Комете" теперь будет новый директор... Мишин уволился. Поэтому, возможна небольшая задержка с выплатой...

- Надолго? - Белояров был явно разочарован.

- Я вернусь, и, думаю, как раз все устаканится

- Ну что ж... - Белояров поднялся и протянул на прощание руку. - Желаю успехов.