Во всем этом было бы мало удивительного. Подумаешь, свиная голова на коврике перед дверью! Чего только не найдешь на городских придверных ковриках! Такое иногда найдешь, уходя утром ца работу, что и говорить противно…

Но кое-что заставило Кея примерзнуть подошвами к мозаичным плиткам пола. Более того, Кею показалось, что он позабыл, как надо дышать.

Из оскаленной свиной пасти торчала серебряная боцманская дудка с цепочкой. Кею показалось, что он даже знает, что за надпись выгравирована на боку дудки, некогда являвшейся предметом особой гордости покойного Шторма и всех Свистунов.

Почуявший хозяина и на время замолкший, Урал забеспокоился и взвыл так, что Кей моментально пришел в себя. Пожав плечами, наклонился, с кряхтением подхватил тяжеленную голову и открыл дверь. Из кухни донесся звонкий голосок Кока-Лолы:

— Что готовить на обед?

Ответ напрашивался сам собой. Кей буркнул на ходу:

— Макароны по-флотски.

Кей обнаружил Кока-Лолу по горло в домашних делах. Она сновала по комнатам, пытаясь привести квартиру в порядок. Девушка занималась этим раз в неделю, но запала хватало примерно на час. Кей не мешал. За час она успевала сделать то, с чем он возился месяцами.

Неопрятное жилище Кея начинало напоминать место, где живут люди, и это ему почему-то не нравилось. Вид аккуратно сложенных полотенец в ванной привел его в ярость. Он гневно расчесал пятерней бороду и, с головой свиньи в руках, направился на кухню, откуда доносился голос девушки.

В одних трусиках и фартучке с кармашками, купленном тайком от Кея (байкер никогда не позволил бы пронести в свой дом такую бабью тряпку), Кока-Лола стояла на коленях перед Уралом, пальчиком осторожно подталкивая к собачьей морде миску с изрядной порцией овсянки пополам с жареной ветчиной и кукурузными хлопьями.

— Кушай, собаченька, кушай! — вкрадчиво предлагала Кока-Лола и почесывала Урала за огромными ушами. — Сегодня хорошо получилось. Я сама ела.

Ласковым обхождением Урала не провести. Пес с недоверием косился на миску и отворачивался.

— Жри, собачье отродье! — не выдержав, заорала девица и попыталась ткнуть пса мордой в миску. — Весь в хозяина, чтоб тебя!

Пес отчаянно сопротивлялся насилию, упираясь всеми четырьмя лапами, скрипя когтями по паркету и тихо подвывая.

Кей прекратил издевательство над другом, обра-тясь к голой девичьей спине:

— Не мучай животное. У него от такой еды по морде чирьи идут и на улице собаки смеются.

С ужасным воплем Кока-Лола вскочила на ноги и метнулась в ванную, где надолго застряла у зеркала. Через десять минут Кей, разрубая голову на части и запихивая в холодильник, крикнул:

— Хватит заниматься ерундой. Собирайся.

Кока-Лола влетела в комнату.

— Едем кататься?!

Она не скрывала радости.

— Да. А вечером — к Злому. Он приглашал подышать свежим воздухом. По дороге заберем Вторника.

Злой — владелец деревянного дома в глухом местечке на север от Города. Места сырые, добираться туда непросто, и потому в соседях у него лишь несколько семейств кабанов, лосей и тучи наглых белок. Злой сам собирает орехи для белок и кормит прожорливых пушистиков на убой. Белки до того обленились, что заполонили весь дом и скачут под ногами, научившись не бояться байков и Бешеных, которые любят ездить к Злому.

У Злого в жизни есть только дом и лес. Он живет один, не считая бродящего вокруг зверья, озер с рыбой и утками, а также подвала с таким количеством оружия, что его хватит замутить переворот в небольшой южной стране.

Кей передал Кока-Лоле мамино смородиновое варенье. Подарок женщине, которая «присматривает» за сыном. Девушка прижала баночку к груди, словно боялась, что отнимут. Она подняла взгляд на Кея, и он увидел слезы. Чистые и прозрачные. И очень соленые. Кей убедился, слизывая их со щеки. Кока-Лола убежала прятать варенье, и он ждал ее, удивляясь собственным терпению и глупости.

…Когда позвонили в дверь, Кей мысленно порадовался, что пришел раньше и успел убрать с коврика свиное рыло — непременный атрибут немецкого гастрономического развлечения «швайнфест». Уже открывая дверь, он с некоторым опозданием подумал, что прийти мог и тот, кто эту голову принес.

Пришел сын.

Визит сына не очень обрадовал Кея. Он не мог забыть гонки по пандусам подземного гаража, когда сынуля так и не появился в окрестностях «Байк-Конга».

И еще. Ему очень не хотелось, чтобы он видел Кока-Лолу. Но… Поздно.

Сын не захотел идти дальше коридора. Повод для визита к папе оказался пустяковым: «Дай денег, а то мама где-то гуляет, а у сестры уже начался медовый месяц, не дождалась свадьбы…» Передавая небольшую сумму, Кей не удержался:

— Не передумал покупать байк?

Сын наморщил лоб, словно удивился глупости вопроса. Затем улыбнулся, вспомнив что-то.

— Нет. Мне это без надобности. Сам катайся. А насчет купить… Кто-то позвонил матери, предложил тебя разыграть. Она меня уговорила, вот я тебя и попросил. Шутка это была. Шутка такая…

Что-то говорило Кею, что сына не пришлось долго «уговаривать» подшутить над родителем.

— Тебе не показалось странным, что…

— Нет. Мне все равно. А ты сам себе не кажешься странным?

Кей понял, что детей у него больше нет.

Из кухни вышла Кока-Лола, увидела юного незнакомца и с жалобным писком спряталась, потому что «лицо еще не готово».

Сын посмотрел на папу. Кей обозлился, заметив в его глазах усмешку:

— Новая знакомая?

Кей кивнул. Зачем отрицать очевидное?

— Маленькая…

Пришлось кивнуть еще раз. А что оставалось делать? Он был противен самому себе. Хорошо, что никто из Бешеных сейчас не видит, какая глупая у него рожа!

Сын немедленно взял верх:

— Она мне даст алгебру списать?

Кей нахмурился, но проглотил молча. Точка зрения сына поражала своим трезвым подходом к проблеме: если девчонка дает отцу, то почему она не может что-то дать и сыну? Хотя бы малость? Хотя бы в шутку…

…Они катались, иногда останавливаясь для сигареты и чашки кофе. Сладкоежка Кока-Лола поглощала пирожные в опасном для здоровья количестве и мучила Кея вопросами, на которые он отвечал с разной степенью охоты.