– Чтоб ему! – сказал с досадой Ларри. – И мама все время про нее спрашивает! Надо так или иначе ее найти. Я хотел было купить новую, но мы с Дэйзи сегодня заглянули в магазин, там такие большие стоят пятнадцать шиллингов. Пятнадцать шиллингов! Это же грабеж!

– Я тебе ее отыщу, – пообещал Фатти. – Не можешь же ты среди бела дня шарить по кустам, а потом удалиться, размахивая губкой! Я схожу туда, когда стемнеет, и отыщу ее.

– Ну, среди бела дня я туда не пошел бы! – обиженно возразил Ларри. – Я не совсем идиот. Но я буду тебе благодарен, потому что вечером из дома мне выбраться трудно. Тебе-то просто – скажешь, что идешь погулять с Бастером.

– Да, я обычно вывожу его перед сном, – сказал Фатти. – Побываю там сегодня же, а утром принесу губку.

– А мы еще раз сходим к старику? – спросила Дэйзи. – Может быть, все-таки это тайна? Ну, конечно, маленькая, я знаю. Но, может, все-таки попробовать найти грабителя? Или оставим все Гуну и не будем вмешиваться?

– Ну, по-моему, тут особой тайны нет, – возразил Фатти. – Либо деньги по-прежнему лежат в тайнике, про который старик забыл, либо их забрал кто-то, кому тайник был известен. Следовательно, это мог быть кто-то из его родственников. Все ясно. И вообще, после истории с Бастером я никаких дел с Гуном иметь не хочу. Меня тошнит от одного его вида.

– Так, значит, это не тайна, – вздохнула Дэйзи. – Ну, будем надеяться, какая-нибудь тайна еще найдется. Я просто хотела сказать, что есть человек, который знает, кто заходил к старику утром – наш француз, мистер Анри. Он лежит на кушетке и все время смотрит в окно. А оттуда дверь коттеджа видна очень хорошо.

– Ты права, – согласился Фатти, – и мы обратились бы за сведениями к нему первому. Ну пусть этим занимается Гун. По правде говоря, я очень боюсь, что кто-нибудь начнет задавать вопросы о мойщике окон! Ведь кто-нибудь мог обратить внимание на Ларри, и, если станет известно, что Ларри мыл там окна, у нас будет довольно глупый вид.

– Я с самого начала говорил, что это глупо! – сказал Ларри. – Еще когда ты дал мне задание изобразить мойщика.

– Ну, пожалуй, это было чуть неосмотрительно, – заметил Фатти, – но забудем. Кому сдавать? У нас как раз хватит времени сыграть до чая.

Играя, они очень веселились, а за чаем – еще больше. Во время игры Бастер обнаружил, что, забравшись на стул, можно дотянуться до тарелки с галетами, и успел съесть их все, никем не замеченный. Потом он тихонько спрыгнул со стула и улегся возле Бетси.

– Какой он сегодня чинный и спокойный! – воскликнула Бетси, поглаживая его. – Обычно, когда мы играем в карты и не замечаем его, он вытворяет бог знает что. Последний раз он вырвал у меня из рук все карты. Помнишь, Бастер?

– Гав, – негромко гавкнул Бастер. Он уже чувствовал себя виноватым.

Ларри почесал ему шею, но Бастер не вскочил и не начал прыгать, как обычно, а послушно позволял себя почесывать. Ларри поглядел на него повнимательнее.

– А почему ты не виляешь хвостом? – спросил он. – Послушайте, что-то Бастер притих! Бастер, старина, что с тобой?

Но хвост Бастера даже не дернулся, и Бетси посмотрела на него с тревогой.

– Наверное, он заболел. Бастер! Умник ты наш! Встань и повиляй хвостом!

Бастер удрученно встал, опустил голову и поджал хвост. Друзья столпились вокруг, гладили его и ласкали, почесывали и утешали.

– Может быть, отвести его к ветеринару? – предложила Бетси. – Фатти, по-твоему, он заболел?

– Сейчас проверим с помощью его любимой галеты. – Фатти повернулся к столу и сразу увидел пустую тарелку. – Бастер! Обжора! Как ты смеешь вести себя так невоспитанно, когда я беру тебя в гости? Мне стыдно за тебя. Марш в угол!

– Ну что он такого сделал? – воскликнула Бетси, когда бедняга Бастер ушел в угол и сел там мордой к стене.

– Сожрал все свои галеты, пока мы на него не смотрели, – ответил Фатти. – И ведь даже не хрустнул ни одной! Ты плохая собака, Бастер. Нет, Бетси, не подходи к нему, а лучше посмотри на блюдо рядом с его тарелкой. Похоже, что Бастер облизал вон ту трубочку.

– Ну, все-таки лучше, что он провинился и не болен, – сказала Бетси, решив про себя поделиться с Бастером трубочкой во время чая. – Ах, Бастер, как ты мог!

Бастер грустно заскулил и опустил голову еще ниже.

– Не обращайте на него внимания, – вмешался Фатти. – Еще одно слово – и он зальется слезами.

– Пустяки. Он их все слижет, – возразила Бетси. – Вообще-то удобно быть собакой: если опрокинешь тарелку, так все сам и подлижешь.

– Не называйте Бастера по имени, – решительно сказал Фатти. – Он наказан. Дайте-ка мне колоду. Мой черед сдавать?

Бастер просидел в углу, пока они пили чай. Бетси капнула на чистую скатерть клубничным джемом.

– Возьми тряпочку и вытри, – сказал Пип, – у тебя всегда так, Бетси.

– Я собачка и сейчас все вылижу, – ответила Бетси, что и проделала под общий смех.

Друзья совсем развеселились, и под конец Пип так расхохотался, что свалился со стула, опрокинув на себя тарелку с нарезанным кексом.

Отворилась дверь, и в нее заглянула миссис Хилтон.

– Что за шум? – спросила она. – Кто-нибудь ушибся? Пип! Почему ты лежишь на полу весь в кексах? Будь так добр, встань, ведь ты же хозяин!

– Хозяйствуй, Пип, – сказала Бетси. Пип снова захохотал, а Бастер потихоньку выбрался из угла, поглядывая на ломтики кекса.

– Нет, Бастер, пол чистый, и мы сами их съедим. Но спасибо за предложенную помощь, – сказал Пип. – Мама ушла? Нет, я правда должен хозяйничать. Может, не станем отсылать Бастера в угол? По-моему, он успел раскаяться.

К большой радости Бастера, ему разрешили присоединиться к обществу, и от восторга он принялся бегать вокруг стола, облизывая всех где только мог.

Время летело незаметно, и Фатти, случайно взглянув на настенные часы, даже присвистнул:

– Ого! Почти семь. А вы ведь ужинаете в семь?

– Ага. А нам еще надо умыться и привести себя в порядок, – ответил Пип, вскакивая. – Простите, что выгоняю вас, но ведь вы знаете наши порядки – пунктуальность и еще раз пунктуальность. Того и гляди, позвонят в гонг. Ну, провожать до дверей вас не требуется.

Фатти, Ларри, Дэйзи и Бастер тихонько спустились и вышли через боковую дверь. Уже темнело.

– А жаль, что мы не расследуем никакой тайны, – заметил Ларри, зажигая велосипедный фонарик. – Что-то я соскучился. Хорошо, когда есть какая-нибудь темная тайна!

– Как знать, может быть, она подвернется нам уже завтра, – ответил Фатти. – С фонариком у тебя все в порядке, Дэйзи? Ну так пока. До завтра.

Они расстались на углу, и Фатти широко зевнул. Накануне он почти не спал, тревожась за Бастера, и теперь у него слипались глаза.

«Лягу пораньше, – подумал он. – Возьму в постель книгу и сразу засну».

И к большому удивлению его родителей – ведь Фатти обычно ложился поздно, – он отправился спать без четверти девять. Естественно, Бастер его сопровождал.

Вымывшись, Фатти лег, открыл книгу, прочел страницы две – и уснул, даже не выключив лампу. Пробило половину десятого. Пробило десять. Половину одиннадцатого. Одиннадцать. К этому времени в доме уже было темно, и горела только лампочка Фатти.

Некоторое время Бастер дремал. Потом потянулся и встал. Почему Фатти не взял его погулять перед сном? Он прыгнул на кровать и разбудил Фатти.

– А, это ты, негодяй! – сказал тот, садясь на постели. – А я думал, что взломщик. Который час? Почти половина двенадцатого! И не говори, что хочешь погулять в этот час, потому что гулять ты не пойдешь. Сейчас я погашу свет, видишь?

Но протягивая руку к выключателю, Фатти вдруг вспомнил:

– Черт возьми! Я так и не сходил за этой проклятой губкой, будь она неладна!

Раздумывал он недолго. Что ж, придется встать и отправиться на поиски. Он же обещал Ларри… Да и вообще это необходимо сделать. Фатти поспешно оделся.

– Ну, ничего, мы скоро вернемся, – сказал он Бастеру. – Уложимся в несколько минут.

Но вернулся он не скоро. Фатти выпало редкое полуночное приключение.