Поздней, - уж статным юношей, - однажды
Над чем-то Он работал в мастерской,
Строгал, и стружки в кольца завивались
И падали, на солнце золотясь.
Проходит мимо нищая вдовица
И просит подаянья. Юный плотник
Стал шарить по углам, просил хоть сикля
У Матери, за пряжею сидевшей,
Но в доме ни лепты не оказалось.
Тогда с улыбкой стружку подал Он
Вдовице; и мгновенно превратилась
Та стружка в золото в руках у нищей.]
Прокула
Но главное хочу я знать: чему же
Он учит?
Иоанна
К покаянью Он зовет;
Любить врагов Он нам повелевает
И ближнего, как самого себя.
Платить добром, благотворить Он учит
Тем, кто клянут и ненавидят нас.
Блаженство обещает Он и Царство
Небесное всем, изгнанным за правду,
И алчущим, и жаждущим ее,
И чистым сердцем, кротким, миротворцам
И милостивым всем, и нищим духом.
Он утешенье плачущим сулит.
Он говорит всем тем, кого поносят
И всячески злословят на Него:
"Возрадуйтесь, возвеселитесь, ибо
Награда ваша в небе велика.
Да светит свет ваш пред людьми, да видны
Им будут ваши добрые дела,
Да вознесут они и да прославят
Предвечного Отца на небесах".
Прокула
Твоим речам я внемлю, Иоанна,
И замирает сладостно душа;
Они ласкают, трогают, волнуют,
Мне слышится родное что-то в них,
Как будто мне они уже звучали
Когда-то, где-то, как забытый сон,
Как песня матери над колыбелью... (Вдали из города, сперва совсем тихо, но постепенно все громче раздается
пение учеников Иисусовых {*}. Уже стемнело.)
{* Песнь учеников Иисусовых.
О, Господи! Боже спасенья,
К Тебе я взываю мольбой,
И жаркие сердца моленья
Всегда и везде пред Тобой;
И днем, и в ночное молчанье
Возносятся к небу они.
О, Боже, в ответ на стенанье
Ты ухо Твое преклони!
Во зле находил я усладу,
Душа истомилась моя,
Я жизнью приблизился к аду.
Страшит меня ярость Твоя.
Во рву, в преисподней лежу я,
И смертная сень надо мной,
И, мучась во тьме и тоскуя,
К Тебе я взываю мольбой.
Ты ведаешь, как я страдаю:
Готовы глаза изнемочь,
Я руки к Тебе воздеваю,
О, Боже, весь день и всю ночь.
Услышь этот вопль и моленья,
Я нищ, о, Господь, пред Тобой!
О, Боже мой, Боже спасенья,
К Тебе я взываю мольбой!}
Явление одиннадцатое
Прокула
Но смерклось... Первая звезда зажглась
На небе синем... С трапезой вечерней
Ждет Понтий. Мне давно пора домой.
Какие звуки издали несутся,
В тиши касаясь слуха моего?
Ты слышишь, в городе поют как будто?
Да, там поют: я различаю ясно
Мужские голоса.
Иоанна
То Иисус
Из города в Вифанию идет.
Там Лазарь, друг Его, с двумя сестрами
Живет. Под их гостеприимным кровом
Учителю всегда готов приют.
И Мать Его, пришедшая на праздник,
Теперь гостит у них и поджидает
В доме Лазаря возлюбленного Сына.
Да, это Он идет; я узнаю
Слова псалма царя Давида в пеньи
Двенадцати Его учеников.
Прокула (невольникам).
Спешите же, рабы! - О, если б только
Еще хоть раз мне на Него взглянуть!
(Прокулу и Иоанну уносят. Сцена некоторое время пуста.)
Явление двенадцатое
(Налево входит Вартимей. Пение из города громче.)
Вартимей
О, наконец! Тебя я вновь увижу!
Пускай с небес на землю пала ночь,
И мрак ее мне взоры застилает,
Но Ты, Равви, - незаходящий свет!
Слепым я был, но не глазами только:
Была слепа издавна и душа.
[Она во тьме томилась и страдала,
Я позабыл и правду, и добро,
И только смутное воспоминанье
О непорочной детской чистоте,
Как о давно вдали померкшем свете,
Бессильно теплилось на дне души.]
И вот, свершил Ты надо мною чудо,
И за тобою следом я пошел.
Я услыхал Твое святое слово
И ужаснулся мрака своего.
Приди, приди ж, Мессия, Сын Давидов!
Ты, мне глаза телесные раскрывший,
Раскрой теперь духовные мне очи
И душу просвети, о, Раввуни!
(Преклоняет колени, простирая руки к еще невидимому
Иисусу.)
(Песнь слышится уже громко за самым узким проходом в
глубине и продолжается еще по падении занавеса.)
Занавес медленно опускается.
Кореиз 5 июня 1911
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
У Пилата. Перистиль дворца Ирода Великого. Две стены, сходящиеся под прямым углом в глубине сцены. В правой стене две двери: первая, ближайшая к зрителю, на судейский помост (лифостротон или гаввафу), заперта до явления двадцатого; вторая дверь во внутренние покои Пилата. В левой стене, по середине, закрытая занавеской третья дверь, ведущая к выходу из дворца. Между дверьми в правой стене ниша с мраморной статуей. Отступя от стен и параллельно им идет колоннада из нескольких колонн, на которых утверждено перекрытие, образующее навес над проходом между стенами и колоннами; пол этого прохода выше уровня сцены на четыре мраморные ступени, ведущие к каждой из трех дверей. Проход слева ведет к Прокуле, а справа в другие покои. По середине мраморного мозаичного пола фонтан. Отверстие в потолке затянуто легкой тканью, сквозь которую сверху проходит свет Богатая обстановка: ложе, столы, кресла, скамьи, мраморы, бронза, вазы с цветами,
курильницы, светильники, ковры, дорогие ткани. Предрассветный сумрак.
Явление первое (Лия, одна, сидит на мраморной скамье и вытирает серебряный кувшин. Вбегает
Александр, сильно встревоженный.)
Александр
О, ясный свет моих очей! О, Лия!
Лия (пугливо озираясь).
Потише, Александр! Остерегайся!
Александр
Нет никого! О, Лия дорогая!
Всю ночь я глаз не мог сомкнуть в волненьи...
Я и теперь еще дрожу за нашу
Любовь... Недоброе грозит ей что-то!
Лия
Мой Александр! О, как страшат меня
Твои слова! В чем дело? Что случилось?
Александр
Вчера, лишь я успел тебе признаться,
И в роще Гефсиманской голоса
Так напугали нас, ты обещала
Свиданье мне в другом пустынном месте.
Туда, я видел, поспешила ты.
Я за тобой поодаль шел, чтоб вместе
Не подглядели нас. И, вдруг, толпа
Мне преградила путь. То были слуги
Первосвященника. И их узнал
При свете факелов. Не видно было,
Кого вели они; но рассмотрел
Я римских воинов. На меди шлемов
И лат играли месяца лучи
И пламень светочей. Шли эти люди,
Кто с кольями, а кто с мечами... Лия,
Зачем ты не сдержала обещанья
Мне подарить хоть несколько мгновений
В глуши. Иосафатовой долины?
Зачем у моста чрез поток Кедронский,
Под старым кипарисам у гробницы
Меня не дождалась ты?
Лия
Там ждала я,
Но шум толпы послышался за мной:
Я испугалась и бежать пустилась.
Зачем нам помешали! Ах, зачем
Ты не нагнал меня, мой Александр!
Александр
Потише, Лия! В доме спят. Потише!
Лия
Не позабуду я вчерашней ночи!
И лунный свет, и тень маслин ветвистых,
Журчанье струй и жданное так долго
Твое, мой милый, первое признанье,
Все это сном мне кажется теперь!
(Из третьей двери, не замечаемая ими, показывается Иоанна.)
Но счастье, как всегда, не полно: если б
Мы в нем могли Учителю открыться!
О, дорогой Учитель! Он так добр,
И милостив, и кроток, и приветлив!
О, если бы за нас Он помолился
И брачный наш союз благословил!
Александр
Но, Лия милая, ты позабыла,
Что для рабов не существует брака.
В неволе ты одна моя отрада!
Вплоть до вчерашней ночи мы с тобой
