Лихо развернувшись, к воротам клуба подлетел открытый кабриолет лимонного цвета. Из машины выбралось неопределенного пола существо в костюме под цвет автомобиля и развинченной походкой манекенщицы с подиума направилось ко входу. Здесь существо попыталось пробраться внутрь, проигнорировав охранника, однако тот вежливо, но твердо преградил странной личности дорогу:
- Извините, могу я посмотреть ваш билет?
- Что? - существо в лимонных тонах манерно поджало губы.
- Вы член клуба?
- Какой еще член? Мне Гиви нужен.
- Георгий Станиславович? Простите, он вас ждет?
- Не то слово, - криво улыбнулась странная личность. - Небось, все глаза выплакал...
Охранник отступил на шаг в сторону и что-то проговорил в микрофон портативной рации. Потом поднял глаза на посетителя:
- Будьте добры, как вас представить?
- Скажите... - существо на секунду замялось, извлекло откуда-то из лимонных складок тонкую дамскую сигарету и плоскую зажигалочку, с шиком старой кокотки закурило и выдохнуло дым в лицо охраннику. - Скажите - старый друг, из Брюсселя.
Сидевший в своем кабинете Гиви, немножко грузин, немножко киевлянин, немножко мафиози, немножко предприниматель, даже привстал слегка, когда лимонное видение возникло на пороге.
- Быть не может! Глазам не верю!
- Да, это я, - кокетливо потупило глазки существо.
- Ну, здравствуй, беженец.
- Бонжур...
- А я-то сижу, гадаю, что это за друг у меня в Брюсселе объявился, - Гиви окончательно встал из-за стола и направился навстречу гостю. - Я про этот самый Брюссель только и знаю, что там - натовская штаб-квартира.
- Брюссель, между прочим, - всемирный центр радикальной молодежной моды. Понятно? - наставительно проговорило существо.
- Как же! На тебя только глянешь - и все понятно, - хохотнул Гиви. - Совсем педиком стал.
- Ой-ой! Между прочим, это стиль такой - юнисекс. Ты хоть слово это знаешь?
- Знаю, Артурчик, знаю. Слыхал. По-нашему - ни баба, ни мужик.
Некоторое время Гиви и существо, в котором тот опознал старого своего подельника Артура, молча изучали друг друга. В былые времена Артур подвизался в роли сутенера и поставлял богатеньким клиентам Гиви проституток. Позже втянул грузина и в совсем уж неприятное дельце: вместе они попытались шантажировать Буржуя. Гиви сумел вовремя остановиться, а вот Артуру после провала авантюры пришлось покинуть своих курочек и бежать без оглядки. Где он скрывался два года, никто не знал. Впрочем, никто, похоже, узнать особенно и не стремился.
- Эх, не поверишь, - Гиви первым оторвался от изучения старого знакомца, - рад я твою пакостную мордашку видеть. Ей-богу! Сам не знаю почему. По этому поводу можно и коньячку, хоть я уж и забыл, когда пил в последний раз... - и хозяин направился к бару.
- Мне не наливай, - предупредил Артур.
- Неужели бросил? Ну даешь, юнисекс! Честно скажу: не ожидал от тебя такой силы воли.
- Ой, да при чем тут сила воли, - из складок лимонных одеяний на свет божий появилась марка, которую Артур привычным движением разорвал пополам. - Я теперь марки ем. С минералочкой.
- Иди ты! - Гиви от удивления едва не уронил коньяк. - ты что же в голодной эмиграции научился бумагу жрать?
Артур страдальчески поморщился:
- Темный ты, Гиви, как шахтер. Что, про марки не слышал, что ли? Ну ЛСД!
Гиви мгновенно подобрался и громогласно напустился на Артура, причем в его речи впервые проявился грузинский акцент:
- Чего?! Ты в мой дом с наркотиками пришел?!
- Ой, только не ори, я тебя прошу. Элитных физкультурников распугаешь.
- Слушай, ты, простой брюссельский парень. Ну-ка живо спрятал свою мерзость! А то отберу - в унитаз спущу. Ты меня знаешь.
Артур поспешно спрятал марку, но не удержался от замечания:
- Если хочешь знать: ЛСД - наркотик легкий. Так, сознание расширить...
- Такое сознание, как у тебя, лучше не расширять. Последний раз спрашиваю: коньяк будешь?
- Ну буду, буду, успокойся. Букет хоть нежный?
- Че-его? Какой еще букет?
- Ладно. Наливай. Элитный ты наш.
Минут через пятнадцать наметилась расстановка сил. Гиви наливал себе коньяк фужерами и частил, хотя удар держал хорошо - был весьма весел, но далеко еще не пьян. Артур же микроскопическими дозами цедил все тот же первый бокал.
- Ну признавайся, признавайся, - требовал развеселившийся Гиви, ты и правда по этим самым Брюсселям шатался? Или, может, возрождал великое дело проституции каком-нибудь Крыжополе, а?
- Перестань, Гиви. Я кто такой, по-твоему? Я, Гиви, - человек третьего тысячелетия!
- Ага, - хохотнул Гиви. - Гостья из будущего.
- Да хватит ржать. Я серьезно. В наше время главное - познать себя.
- Да что тебя познавать-то, Артурчик. Ты весь как на ладони: хлипкий, западлистый, в бабьем прикиде... За что тебя люблю - сам не понимаю.
- Я, между прочим, серьезно говорю. Так вот, я - натура артистичная, тонкая, так?
- Да уж не гренадер!
- Психологию девок вообще никто лучше меня не знает, - несмотря на реплики партнера, гнул свое Артур, - вкус у меня утонченный. Скажешь, не так?
- Я помолчу лучше, - не стал обижать его Гиви.
- Вот я и решил, - Артур на секунду замолчал, а потом торжественно объявил: - Пора мне заняться модельным бизнесом!
- Модельки, что ли, будешь клеить, - уже откровенно расхохотался Гиви. - Ладно, не кривись, не кривись. Не в лесу живу, понимаю, о чем речь. А кого в модели-то наберешь - шалав своих безработных? Вот это зрелище будет! Артур и его команда.
- Я, Гиви, - художник, - не обращая внимания на насмешки, продолжал Артур. - Я это только сейчас осознал. Мое призвание - красоте служить.
- Ну, Пикассо, давай еще по одной, - Гиви щедрой рукой разлил коньяк. - За красоту! - Единым духом опорожнив свой бокал, он смачно крякнул и вперил хитрые глазки в собеседника. - Выходит, узнал про Буржуя и решил, что можно спокойно домой податься?
Вся манерность мигом слетела с Артура, он тут же позабыл о своем великом артистическом призвании. При упоминании имени Буржуя руки у лимонного дива затряслись, коньяк расплескался, и Артуру пришлось поставить бокал на стол. Гиви не без удовольствия наблюдал за этой переменой.
- Что узнал? - хрипло проговорил Артур. - Он что, еще не успокоился?
Гиви посерьезнел, и в голосе его прозвучала неподдельная печаль:
- Буржуй, Артурчик, навеки успокоился, царствие ему небесное.
- Иди ты! - пораженный этой новостью, Артур не сумел скрыть облегчения. Он схватил со стола бокал и уже не чинясь опрокинул его в глотку. Ну, расскажи, расскажи...
- Да что рассказывать. Спалил заживо и себя, и жену с младенцем, и бабку. А может, помог кто... Темная история.
- С хорошим человеком этого бы не случилось, - с гаденькой улыбкой удовлетворенно заметил Артур.
- Ты не лыбься, не лыбься, - нахмурился Гиви. - Буржуй человек был! Не тебе, юнисексу, чета. Борис его уважал, а значит, и я уважаю.
- Подожди, а Верунчик? - вдруг вспомнил Артур.
- Да Вера-то в порядке. За Анатолием Анатольевичем замужем.
- За каким еще Анатолием Анатольевичем?
- Ну за Толстым. Только его никто так больше не называет. Он крепко поднялся - даже покойному Буржую и снилось.
- Что, в колясочке его возят? - злорадно поинтересовался Артур.
Гиви устало вздохнул:
- Говнюком ты был, Артурчик, говнюком остался. И Брюссели не помогли. Анатолий Анатольевич, если захочет, тебя самого в колясочку усадит. В мой зал, между прочим, ходит, силу восстанавливает. Лучше сообрази: у тебя алиби есть?
- Какое еще алиби? - насторожился Артур.
- А такое, мадмуазелька! - хохотнул Гиви. Теперь была его очередь злорадствовать. - Надежное. А то Толстый в самоубийство друга не очень-то верит.
- Да ты что, Гиви! Рехнулся, да? Я-то тут при чем? - Голос Артура снова предательски задрожал. Будущий кутюрье украдкой извлек из лимонных складок марку и быстренько ее сжевал.
