Когда и эта попытка вербовки агентов не удалась, Карранса, ненавидевший Америку, решил прибегнуть к типично американскому средству: он обратился в частное сыскное агентство. Здесь ему удалось заполучить двух молодых англичан, известных как Йорк и Элмхерст. Оба сидели без работы и без денег. Представители агентства накормили их до отвала, напоили допьяна, а затем с гордостью представили испанцу. Протрезвев, они несколько неожиданно для себя убедились, что обязались работать в качестве шпионов. "Йорк" тотчас же поспешил доложить о случившейся беде бывшему командиру; он вообще не хотел шпионить. Агенты Каррансы, поняв, что "Йорк" отлынивает от своих новых обязанностей, стали следить за ним и даже, на всякий случай, хорошенько его поколотили. Тогда он уехал из Канады на первом же пароходе, перевозившем скот, но перед этим отдал приятелю для возврата в кассу железнодорожный билет, а также кольцо с условной надписью. А приятель все это сдал американскому консулу, который немедленно известил Вашингтон.

После этого контрразведка стала особенно зорко следить за молодыми рекрутами-англичанами, носящими новенькие перстни. Было отдано также распоряжение следить за всеми телеграммами, посылаемыми из Торонто и Монреаля или получаемыми там в телеграфных конторах близ военной базы или лагеря новобранцев. В Тампе пожелал записаться в армию некий "Миллер". Его заявление задержали, а тем временем секретная служба узнала, что он посылал телеграмму в Монреаль. Ответ на неё был перехвачен. Он гласил.

"Сегодня перевести денег по телеграфу не могу Переезжайте в какое нибудь другое место и оттуда телеграфируйте Немедленно и подробно сообщите об акциях По получении вышлю телеграфом деньги и инструкции"

Телеграмма была подписана: "Сиддолл". Американские агенты вскоре нашли канадского буфетчика Сиддолла, который сознался, что "ссудил" свою фамилию за плату частным сыщикам, работающим по заданию Каррансы. "Миллера" взяли по стражу; из найденных при нем документов выяснилось, что его фамилия Меллор.

Приблизительно в то же время в Тампу явился молодой "Элмхерст", которому удалось записаться в один из американских полков. Но "Йорк", которого убедили вернуться в Англию, скомпрометировал его, дав показания об их совместных похождениях в Канаде, благодаря чему будущего шпиона перевели из малярийного лагеря Тампы в более здоровые, хотя и тесные камеры форта Макферсон. Здесь он сидел до конца войны, когда его выпустили и выслали. Меллор же, никогда по настоящему не действовавший в качестве шпиона, поплатился жизнью: он сунулся во Флориду и там в тюрьме умер от тифа.

Письмо, адресованное ему Каррансой, было перехвачено агентом Рольфом Редферном (впоследствии видным работником секретной службы, заведывавшим её бостонским бюро). Карранса упрямо продолжал борьбу, смахивавшую на единоборство. Без сомнения, некоторые из его наемников кое-что смыслили в шпионаже; тем не менее ничего или почти ничего существенного к нему в руки не попало, ничего важного он не сумел передать через Мадрид испанскому командованию. В конце концов по настоянию канадских властей Каррансе пришлось убраться в Европу.

Единственный американский агент, которому поручено было попытать счастья в Испании, был техасцем испанского происхождения, окончившим военную академию в Уэст-Пойнте Он прибыл в Мадрид в мае 1898 года под именем Фернандес дель-Кампо, разыгрывая богатого мексиканца, открыто сочувствующего испанцам.

Остановившись в лучшем отеле испанской столицы, он ничего не предпринимал и не показывал рекомендательных писем, но просто выражал свою неприязнь к "янки" и давал понять, что его визит в Мадрид будет непродолжительным. Члены модных клубов, военные, чиновники встречались с ним, принимали его приглашения; он устраивал им пышные банкеты и проигрывал в карты со спокойствием хорошо воспитанного и богатого человека.

Его интересовал Кадикс; но он отказался от рекомендательных писем к губернатору этого порта и к адмиралу Камаре. Между тем целью его миссии было наблюдение за медленно снаряжавшимся флотом Камары. Тактика сдержанной сердечности, подкупившая Мадрид, была по достоинству оценена и сливками кадикского общества. Наконец, он встретился с губернатором; ему оставалось сделать ещё один шаг: получить приглашение на обед от Камары. Чтобы отобедать у адмирала, надо было попасть на быстроходный корабль, который испанское правительство совсем недавно купило у "Северогерманского Ллойда" И он сделал этот шаг. Находясь на борту, американский шпион подслушал разговоры офицеров, жаловавшихся на дурное состояние корабля. Германская компания сбыла судно, которому следовало бы дать название "Берегись, покупатель".

- Когда же вы отплываете, чтобы задать взбучку проклятым "янки" спросил мексиканец.

- Увы, отплыть мы сможем только через шесть недель. Дел ещё много.

Секретный агент держал себя так, что его волнение было истолковано, как знак сочувствия испанцам Ему пришлось объяснить, почему в данном положении отсрочка была неизбежна. Его повели по кораблю, ранее принадлежавшему немцам, и он постепенно составил себе представление о степени вооруженности всего флота, о количестве боеприпасов и состоянии снабжения со складов. В дальнейшем ему удалось обследовать доки и арсенал Кадикса Он узнал даже то, что хотя при отплытии Камара получит запечатанный приказ, ему поставлена вполне определенная задача: нападение на Филиппины и уничтожение крейсерской эскадры Дьюи.

Это и были те самые важные сведения, за получением которых он прибыл в Испанию. Города Америки, от Бостона до Саванны, все ещё трепетали в ожидании испанского рейда и бомбардировок. Но страхи эти были необоснованы: Куба была блокирована гораздо более сильным американским флотом, крейсеры адмирала Серверы заперты в порту Сант-Яго, а Камара начинал свой рейд в нескольких тысячах миль от Северной Атлантики

Говорят, американского шпиона пригласили в шлюпку испанского адмиралтейства, чтобы сделать свидетелем отплытия испанской "армады" Дружески расположенный к нему морской офицер показывал ему устройство новейших орудий и усовершенствованных торпедных аппаратов, поставленных на реконструированных судах. Вскоре после этого "мексиканец" неосмотрительно ослабил конспирацию и неосторожными действиями навлек на себя подозрения полиции. Он ежедневно посылал телеграфные донесения в Вашингтон - вероятно, через Париж или Лондон, - и его могли поймать на этом. Обнаружив, что полицейские агенты следят за его отелем, он уложил вещи, отослал их на пароход, уходивший в Танжер, уплатил по счетам, вышел черныму ходом и благополучно достиг порта.

Благодаря предприимчивости этого агента американское морское министерство получило полную информацию о флоте Камары, вплоть до количества угля в бункерах каждого из его судов. Этого шпиона, по его благополучном возвращении в Вашингтон, негласным образом почтили за успешно выполненную миссию.

Когда Соединенные Штаты помирились, наконец, с испанским правительством, то уступило победителю все 7 083 филиппинских острова. Мадриду уплатили около 20 миллионов долларов за улучшения, проведенные на архипелаге за три века летаргического состояния этой территории, но в придачу американцы бесплатно получили восстание туземцев.

Этот печальный эпилог "гуманной интервенции" мог длиться до тех пор, пока у восставших было отважное и умелое руководство Генерал Эмилио Агинальдо являлся душой восстания и большим мастером партизанской тактики. Обуздать его можно было только умелыми действиями военной разведки. Решающий ловкий ход в этом направлении сделал молодой американский офицер, числившийся в полку канзасских волонтеров.

Фредерик Фанстон не получил военного образования в Уэст-Пойнте, но у него был нечто такое, чего не может дать никакая учеба: изобретательный ум, любовь к приключениям, умение командовать и... рыжие волосы. Несмотря на цвет своих волос (филиппинцы сплошь брюнеты), этот солдат сумел замаскироваться под туземца и с несколькими товарищами, также замаскированными, отправился в путь по бездорожью лесных дебрей Лусона. Он поставил себе целью совершить внезапный набег на ставку Агинальдо, расположенную в глубине острова, и захватить его в плен. Это смелое предприятие увенчалось полным успехом.