В июле 1923 года во время отдыха в Крыму к 17-летнему Шостаковичу пришла первая любовь. Его избранницей стала его ровесница, школьница из Москвы, дочь известного литературоведа Таня Гливенко. В компании молодых людей, отдыхавших в санатории, она была одной из самых веселых, и юный Шостакович сразу обратил на нее внимание. Они познакомились и все дни проводили вместе. Окружающие радовались их чистым и наивным отношениям, и только сестра Шостаковича Мария была недовольна. В письме матери она писала о Т. Гливенко: «Девица странная, кокетка, мне не нравится, но ведь на сестер так трудно угодить…»
Между тем в 1925 году Шостакович заканчивает консерваторию, и в том же году к нему приходит первый успех: он пишет Первую симфонию, которую посвящает Татьяне Гливенко. Ее премьера состоялась 12 мая 1926 года в Ленинградской филармонии буквально под гром оваций восторженного зала. Сколько раз 19-летний Шостакович выходил на сцену в тот день, чтобы раскланяться, очевидцы того действа так и не сумели сосчитать. Это был первый триумф композитора.
После окончания консерватории Шостакович некоторое время терзался мучительной дилеммой: кем быть – композитором или пианистом. Какое-то время он пытался совмещать две эти специальности. В 1927 году он принял участие в Международном конкурсе имени Шопена в Варшаве и был отмечен почетным дипломом. Однако в том же году он решил оставить исполнительское поприще и целиком переключился на сочинительство. К 10-летию Октября Шостакович пишет Вторую симфонию, затем следует Третья – «Первомайская» (1929). По мнению современника, «они были заказаны, отвечали требованиям агитискусства, укрепляли репутацию композитора как „революционного художника“, но были написаны отнюдь не по принуждению».
Судя по всему, это утверждение не далеко от истины. В те годы страна Советов уже крепко стояла на ногах, и миллионы ее граждан с оптимизмом смотрели в будущее. Причем эти настроения тогда витали во всех слоях общества: от простых людей до интеллигенции. Поэтому желание Шостаковича выразить эти настроения в своей музыке было вполне естественным, тем более что таким образом поступали многие его коллеги по искусству, начиная от Сергея Эйзенштейна и заканчивая Всеволодом Мейерхольдом.
Однако пафос пафосом, но немалую роль при этом для Шостаковича играла и финансовая сторона проблемы. Семья молодого композитора – мать и две сестры – Мария и Зоя – в те годы влачила довольно бедственное существование, и, чтобы вылезти из этой нищеты, Шостаковичу приходилось браться за любую работу. Например, еще в 1926 году он заявил, что как бы ему ни пришлось нуждаться, однако в кино он работать не пойдет. Но прошло всего два года, и нужда заставила 22-летнего композитора обратиться к кино. В 1928 году он пишет музыку к фильму Г. Козинцева и Л. Трауберга «Новый Вавилон». Однако эта первая серьезная попытка общения с кинематографом провалилась. Дирижеры всех ленинградских кинотеатров категорически отказывались исполнять эту музыку Шостаковича. Как объясняли затем биографы композитора, «причина провала крылась в том, что психологически готовый к компромиссу Шостакович не оказался к нему готовым чисто творчески». Мол, он был раздираем внутренним конфликтом, с одной стороны – вписаться в социальную среду, с другой – невозможностью творить в русле РАПМовских нормативов (РАПМ – Российская ассоциация пролетарских музыкантов).
Видимо, неудача, постигшая его в кино, заставила Шостаковича обратить свой взор к театру. Так он попадает в театр Всеволода Мейерхольда в Москве – ГОСТИМ. Он пишет музыку к пьесе В. Маяковского «Клоп». И хотя сама пьеса ему откровенно не нравится, однако он соглашается работать в ней только из уважения к авторитету Мейерхольда. Музыку к спектаклю он пишет в рекордный срок – всего за месяц, однако и в этом случае не получает единодушного признания. Но это не отпугивает от него Мейерхольда, который тут же заказывает музыку к следующему своему спектаклю – «Баня» по пьесе В. Маяковского. Однако Шостакович решает больше не искушать судьбу и от дальнейшей работы со знаменитым режиссером отказывается.
Близкие композитора были рады его возвращению в Ленинград, хотя и понимали, что это основательно сократит бюджет семьи. В те дни Шостакович выглядел усталым, часто и подолгу молчал. Близкие знали причину подавленного настроения Дмитрия, однако помочь ему ничем не могли.
Причина эта крылась не только в творческой неудовлетворенности. Дело в том, что именно в тот период Шостакович познакомился с 18-летней Ниной Варзар. Она тогда училась в институте и заканчивала балетную школу Мариинского театра. Их знакомство произошло случайно. Нина пришла в летний сад филармонии со своей собачкой, и именно поэтому ее не пустили на концерт. В это время появился Шостакович, произведения которого должны были звучать в этом концерте. Застав конфликт в самом разгаре, он встал на сторону миловидной девушки и под свое слово провел ее на концертную площадку. Так они познакомились. Однако поженились не сразу. Нина была девушкой избалованной, капризной, требовательной, и молодому композитору стоило немалых душевных и физических усилий, чтобы завоевать ее благосклонность. Появление Нины в семье Шостаковичей поссорило Дмитрия с матерью и сестрами. Со своей стороны родственники Нины отвергали всякие контакты с близкими Шостаковича.
Весной 1929 года Дмитрий и Нина все же объявляют о своей помолвке. Однако отношения между ними достаточно сложны. Может быть, из-за постоянной нервной взвинченности, неудовлетворенности собой Дмитрия. В конце концов творческие неудачи, осложнившиеся отношения с матерью и сестрами, капризы и требовательность Нины приводят Шостаковича к нервному расстройству. Он уезжает в санаторий, где после долгих раздумий приходит к решению порвать с Ниной. Он пишет ей письмо, где всю вину за этот разрыв берет на себя. В этом послании он откровенно признает себя неудачником. В том же году в интервью корреспонденту газеты «Нью-Йорк таймс» Шостакович с горечью констатирует: «Я родился под несчастливой звездой!»
После разрыва с Ниной Шостакович искал встреч со своей первой любовью – Т. Гливенко, однако та к тому времени уже успела выйти замуж. Но Шостакович все равно не терял надежды соединиться с нею. В 1930 году он написал ей письмо, в котором просил приехать к нему и остаться насовсем. Разговор с мужем он обещал взять на себя. Татьяна приехала и была, в отличие от первого раза, принята семьей Шостаковичей очень по-доброму. Видимо, родственники Дмитрия не хотели, чтобы их сын и брат вновь вернулся к Нине Варзар. Но у молодых так ничего и не сложилось. Татьяна вскоре была вынуждена возвратиться к мужу. В 1932 году у них родился ребенок.
Тем временем, несмотря на запрет матери, Шостакович решил возобновить свои отношения с Варзар. Причем на этот раз его действия были куда решительнее, чем прежде. В мае 1932 года, ничего не сказав своим близким, Шостакович женился на Нине (произошло это в Детском Селе). Так как жить с родителями было невозможно, молодые сменяют множество адресов: улица Марата, Кировский проспект, Большая Пушкаревская.
В начале 30-х годов один из современников так описывал Шостаковича: «Это был худощавый молодой человек с налетом английского аристократизма в манерах. Его постоянное нервное напряжение отразилось на его лице с аскетическими чертами, которые как-то не гармонировали с его подтянутой и легкой фигурой. Вежливый и обаятельный и в то же время взвинченный и очень упрямый, Дмитрий всегда отгораживал себя от окружающего общества, пресекая любые контакты близкого общения с ним».
А как же творчество? В 1929 году он написал Третью симфонию («Первомайскую») на слова Семена Кирсанова, и она была принята с восторгом. Гораздо сдержаннее критика приняла два других творения композитора – балеты «Золотой век» (1930) и «Болт» (1931): в первом главными героями были советские спортсмены, во втором – рабочие завода.
Несмотря на заявление четырехлетней давности о том, что никакая нужда не заставит его больше работать в кино, Шостакович это свое слово нарушает. В 1930 году он пишет музыку к фильму «Золотые горы», через год – к фильму «Встречный». Эти кинопартитуры можно назвать одними из самых удачных в творчестве композитора в кино.
