Предварительное следствие по этому делу продолжалось более полугода и за это время было собрано достаточно доказательств вины Симпсона. Эти доказательства были предъявлены суду присяжных, который открылся 23 января 1995 года в Лос-Анджелесе. Перед его началом Симпсон сделал беспроигрышный, по его мнению, ход, заявив, что заплатит 500 тысяч долларов тому, кто наведет следствие на след истинного убийцы своей бывшей жены.

Среди 12 присяжных (их выбирали из 800 претендентов) оказалось 9 чернокожих граждан США, 2 белых и один латиноамериканец (десять человек из них были женщины). Этих людей, как и полагается, отбирали очень тщательно и долго. Суду требовалось, чтобы они не имели в прошлом никаких контактов с участниками процесса и не успели составить собственного мнения по этому делу. Буквально за несколько недель до начала суда всех их наглухо изолировали от внешнего мира, поселив в гостинице, название которой было строго засекречено. Во время этого "сидения" им не разрешалось встречаться с родными и близкими, смотреть телевизор, вся почта тщательно проверялась. За исполнение гражданского долга им платили символическую сумму в 5 долларов, поэтому уличить их в денежной корысти было невозможно.

Со стороны обвинения на процессе выступили 9 человек во главе с заместителем окружного прокурора Масией Кларк. Со стороны защиты - 8 человек во главе с главным защитником Джонни Кохрэном. Как писала в те дни американская пресса, в отношении своих защитников Симпсон не скупился на затраты и платил им по 20 тысяч долларов в день.

Сначала со стороны обвинения выступил шофер Алан Парк, которого Симпсон вызвал в тот роковой день 12 июня к себе на дом для того, чтобы тот отвез его в аэропорт (Симпсон собирался улететь в Чикаго). Шофер рассказал, что он приехал к дому Симпсона в 22.22 и позвонил в дверь. Однако ему никто не открыл. Шофер обратил внимание, что в доме погашен свет. Все говорило, что хозяина дома нет. Однако уезжать, не выполнив заказ, Парк не решился и продолжал периодически звонить в дверь, надеясь, что ему кто-нибудь откроет. Так продолжалось до 11 часов вечера. Именно в это время шофер увидел, как с другой стороны к дому крадущейся походкой приблизился мужчина, разглядеть которого он не сумел. Однако, как только Парк вновь позвонил в дверной звонок, дверь отворилась и на пороге появился Симпсон. Он извинился перед шофером и сообщил, что крепко спал, поэтому не слышал звонков.

Вывод обвинения: все это время Симпсон не спал, а был на Банди-Драйв, где совершил убийство своей бывшей жены и ее любовника.

Однако защита тут же предъявила собственные аргументы против этого обвинения. Убийство произошло в 22.15, но в 22.20 соседи Симпсона видели его автомобиль "Роллс-Ройс" на стоянке возле дома. Далее, по словам соседа Симпсона актера Като Кэлина, с 21.00 до 21.37 они вместе с Симпсоном ходили за гамбургерами. Правда, ели они их порознь. Однако Кэлин заявил, что, расставшись с ним, Симпсон ушел к себе домой.

Кроме этого, защита имела на руках еще одно доказательство: между 22.00 и 22.10 Симпсон звонил по мобильному телефону своей любовнице Поле Барбьери. И хотя в тот момент ее дома не оказалось, однако телефонная станция зафиксировала этот звонок. После этого неудачного звонка Симпсон взял клюшку для игры в гольф и несколько минут играл во дворе. Именно в это время на Банди-драйв происходила резня, поэтому быть там Симпсон никак не мог.

Следом за этим сторона обвинения сообщила, что перчатки, найденные возле дома Николь и возле дома Симпсона, являются одной парой. А на той, что была найдена на месте преступления, имеются следы крови, которая идентична по группе крови Симпсона. Более того, эта же кровь найдена на бедре Николь и под ногтями на ее руках. Эти аргументы были бы убийственными для любого другого подсудимого, но не для Симпсона.

Его защита парирует: с анализами крови не все ясно, так как какой-то фермент не подходит по группе ни одному из убитых, а также и самому Симпсону. И этой экспертизой нельзя пренебречь, так как ее делал известный в мире генетик Юрий Верлинский из Чикагского университета. По мнению защиты, полицейский, взявший пробы крови, полдня в июньскую жару носил ампулы в кармане, а это могло существенно исказить результаты анализов.

- И вообще, - заявил главный защитник Джонни Кохрэн, - мой подзащитный страдает от артрита и многочисленных травм, полученных им на футбольном поле, и поэтому просто физически не способен был убить двух человек, один из которых молодой мужчина 25 лет!

Тем временем обвинитель предъявляет еще одно доказательство: на убитой обнаружено несколько волосков Симпсона. И вновь защита парирует: прибывшая к месту происшествия полиция, осмотрев тела убитых, накрыла тело Николь одеялом из ее дома. Но ведь Симпсон когда-то жил в этом доме, спал в нем и, вполне вероятно, укрывался именно этим одеялом.

Еще одним аргументом попытался воспользоваться черный обвинитель Крис Дарден. Он предложил прямо в зале суда померить Симпсону найденные на месте преступления и в его доме перчатки. Тот согласился, стал их надевать, но они хоть и налезли на его руки, однако с большим трудом. "Тесноваты", торжествующе произнес Симпсон, пробивая тем самым еще одну брешь в доводах своих обвинителей.

Следом выступил другой обвинитель - детектив Марк Фрумэн, который первым прибыл к месту происшествия 12 июня и нашел злосчастную перчатку. Однако сразу после его выступления защита вдруг заинтересовалась: не является ли он в душе расистом и не хочет ли преднамеренно ошельмовать чернокожего Симпсона? "Я никогда не был расистом!" - твердо ответил Фрумэн. Как оказалось, именно такого ответа от него и ждала защита. Едва это произошло, как суду были предъявлены аудиокассеты с записью одного интервью, которое Фрумэн дал несколько лет назад некой преподавательнице колледжа Лоре Мак-Кини. В нем он признавался, что не любит чернокожих и порой избивает их при арестах. Во время всего своего интервью Фрумэн произнес слово "ниггер" 41 раз! "И этот человек представляет сегодня сторону обвинения?!" - торжествующе заявила защита.

Можно сказать, что именно с этого момента весь процесс круто изменил направление и инициатива перешла в руки защиты. Джонни Кохрэн произнес пламенную речь в защиту Симпсона и заявил, что все это дело подстроено полицейскими-расистами. И хотя разумные головы утверждали, что подобная фальсификация, имей она место на самом деле, потребовала бы координированного участия двух десятков людей и добиться их абсолютной слаженности в такой короткий срок практически невозможно, их доводы были как глас вопиющего в пустыне. Между тем во время выступления Кохрэна одна из присяжных даже разрыдалась.