Максуд ободряюще кинул:
- Поздравлять заранее не буду. Но думаю - давай выпьем сегодня. Приходи ко мне. Посмотрим "видик". Мне новую кассету дали. Хороший американский триллер.
После ухода Лятифа, Максуд вызвал начальника третьего цеха, племянника директора. Тому поручались особо важные дела. Организация выселения и вселения инженера была возложена на него.
Вечером Максуд взял Лятифа к себе домой. По дороге он заглянул в кондитерский магазин купить детям каких-нибудь сладостей. Проходя мимо прилавок, взгляд Максуда остановился на конфетах... Он пригляделся - это были конфеты "Лапки Гусейна". Максуд улыбнулся и... вдруг! Не известно почему, но ему померещилось, что на прилавке лежат сотни маленьких пальчиков. "
Меньше смотреть надо эти идиотские американские триллеры, -подумал Максуд. - Нервы пошаливают".
Дома его сразу окружили трое детей и схватив торт, умчались на кухню. Оттуда выглянула его растолстевшая жена, поприветствовала Лятифа и пригласила в гостиную.
Максуд вошел в комнату и на душе почему-то стало тоскливо. Все в комнате, казалось, вторит его настроению. Натюрморт на стене будто увял, абажур торшера поблек... Так все увядало. Главное - молодость. Давно ее нет.
Наверное, к сорока-пяти - пятидесяти надо что-то поменять в жизни, подумал Максуд. Съездить куда-нибудь на долго, завести любовницу... Что-то надо делать - внести новое в серую обыденность рутинной жизни.
Жена принесла чаю. На столе лежали... Максуд пригляделся... Нет, это были настоящие конфеты "Гусиные лапки".
- Что, у нас других конфет нет, что ты ставишь на стол конфеты с нашей фабрики? И на работе, и дома, - пожаловался жене Максуд.
- Это же спецпартия, вкуснее, чем импортные.
Позвонили в дверь. Зашел сосед Халил - участковый милиционер, приятель Максуда. Все сели смотреть триллер. Перед тем, как вставить кассету в магнитофон, жена информировала Максуда:
- Сегодня опять дети что-то нехорошее по видео смотрели. Его надо запирать в шкафу в наше отсутствие. Отвлекает он их от уроков и, вообще, развращает сознание.
Участковый милиционер утвердительно закивал головой.
- Безобразие творится на улицах, - продолжала жена Лятифа. - В кинотеатрах и видеосалонах крутят черт знает что... Это замечание Халил принял в свой адрес:
- А что можно поделать? Демократия.
Он не сказал, что от этой демократии у него слегка повысились доходы. Раньше над головой была Москва. Так беззастенчиво воровать в советское время не давали. Теперь - демократия, все можно.
- Насмотрится кто-нибудь с неустойчивой психикой таких фильмов и пойдет убивать или насиловать, - заводилась жена.
- У нас с этим, слава богу, хорошо - "мусульманчылыг". И главное, мы, участковые, сразу берем на примету подозрительных личностей. Я знаю, например, кто у меня на участке может заниматься карманным или квартирным воровством. Раскрываемость преступлений у нас хорошая.
- А что если псих-одиночка? - не успокаивалась жена. - Сейчас так много стрессов.
Халил не знал слово "стресс", но догадался, что это как-то связано с демократией и поэтому озабоченно кинул: - Да, вот это трудно расследовать.
Максуд нажал на "старт" и все четверо стали смотреть американский триллер о том, как один маньяк после тяжелого детства, с многочисленными "фрейдовскими комплексами", в один "прекрасный" день решил снимать скальп с людей и отправлять их по почте полиции.
На следующее утро директор вызвал Максуда и мрачно сообщил:
- У меня опять трения с Мамед-агой.
Последний был родственником Гусейн Ибрагимовича и, одновременно, его злейшим врагом. Возможно именно родственные отношения обостряли вражду, основанную на соперничестве - кто выше прыгнет, кто что дороже купит.
Год назад, используя чехарду властей или хаос власти - кому как нравиться, Гусейн Ибрагимович подстроил против Мамед-аги дело, после которого тот лишился своей дожности. Теперь тот старался мстить.
- Вчера вечером, где-то около восьми часов вечера, группа хулиганов учинила дебош в моем кафе на Яссамалах. Это точно дело рук Мамед-аги. Он решил встать на путь криминала. Такого не было... "
Уговору", - хотел добавить Максуд, но сдержался. Неизвестно какая последует реакция. Директор не в духе.
- Я вот сейчас подумал, что это дело с конфетами тоже им подстроено.
- Мне кажется, что наборщик был просто бухой...
- Просто даже кошки... Надо все досконально выяснить.
Главный инженер возвратился к себе в кабинет. Помощника еще не было. Обычно он не опаздывает. Наверное, переезд задержал его.
Максуд взял директорский "газон" и велел ехать в кафе на Ясамалах. Войдя, Максуд опытным взглядом сразу оценил величину ущерба. В голове замелькали цифры, счета, акты о списании. Дело в том, что это кафе числился на балансе карамельного завода в качестве малого предприятия по выпуску пирожков.
В зале сидели двое полицейских. Перед ними был накрыт за счет кафе стол и они спокойно завтракали.
- Кого-нибудь задержали? - осведомился Максуд.
- Нет. Мне Гусейн-муаллим звонил. Он дал наводку на Мамед-агу. Увы! Улик нет. А без улик к такому человеку как Мамед-ага я подступиться не могу. Вообще, может это действительно просто хулиганы...
Максуду ничего не оставалось сделать как покинуть кафе. Он обошел несколько "точек", принадлежавших Гусейн Ибрагимовичу, и собрал выручку. По возращении на фабрику он застал у себя в кабинете инспектора из министерства финансов.
- Я слышал, - начал тот, - что вы начали на заводе выпуск конфет в честь директора. Что ж, уважение и любовь к начальству - необходимая вещь. Это идет в ногу со временем. - Далее инспектор стал говорить о тяжелой экономической ситуации в стране.
Максуд внимательно слушал его. Тем хуже становилась ситуация, тем хуже жилось инспектору. Посреди излияний инспектора Максуд протянул тому конверт с деньгами. На этом инспектор быстро завершил анализ социально-экономического развития страны и, спросив о здоровье детей, удалился.
После него появился Лятиф Аббасов.
- Как твой переезд? - спросил Максуд.
- Нормально, - сухо ответил помощник.
- Это все временно. Скоро получишь хату как надо. Помощник промолчал.
