- Так, а ничего я не забыл? - продолжал разговаривать сам собой Старков. Боже мой, запасной парашют!
Он торопливо полез за клапан запасного парашюта и выдернул зеленую стреньгу.
Фух, кажется пронесло.
Это была самая распространенная ошибка новичков. Страхующий прибор, взведенный в самолете, работал бесшумно и мерно отсчитывал потерянные метры. На высоте триста пятьдесят метров он принудительно раскроет запасной парашют. Конечно, основному он мешать не будет, и единственное, чем это грозит - нагоняй от инструктора. Но в данном случае Старков превратился бы в самый настоящий парусник, потеряв управление, ветер неминуемо отнес бы его на деревья.
Кстати, о чем там думал инструктор, выбрасывая меня в это лесничество? И где моя группа?
Старков осмотрелся внимательнее. Никакого намека на аэродром. Посмотреть назад он не мог, мешала подвесная система, а разворачивать парашют не хотелось. Он применил то, что необходимо делать в таких случаях. Перехватив лямки крест накрест, Старков перетянул их, левую направо, правую налево. Таким образом, парашют продолжал свое снижение в заданном направлении, а он получил возможность посмотреть, что же у него позади. Далеко, почти на горизонте, Старков увидел два купола, почти в ту же секунду скрывшиеся за лесополосой.
"Как все запущено", - подумал он.
Глава 2
Виталий Николаевич добивался всего сам, только благодаря своему упорству и трудолюбию. Двадцать пять лет назад он приехал сюда, в этот город, строить автозавод. Молодой специалист, полный энтузиазма и надежд, его окружали такие же молодые парни: честные, неутомимые и бескорыстные. И не было той конкуренции и зависти между ними, потому что всем хватало работы и всем хватало орденов. Шли годы, с конвейера завода сошел миллионный автомобиль, и Виталий Николаевич понял, что многое изменилось. Его друзья исчезали из виду и появлялись, кто в министерствах, кто за границей. Руководство автозавода стало жить своей жизнью. Его строительная организация больше не купалась в подрядах, а привлекать к себе внимание становилось все труднее и труднее. Конечно, безработицы во времена плановой экономики не было, но хороший хозяин должен думать о своих людях, кормить их, одевать, снабжать дефицитом, строить детские сады и школы. А иначе все хорошие специалисты разбегутся, и останутся одни алкоголики.
Именно тогда он понял, что его карьера затормозилась, и виной тому не его плохие или хорошие качества, а его отец, не оставивший в свое время связей и знакомств так необходимых сейчас. Будучи человеком очень деятельным, Виталий Николаевич не впал в отчаяние, а с еще большей энергией принялся за работу. В те времена еще не знали слов подобных: "евроремонту", а были всем привычные дачи и дефицит любых стройматериалов, на которых Виталий Николаевич очень успешно приобретал не деньги, а обязательства. Причем держать деньги в обязательствах Виталий Николаевич не любил и просил, в качестве оплаты, познакомить с нужными людьми. Очень быстро он превратился в расхитителя социалистической собственности, окруженного друзьями-однодневками. Тут Виталий Николаевич понял еще одну очень важную вещь: оказалось, многие его друзья прошли по служебной лестнице далеко вперед, так и не научившись работать, решать проблемы, в конце концов, просто что-то доставать. Но они научились очень красиво и убедительно говорить и производить впечатление людей, у которых, как говорится, все под контролем.
Тут и там Виталий Николаевич встречал людей, которые бесстыдно принимали подарки и порой недешевые, обещали что-то решить, в чем-то помочь и ничего не делали. Сначала Виталия Николаевича это возмущало, затем удивляло, и, наконец, он к этому привык, прячась от таких людей за стеной наигранной грубости. Виталий Николаевич окружил себя, как он считал, людьми деловыми и работящими, а болтунов не подпускал на пушечный выстрел. Вскоре его предприятие закрылось, и как грибы после дождя, стали появляться фирмочки с разными названиями, но с обязательным условием: Виталий Николаевич был там учредителем. Прошло почти десять лет перестройки, и все изменилось. Большинство фирмочек погибли в первый же год существования, те же которые остались, разрослись в огромные мегаполисы. Виталий Николаевич, казалось, имел все, что хотел. Он был крупнейшим предпринимателем с огромными связями, хорошими знаниями и практическим опытом, деньгами. Ему откровенно завидовали и за глаза называли "мужиком", но Виталия Николаевича это нисколько не смущало.
Виталий Николаевич не любил крутизны, рисовок и по-прежнему считал, что, кто хорошо ест, тот хорошо работает. Его грубоватый взгляд на жизнь приносил много хлопот, но он все еще не собирался становиться политиком.
Сегодня он должен участвовать в заседании ассоциации дилеров автозавода.
Вернее заседание - это сказано громко, скорее собрание, а внешне - это вообще похоже на встречу школьных друзей. Соберутся директора автомагазинов в банкетном зале. Никто их к этому не обязывает, никакой повестки дня, регламента и тому подобных вещей. Просто поделятся проблемами, сообща их обсудят. А проблема, собственно, одна. Кто отпускает цены на автомобили? Поговорят, поговорят, пожурят нерадивых и разъедутся по своим неотложным делам. Так бы прошло все и в этот раз, да кто-то заметил:
А где наша "Селенга" сегодня?
Вот те на: директора авто магазина "Селенга" не было. "Да что же это, он о себе возомнил", - подумал Виталий Николаевич, - "Ведь мы считай из-за него и собираемся, а он рыла не кажет".
Автомагазин "Селенга" был самым маленьким в ассоциации. Как и Виталий Николаевич, директор этого автомагазина, имел свою строительную организацию, оказывающую автозаводу услуги по строительно-монтажным работам. Автозавод расплачивался с организацией товарными векселями. Эта организация уступала векселя автомагазину, автомагазин получал и продавал автомашины и расплачивался со строительной организацией. Будучи в конце списка, магазин всячески переманивал клиентов, понижая цены на автомобили. И тем самым создавал лишние хлопоты конкурентам. Здесь-то и проходило воспитание "Селенги". Ассоциация дилеров не имела исполнительной власти, однако, вполне могла прекратить доступ на автозавод всех, кто окажется лишним. Но просто так дилерами не рождаются, ими становятся. Если "Селенга" смогла пробиться на завод, значит обладала реальными возможностями, может не большими, но вполне конкретными. Какими точно, Виталий Николаевич не знал, хотя и догадывался.
Не кажется вам господа, что он охренел, - зычным басом проревел Виталий Николаевич.
Сосед Виталия Николаевича дернул головой, словно в глаз попала соринка.
Виталий Николаевич, как всегда прямолинеен, - сказал толстяк напротив, - но я полностью разделяю его негодование.
Да не шумите вы, - пропел лоснящийся молодой человек и махнул наманикюренной ручкой, - у него комплексная проверка прошла и весьма неудачно.
Что значит неудачно? -- не понял Виталий Николаевич.
Ну, то и значит. Получил штраф, на несколько миллиардов, счет арестовали, имущество опечатали. Не на автобусе же ему ехать.
Как же так? Он что с налоговиками не договорился или у него там своих людей нет? -- спросил Виталий Николаевич.
Ума у него нет, делиться не хотел и пошел на принцип.
"Пошли рисовки", - подумал Виталий Николаевич, а вслух сказал:
А может, господа, кто - ни будь руку приложил?
Полно вам, Виталий Николаевич, у всех у нас и своих забот хватает, откликнулся толстяк с дальнего столика, к тому же я не думаю, что кто - то из присутствующих способен поступить неспортивно.
"Знаю я, что ты думаешь", - размышлял Виталий Николаевич, - "Кому бы пиво поставить, за такую расторопность, да не знаешь кому, потому что, если бы знал, сразу перешел бы на другую сторону улицы".
Ни для кого не было секретом, что любой крупный капитал добыт нечестным путем, а если речь идет об автомобильном или бензиновом бизнесе, тут и думать не приходится, это криминальный капитал. И "Селенга" - это криминальный капитал, вложенный в легальное дело. Придет завтра хозяин к директору и спросит: "А где мои денежки? " Директор, недолго думая, достанет пистолет с одним патроном и испортит обои в кабинете. А потом хозяин найдет того, кто ему свинью подложил. Как найдет не известно, но найдет и скажет: "Кровушка на тебе, искупай". Это хорошо если найдет, а если нет, то составит список, кто это мог сделать. И пойдут в местной газете некрологи крупным шрифтом. Нет, все-таки хорошо, что его капитал не такой. Тоже, конечно, нечестным способом нажит, но хотя бы законным.
