Некоторые животноводы из актерской среды даже используют служебное положение для удовлетворения своих зоологических страстей в особо крупных размерах. Так, свой академический кабинет с антикварной мебелью и роскошными люстрами художественный руководитель Малого театра Юрий Соломин превратил в не менее роскошную клетку для попугая по кличке Федор. Пока Юрий Мефодьевич проводит заседание худсовета, Федя нагло летает по кабинету, и он единственный из присутствующих, кто вне критики. Его нахальный свист вносит в строгую картину академического театра нежную краску. Помимо птицы Федора на службе, у Соломина дома

Два рояля,

три собаки,

четыре кошки

Жена-кошатница - это подарок

Адъютант на Птичьем рынке - У царя собачья роль - Почем колбаса для Барсика?

Собачья стая лучше, чем людская

- Юрий Мефодьевич, вы - известный животновод: у вас в квартире обитают много животных. Но здесь-то, в строгой академической атмосфере, зачем попугая держите?

- У меня была большая мечта здесь еще собаку завести. Не для того, чтобы она меня защищала от тех, кто приходит в кабинет. А просто я вырос с животными. Я вырос в Чите, в маленьком дворике, где всякой живности было много: козы, поросята, собаки, кошки... Мои родители были люди творческие, педагоги-музыканты. Но у отца была тяга к животным: однажды он на рынке купил утку с больными ногами. Она не ходила, ее жалели. В другой раз - приехал с козой из монголо-бурятской степи. Так на эту козу пол-Читы ходило смотреть, такой фантастической красоты была козочка. Серая, с черными подпалинами, рога, глаза... - ну просто красавица. Все спрашивали: "Мефодич, а чой-то ты ее привез?" - "Красивая очень", - отвечал отец. Молока, правда, коза не давала.

Потом, когда мы с женой были студентами, тоже подбирали бродяжек. Я собачник. Она - кошатница: все время больных кошек в общежитие таскала. Даже когда мы поженились и снимали свой первый угол в подвале у одной полусумасшедшей бабки, туда она умудрялась привести собак и кошек. С тех пор так и пошло. У нас жили Булочка, Гарик, Кузя... Всех могу вспомнить. Сейчас у нас дома - три собаки и четыре кошки.

- У вас должна быть большая квартира, чтобы такой зоопарк поместился.

- Да нет, квартира у нас нормальная - метров пятьдесят.

- А как же уживаются?

- Ну, вы знаете, животные живут лучше, чем люди. Дело в том, что меня животные успокаивают. Я с собаками разговариваю. Толь

ко собаке я могу наедине высказать то, что не скажу даже жене. Я-то знаю: она смотрит на меня и все понимает. А главное - никому никогда ничего не расскажет. Потом... - сидеть в этом кабинете... - много нервов требуется.

И вот, кстати, о Феде. Наша старая работница принесла мне эту птичку в подарок. Я ей очень благодарен за это. Вот Федя замолчал: слушает, что про него говорят. Сейчас подойду - целоваться будет (очень уважает это дело). А когда я работаю, то выпускаю его из клетки. Сначала он не дает мне писать: каждую букву, как бюрократ, выклевывает. А потом берет листок и летает с ним по кабинету. Я страшно люблю смотреть, как мои приказы и указы здесь летают.

- Короче, я поняла: вам сюда нужно принести еще собачку. Представьте себе: вы собираетесь с худсоветом, а Бобик или Шарик, улавливая чье-то враждебное настроение... Веселая картинка из жизни Малого!..

- Не слабая. Бобик может укусить. Только его натаскать надо. Это все, так сказать, смешно, но вообще собака необходимая вещь здесь. Не для защиты (я это уже говорил), а просто чтобы решить какой-то вопрос. Если требуется принять какое-то очень важное решение, то мне нужно порассуждать, вслух поговорить. Я так устроен. А поговорить можно только с животным. Пока же у меня советником в кабинете - Федя. Добрый, но очень ревнивый. Вот телевидение ненавидит люто. Так начинает чирикать, когда меня снимают! Не переносит чужой популярности.

- Юрий Мефодьевич, вот вы собачник...

- И вы тоже. Это сразу видно.

- Собачник собачника видит... - сами знаете.

- А у вас было когда-нибудь двенадцать кошек? То-то... А у меня было.

- А не приходилось народному артисту торговать на Птичьем рынке?

- Однажды, когда у нас было двенадцать котят, мы с женой попробовали это. Я ждал ее за забором, физиономию не показывал, только котят передавал, которые грелись у меня за пазухой. Но она оказалась горе-продавец: всех даром раздала.

- Представляю, как бойко пошла бы торговля, если бы с котятами стоял Адъютант его превосходительства... Налетели бы, а потом рассказывали знакомым, как покупали котят у популярного артиста.

- Ну, так мы иногда и пристраиваем животных. Так сказать, экс-плуатируем популярность. Я лучше потрясающую историю расскажу про свою собаку Кузю. В семьдесят шестом году я неожиданно для всех и для самого себя получил роль царя Федора. Мне надо было ввестись в готовый спектакль за восемь дней. Сроки нечеловеческие. В то время я жил на Петровке. Вот сижу дома на диване, поджав ноги, и учу сто страниц стихотворного текста. Учу, смотрю в окно, снова учу. Я даже не обедал. Но время пошло к закату. Чувствую, что текст идет, но души в нем нет, что-то не зацепилось. И вдруг я увидел, что напротив лежит Кузя, моя собака, и смотрит на меня. Я в тот момент даже не сообразил, что за весь день не вывел его, бедного, не покормил...

- А ты знаешь, что такое царь? - произношу текст, глядя Кузе в глаза, ничего уже не соображая.

- А... ты знаешь...

Он встал, подошел ко мне, положил морду на колени.

- Ты помнишь батюшку-царя?

И Кузя завилял хвостом. Когда я закончил эту сцену, понял, что нашел нужную интонацию. И вот с тех пор я знаю точно, что он мне подарил эту сцену, а может быть, и решение всей роли.

- Наша беседа похожа на старую интермедию, когда встречаются две старушки: "У тебя Барсик колбасу жреть?" Про грустное, то есть про колбасу, не будем. Скажите, вы дрессируете свою животину?

- Нет, я не дрессирую. Они живут не собачьей, а человечьей жизнью. И иногда лучше, чем я. На самом деле я всю жизнь мечтал о породистой собаке типа овчарки. И только я решал брать породистую, как жена мне приносила маленькую дворняжку. Наконец в прошлом году она мне подарила кавказскую овчарку. Голубую, представляете?! Фантастика, это необъяснимо. Назвали мы ее Лушкой. Она у нас прожила четыре месяца... Погибла... Отравили на Патриарших. Рассыпали какую-то гадость против собак, она и... Как-то этот породистый подарок у меня не прижился.

- История грустная, но семейка у вас веселая, Юрий Мефодьевич. Жена вам дарит собак. А вы ей - кошек?

- Жена у меня - большая оригиналка. Она может подарить такое... Когда я снялся в "Адъютанте" (это был мой первый самый большой гонорар), я скопил пятьсот рублей и очень на них рассчитывал. Вдруг жена позвонила мне на съемки.

- Я купила тебе подарок. Юра, ты стоишь?

- Стою.

- Сядь. Я купила тебе рояль.

В общем, все эти деньги она грохнула на инструмент.

- А вы играете? Не знала.

- Я - нет. Но это - память после "Адъютанта". И вот мы, когда переезжали с квартиры на квартиру, таскали за собой по всей Москве этот рояль. Теперь у нас их целых два. Дети-то у нас музыканты, и мы мучаемся с двумя роялями.

- Два рояля, три собаки, четыре кошки... Не много ли на душу населения?

- Да нет. Прежде было все нормально. Сейчас - непросто. Кормить трудновато стало.

- А какого цвета глаза у вашей жены?

- Карие.

- Согласно американскому тесту, человек, ответивший на этот вопрос не задумываясь, принадлежит к числу семьянинов-паинек. И вы производите впечатление человека с благополучной личной жизнью. Я ошибаюсь?

- В общем, правильное у вас впечатление. Я, наверное, благополучен.

- Я это к чему... Как вы играете в таком случае неудачника в любви, сломанного человека - дядю Ваню? ("Дядя Ваня" - спектакль Малого театра 1993 года. - М.Р.)

- Я все беру от сердца. У меня тоже не все идет гладко. Было много неудач, срывов. Потом, для меня дядя Ваня - живой мертвец. Он как бы ходит, кушает, говорит, водку пьет, но... он мертвец. Я таких встречал. Наша профессия подглядывать.