- Какая же мелкота в твоем мышлении? Что - то от чиновника. По верхам и обязательно чтобы по форме, а потом захлопнуть папку и с довольным видом закрыть дело. Задумывался ли ты над тем, какими интимными пружинами наделил нас бог и почему. Законная жена отдает тебе всю свою страсть, красоту, обольстительность и разжигает тебя настолько, что тебе уже становится недостаточно того, на что она способна. И невольно начинаешь посматривать по сторонам...
- Ход, надо сказать, просто сногсшибательный и умопомрачительный! Оказывается это она, суженная... в ней все дело. Как говорится, даже лучшая песенка приедается. А тут, к счастью, на горизонте мелькнул вожделенный образ женской наготы в магическом, гипнотизирующем, все покоряющем танце. Божественное колдовское действо, в орбите которого шире раскрывается и удерживается мужская страсть...
Володя вошел в раж и даже не подумал о том, насколько, легко, просто и логично складывается мнение о чужих проблемах. Насколько ясно и вполне определенно вырисовываются пути их решения даже, если они касаются самого близкого человека. Может быть, ничего удивительного и тем более плохого в этом нет. Друг, товарищ видит всё со стороны, и на некотором расстоянии, с которого несущественные мелочи, затемняющие общую картину, не видны и потому их советы могут быть оправданы. Но по логике вещей для более верного совета следовало бы еще примерять ситуацию к себе.
- Друг называется. Я к тебе с открытой душой, а ты еще немного и сотрешь меня в порошок. - Подумав немного, добавил Петр: - О главном, из-за чего я притащил тебя сюда, я тебе еще не сказал. Эта дама из Внешторга вернулась в Россию, выследила меня и в тот злополучный зимний день я возвращался от нее, и спьяну угодил в проходную института.
- И теперь у тебя опять все по новой?
- Не знаю, дорогой, не знаю. Во всяком случае, сегодня, на этот раз ты меня спас. Если бы не согласился со мной в ресторане посидеть, может быть и...
- Что ж, выходит, зря вы с Жанной пожертвовали карьерой в этой прекрасной стране?
- Нет, не зря. Но об этом разговор особый. Как ни будь.
- Да, мне пора. Завтра у меня тревожный день. Аня моя в больнице. Врачи подозревают опухоль. Иду на прием к врачу.
- Что же ты мне сразу не сказал? Морочил тебе голову столько времени. Причем, всякой ерундой.
- Перед тем, как на что-то решиться, нужно дать мозгам отдохнуть. Так что, - все путём, Петр.
- Что ты имеешь в виду?
Владимир долго раскуривал папиросу, и, наконец, дал волю желанию поделиться с другом.
- Картина такая. Аня моя должна в скором времени поехать в Париж на международную конференцию по стандартизации. И вот, накануне поездки проходит обследование, чтобы получить необходимую для выезда за границу справку о состояния здоровья и выясняется, что организм ее расположен к онкологическим заболеваниям.
Володя потупил взгляд и покивал несколько раз головой. Выйдя из транса, выпил остаток водки в своей рюмке и продолжал начатое с неторопливой подчеркнутой интонацией.
- По закону подлости это называется удар судьбы ниже пояса. И момент то какой выбран. Когда человек ценой упорного труда взошел на вершину своей жизни. Именно в этот момент камень из под его ног срывается вниз, а сам он повисает над пропастью... Но это еще не все. Кому - то нужно еще насладиться падением человека, только что ощутившего радость достигнутого... Если бы только секундное падение и... вечность... Достиг вершины, покупался самую малость в лучах славы и собственного самодовольствия и с этой радостью и сознанием того, что чего - то стоил в этом мире, да прямым ходом и туда, откуда возврата нет... Так нет же! Вместо награды на прощанье, при последнем роковом твоем падении, тебе приготовлены нестерпимые изуверские телесные и духовные страдания... Там, во мраке узкой и глубокой скалистой расщелины, куда безжалостно тебя сваливает судьба, острые выступы и каждая из них вонзается в кровоточащее тело и наносит ему у порога вечного покоя страшную, сводящую с ума боль за болью. И это вместо благодарности, признательности за честно прожитую жизнь..., жизнь уникальную, неповторимую, обогащающую все сущее вокруг... Спрашивается, почему и зачем. Если так уж необходима, неизбежна смерть, ... почему не достойная, тихая, спокойная, разумная и может даже с радостным чувством исполненного долга перед теми, кто еще остается жить. Кому нужно это чудовищное надругательство в последние минуты жизни?!
Петр был глубоко взволнован от услышанного. Он даже сразу не нашелся, что сказать своему другу, а только пристально смотрел на него с выражением человека ошеломленного неожиданным поворотом разговора.
- Чего это ты сразу так?
- Передо мной, друг, скончавшаяся несколько лет тому назад моя сестричка...
- Подожди, подожди... Насколько я понял, Аня еще в больнице на обследовании, а диагноз еще не окончательный. Стоит ли сейчас так расстраиваться. И потом разреши-ка мне припомнить, что говорилось в статье, которую я переводил с полгода тому назад для доктора Семенова. Ну да, конечно, там было сказано, что практически все люди, так или иначе, расположены к раку. Но заболевают те, у которых в организме отсутствуют соответствующие механизмы сопротивления. Так что я не понимаю, почему ты заранее, да с таким драматизмом ...
Разговор напомнил Петру о собственной, недавно пережитой им трагедии, - о тяжелой болезни и мучительной смерти горячо любимой им матери.
Подавленные, они долго молчали. Четверть часа тому назад они говорили о любви, о женской красоте, природой подаренная им, мужчинам, о сладострастии, - вершителе многих судеб и событий, о нестерпимых порой страданиях в постижении истинного наслаждения. И, несмотря ни на что, чувствовали, что мир - великолепен, и жить в нем, - величайшее счастье. И вдруг, оказывается, что над всем этим постоянно нависает фатальная угроза. Обычно она в тени и люди не в состоянии постоянно ее учитывать, иначе жизнь в одночасье становится бессмысленной.
Володя стал посматривать на часы, когда Петр, очнувшись, стал с настойчивостью убеждать друга.
- Послушай меня, Владимир. Вам надо получить мнение другого врача, авторитетного с солидным опытом. У нас, почему - то, считается неудобным это делать. А в Англии, Америке больной прямо заявляет о желании получить second opinion, то есть обратиться к другому специалисту за вторым мнением. Это воспринимается без всяких обид, как обычное дело. И еще, не надо гнаться за титулованными специалистами. Хочешь, я устрою вам прием у одного старого, опытного доктора? Он работает в Жуковском под Москвой.
Чудо
Оставаясь наедине с самим собой, Аня продолжала оценивать свое положение, в котором она неожиданно оказалась. Больше всего ее волновало скрытность врачей. С другой стороны, она сама избегала задавать прямые вопросы и готовилась к худшему.
Навещали ее сотрудники, интересовались ее здоровьем. Аня старалась меньше всего говорить о себе, и разыгрывала веселое настроение, рассказывала о больных, с которыми она познакомилась.
- Прогуливаюсь как - то по коридору и чувствую, как меня кто - то сзади настигает и аккуратно берет за руку. И говорит мне приглушенным, хорошо поставленным голосом: "Поверьте мне, дорогая, я нашел, наконец, то, что искал несколько лет подряд и не намерен упустить такую удачу. Как только мы с Вами освободимся от этого гнусного заведения, вы поедете со мной на съемочную площадку. Устроим пробу. И не вздумайте говорить мне "нет". Вы убьете наповал гениального режиссера и перечеркнете свое блистательное будущее".
Сотрудников рассказ не очень оживил. Чувствовалась необычная скованность в их поведении. Так бывает всегда при посещении больного человека, когда трудно выбрать тему для разговора. Повести речь о его болезни, о делах? Кто знает, будет ли это по душе, для больного человека? Аня, понимая это, старалась увести внимание гостей подальше от серьезных разговоров.
Она заподозрила, что в отделе происходит нечто такое, что связанно с ее заместителем Тамарой Алексеевной. Но допытываться не стала. Новая метла всегда метет по-своему. Ей не хотелось выслушивать какие либо жалобы на своего помощника, которые могли бы поставить ее в положение, когда нужно высказаться в пользу той или другой стороны.
