Мой отец ушёл на войну в сорок четвёртом. Воевал он вместе с дедом. Когда я спрашивал его, что такое война, он говорил: «Война – это грязь».

Эльмар

В десятом классе к нам пришел Эльмар.

Всегда аккуратный, немногословный, задумчивый, из профессорской семьи. Папа, мама – биологи.

Бабушка у него не говорила по-русски и носила на голове шелковый платок. Как всякая восточная женщина, в присутствии мужчин, пусть даже собственного внука с приятелем, она подаст на стол чай и сладости, и тотчас же исчезнет.

Я был у них дома. Хороший дом.

Мы с Эльмаром спорили обо всем на свете и бегали стометровку. Он хотел сдать на первый разряд.

Кроме безупречного русского, Эльмар говорил ещё и на литературном азербайджанском, и учитель этого языка на уроках слушал его с придыханием.

После школы Эльмар стал биологом.

Он изучал бабочку, вредящую хлопководству.

Столько лет прошло, а мне все кажется, что вот сейчас зазвонит телефон, я сниму трубку, а он мне скажет: «Привет, брат!»

Последняя драка детства

В последний раз в детстве я дрался в десятом классе.

Я ехал с девчонками в переполненном автобусе из города с дополнительных занятий. По математике.

Таня что-то сказала каким-то ребятам, сидящим прямо перед ней.

На остановке мы вышли, и они выскочили за нами. Они пытались побить Таню. Я ударил одного из них первым. Их было четверо, и они на меня налетели со всех сторон.

Я прижался к стене.

Наши девочки били их портфелями.

Потом эту драку мы долго обсуждали. Я был горд.

Нона

Судьба принимает всякие очертание. В моем случае она приняла очертания тети Ноны.

У моей мамы было две подруги: Нона и Ийя. Обе с детства интересовались военными.

Моя мама тоже ими интересовалась, но только она всегда была девушкой на выданье, она долго перебирала кавалеров и, наконец, она выбрала.

Моего отца.

Он не был военным, но это не помешало тете Ноне в девятом классе у нас появиться.

Лучшего агитатора Красная Армия ещё не знала. Тетя Нона пела, плясала, размахивала руками и прищелкивала языком, когда она говорила о флоте и о моряках.

Она говорила про форму – как она на них сидит, про науку – все в белых халатах, про деньги – их просто некуда девать.

Она говорила про девушек – они сходят с ума, про бабушек – их распирает от гордости, про матерей – их тоже распирает.

Она говорила про автобусы – ими надо добираться до училища, про трамваи – ими не надо добираться.

До сих пор не могу понять, что вдруг стало с моим разумом. Я, любящий математику и «В мире животных», вдруг заинтересовался химией и войной на море.

Тётя Нона познакомила меня со своими сыновьями – один уже поступил в училище, второй – ещё нет; она познакомила меня со своим мужем Дружеруковым – он был основательным капитаном второго ранга и в том училище преподавал.

Не иначе как, меня ошеломило её жизнелюбие.

Весь десятый класс я учил химию – просто чокнуться можно.

А потом я пошёл и подал документы.

И сдал все на «пять»…

Мда…

Так я и попал в училище…