Такова установка Коминтерна.

Совершенно по-иному смотрит на дело Троцкий. Он считает, что Ухан есть “фикция”, а не центр революционного движения. На вопрос о том, что представляет сейчас левый Гоминдан, Троцкий отвечает: “Пока еще ничего, или почти ничего”.

Допустим, что Ухан есть фикция. Но если Ухан есть фикция, почему Троцкий не требует решительной борьбы против этой фикции? С каких это пор коммунисты стали поддерживать фикцию, участвовать в фикции, возглавлять фикцию и т. д.? Разве это не факт, что коммунисты обязаны бороться с фикцией? Разве это не факт, что отказ от борьбы с фикцией со стороны коммунистов есть обман пролетариата и крестьянства? Почему же Троцкий не предлагает борьбы с фикцией, хотя бы путём немедленного ухода коммунистов из уханского Гоминдана и уханского правительства? Почему Троцкий предлагает остаться в этой фикции, не уходить оттуда? Где же тут логика?

Не объясняется ли эта “логическая” несообразность тем, что Троцкий, размахнувшись насчёт Ухана и назвав его фикцией, струсил потом и не решился сделать соответствующего вывода в своих тезисах?

Или, например, возьмём Зиновьева. В своих тезисах, розданных пленуму ЦК ВКП(б) в апреле этого года, Зиновьев квалифицирует Гоминдан в Ухане, как правительство кемалистов периода 1920 года. Но правительство кемалистов — ‘то есть правительство борьбы против рабочих и крестьян, правительство, где нет и не может быть места коммунистам. Казалось бы, что из такой квалификации Ухана может быть лишь один вывод: решительная борьба с Уханом, свержение уханского правительства.

Но так могут думать обыкновенные люди, с обыкновенной человеческой логикой.

Не так думает Зиновьев. Квалифицируя уханское правительство в Ханькоу, как правительство кемалистов, он вместе с тем предлагает оказать самую энергичную поддержку этому самому правительству, не выходить оттуда коммунистам, не покидать Гоминдана в Ухане и т. д. Он прямо говорит:

“Необходимо оказать самую энергичную и всестороннюю помощь Ханькоу, организовав оттуда отпор Кавеньякам. В ближайшее время необходимо сосредоточить усилия именно на том, чтобы помочь сорганизоваться и упрочиться в Ханькоу” (см. тезисы Зиновьева).

Пойми, кто может!

Троцкий говорит, что Ухан, т. е. Ханькоу, есть фикция. Зиновьев, наоборот, утверждает, что Ухан есть правительство кемалистов. Отсюда следовало бы сделать вывод: борьба с фикцией, или борьба за свержение уханского правительства. А между тем как Троцкий, так и Зиновьев пасуют перед выводом, неизбежно вытекающим из их предпосылок, а Зиновьев идет даже дальше, предлагая “самую энергичную и всестороннюю помощь Ханькоу”.

О чем говорит все это? О том, что оппозиция запуталась в противоречиях. Она потеряла способность мыслить логически и растеряла все перспективы.

Путаница во взглядах, потеря всякой перспективы по вопросу об Ухане,—такова установка Троцкого и оппозиции, если вообще можно назвать путаницу установкой.

Или ещё возьмём, например, вопрос о Советах рабочих и крестьянских депутатов в Китае.

По вопросу об организации Советов мы имеем три резолюции, принятые на II конгрессе Коминтерна: тезисы Ленина об образовании непролетарских, крестьянских Советов в отсталых странах, тезисы Роя об образовании рабочих и крестьянских Советов в таких странах, как Китай и Индия, и специальные тезисы о том, “Когда и при каких условиях можно создавать Советы рабочих депутатов”.

Тезисы Ленина трактуют об образовании “крестьянских”, “народных”, непролетарских Советов в странах вроде Средней Азии, где нет или почти нет промышленного пролетариата. В тезисах Ленина нет ни одного слова об образовании Советов рабочих депутатов в таких странах. При этом тезисы Ленина считают одним из необходимых условий развития и образования “крестьянских”, “народных” Советов в отсталых странах прямую поддержку революции в таких странах со стороны пролетариата СССР. Ясно, что эти тезисы имеют в виду не Китай или Индию, где есть известный минимум промышленного пролетариата и где создание рабочих Советов, при известных условиях, является предпосылкой образования крестьянских Советов, а другие страны, более отсталые, вроде Персии и т. д.

Тезисы Роя имеют в виду, главным образом, Китай и Индию, где имеется промышленный пролетариат. В этих тезисах предлагается образование, при известных условиях, в переходный период от буржуазной революции к пролетарской, — Советов рабочих и крестьянских депутатов. Ясно, что эти тезисы имеют прямое отношение к Китаю.

Особые тезисы II конгресса под заглавием “Когда и при каких условиях можно создавать Советы рабочих депутатов” говорят о роли Советов рабочих депутатов на основе опыта революции в России и Германии. Эти тезисы утверждают, что “Советы без пролетарской революции неизбежно превращаются в пародию на Советы”. Ясно, что при обсуждении вопроса о немедленном образовании Советов рабочих и крестьянских депутатов в Китае мы должны учесть и эти последние тезисы.

Как обстоит дело с вопросом о немедленном создании Советов рабочих и крестьянских депутатов в Китае, если учесть при этом как обстановку в Китае в данный момент и существование Гоминдана в Ухане, как центра революционного движения, так и указания двух последних тезисов II конгресса Коминтерна?

Создать Советы рабочих и крестьянских депутатов теперь, например, в районе деятельности уханского правительства, — это значит создать двоевластие, дать лозунг борьбы за свержение левого Гоминдана и образование новой, Советской власти в Китае.

Советы рабочих и крестьянских депутатов есть органы борьбы за свержение существующей власти, органы борьбы за новую власть. Появление Советов рабочих и крестьянских депутатов не может не создать двоевластия, а двоевластие не может не обострить вопроса о том, кому должна принадлежать вся власть.

Как обстояло дело в России в марте — апреле — мае—июне 1917 года? Существовало тогда Временное правительство, которое имело в своих руках половину власти, но, пожалуй, более реальную власть, так как его всё еще поддерживали войска. Наряду с этим существовали Советы рабочих и солдатских депутатов, которые тоже имели в своих руках вроде половины власти, хотя не столь реальную власть, как Временное правительство. Лозунг большевиков состоял тогда в устранении Временного правительства и в передаче всей власти Советам рабочих и солдатских депутатов. Никто из большевиков не думал тогда о вхождении в состав Временного правительства, ибо нельзя входить в состав правительства, если ведёшь дело к свержению этого правительства.