– Да, есть, конечно… – нарочито заботливо сказал Андрей, встал и включил кофеварку. – Вам с сахаром?

Думать о том, какое на ней белье, уже не хотелось. Сумочки у нее тоже не было.

– С сахаром, – ответила она своим низким, почти мужским голосом и достала из кармана потрепанный мини-диск. – Здесь некоторые из моих работ. Только я вам его не оставлю. Он у меня последний.

– Да, конечно…

Андрей давно не чувствовал себя в таком идиотском положении. Может, только в самый первый месяц, когда приехал в Москву. Он твердо решил, что к кофе надо бы подать хоть что-то съедобное и посмотреть потом, как она будет хватать кусок за куском, стыдясь своего голода. Да. Это, пожалуй, немного компенсирует разочарование. Андрей на секунду задумался.

– Вы можете пока установить программы на компьютер, – предложил он. – Мне надо отойти буквально на пять минут.

Алена без лишних слов пересела к машине и сразу застучала пальцами по клавиатуре. Андрей вышел из кабинета и бегом спустился по лестнице.

– Девушку к Знобину вы пропускали? – спросил он у вахтерши. – Не выпускайте ее, пока я не вернусь.

«А то еще сопрет что-нибудь», – подумал Андрей и перебежал дорогу к ближайшему магазину.

Выбор в кондитерском отделе оказался велик, и Андрей замешкался, принимая решение. Тонкий вкус она явно не оценит, лучше взять что-то сытное и побольше. Только не печенье, оно сухое… Или лучше как раз печенье, только хорошее, чтобы она подольше ела и давилась сухими кусками. Пусть еще кофе попросит. Пусть зальется этим кофе!

– Дайте вот этого. Пятьсот граммов, – попросил он продавщицу и расплатился.

Снова мимо вахтерши и бегом по лестнице. Дверь плечом.

– Я печенье принес. – Андрей равнодушно раскрыл упаковку.

– Да?! Спасибо, – через плечо улыбнулась Алена и снова отвернулась к экрану.

Андрей замер. Она, оказывается, может не только ухмыляться… В отблеске мониторного стекла осталась ее улыбка. Медленно угасла, превратившись в отработанную серьезность. Снова пальцы по клавишам.

Андрей сглотнул и налил кофе себе.

– Получается? – спросил он.

– У вас тут кэш не настроен, поэтому оболочка тормозит, – объяснила она. – Можно я перестрою?

– Да.

Вообще-то параметры кэширования задавал сам Андрей, Валька в этом ни бельмеса не смыслит. Стратег.

– А что именно плохо настроено?

– У вас на компьютере слишком много оперативки.

– Оперативки много не бывает, – усмехнулся Андрей, и ему сразу стало легче.

– Бывает, если вы используете для кэша либо меньше половины памяти, либо больше. Эта операционка производит сканирование в четыре цикла, а это замедляет работу. Если же сделать кэш ровно на пятьдесят процентов, то получается всего два цикла. Вдвое быстрее.

Андрей усмехнулся, на этот раз мысленно.

«Понты, – подумал он. – Программисты часто пытаются казаться умнее людей».

На самом деле в фирменном руководстве написано четко – сканирование в четыре цикла. Хоть сколько процентов ставь.

– В общем, у меня все готово. – Алена вместе с креслом повернулась к столу, столкнув локтем ручку на пол. – Ой, извините…

«Неуклюжая», – подумал Андрей.

– Берите кофе и печенье, – сказал вслух.

С умным видом он посмотрел, как работает несколько программ, пока Алена ела печенье. Ничего не понял, да и не собирался ничего понимать. Это было что-то узкоспециальное, явно связанное с биологией.

– Где вы работали до Москвы? – спросил Андрей.

– В Новосибирске, в генной лаборатории.

– У нас другая специфика, – вздохнул он. – Но алгоритмы… – Андрей задумался: – У меня есть одна знакомая, ей сейчас дали престижный биологический проект, может быть, ее это заинтересует.

– Диск я оставить не могу. Он последний, и там исходники. – По лицу Алены было непонятно, что она чувствует – обиду, равнодушие или злость. Лучше бы злость – обида слишком примитивное чувство.

– Я дам ей ваш телефон. Можно?

– Да. Спасибо. – Алена быстро встала, вынула мини-диск из компьютера и собралась идти, будто ожидала от него такой фразы.

Это взбесило Андрея. В конце концов, он хотел немногого. Ему уже не нужна была близость с ней, но хотя бы чуть-чуть зависимой от него она должна была себя почувствовать. Хоть чуть-чуть обязанной. И тогда он с чистой совестью забудет ее завтра же и будет ждать другую девушку, которая попадет в его сети, раскинутые во всемирной электронной паутине.

– Подождите, – уже у двери остановил ее Андрей. – Я тоже уезжаю. Могу вас куда-нибудь подвезти.

– Да нет. Спасибо, – пожала она плечами и положила диск в задний карман брюк.

– Мне нетрудно.

– Ну хорошо. Если вы так настаиваете… До Медведкова.

Андрей мысленно присвистнул, но отступать было поздно – никто за язык не тянул.

Они молча вышли из офиса и сели в машину. От Алены пахло не духами, а пронзительным чистым теплом. Просто кожей, просто волосами.

Андрей запустил двигатель и погнал машину к Кольцу.

Всю дорогу он злился на себя за то, что все произошло совсем не так, как он хотел.

На обратном пути Андрей решил помыть машину. Когда мойщик вытряхивал коврики, на бетон упал потрепанный мини-диск – видимо, выпал из кармана Алены, когда она вставала с сиденья.

«Он у меня последний», – вспомнился ее голос.

Андрей поднял пластиковую коробочку за секунду до того, как включили воду, и удовлетворенно повертел в руках.

«Вот так. Будешь выпендриваться!» – подумал он и сунул диск в карман.

Брюки немного забрызгало, но их и так пора было стирать. Он смахнул грязь рукой и вышел на улицу – позвонить девушке, пока отъехал еще не так далеко. Но в мобильнике сел аккумулятор. Номер тоже был записан в памяти телефона, так что из таксофона не позвонить.

Андрей вздохнул, положил диск в карман и решил отзвониться из дому.

Возле подъезда лежал раздавленный картонный ящик со следами протекторов. Андрей перешагнул через него и набрал код на двери.

Дурацкую надпись в лифте стерли, пол был вымыт, и воняло хлоркой, а не мочой. Но настроение все равно было унылым – сколько Андрей ни пытался, он не мог понять почему. Зайдя домой, он разделся и бросил брюки в стирку. Из кармана выпал мини-диск, Андрей оставил его в прихожей.

– Надо помыться и позвонить этой клушке.

Горячая вода обожгла тело сильнее обычного – Андрей так хотел. Погрузился сначала по шею, затем намочил затылок. По кафельной плитке ползали блики.

Впервые, с самого начала игры, Андрей сам от нее отказался. Впервые судьба послала ему не просто дурнушку, а явную агрессивную феминистку. Еще и лесбиянку, скорее всего. Нет уж… К его игре со сверхженщиной это не имеет ровным счетом никакого отношения. На фиг.

Он закрыл глаза и ополоснул лицо.

– Переживет и без диска, – сказал Андрей вслух. – Такие никому не прощают оплошностей, значит, и им прощать ничего нельзя. Лоханулась – получила. «Эта схема проста», как пел Цой.

Андрей намылил мочалку и растерся до красноты.

Хорошо.

Зазвонил телефон.

– Помыться спокойно не дадут… – фыркнул Андрей и, шлепая мокрыми ступнями, подскочил к аппарату. – Алло.

– Это Паша.

– Ну что? – с ходу спросил Андрей.

– Тьма египетская. Если бы черти существовали в действительности, они бы переломали тут все ноги.

– А без аллегорий?

– Тупик. Вот что я тебе скажу: эксперимент ты провел, результат получил, а как все это повторить, я не имею ни малейшего понятия.

– Приезжай, – сказал Андрей.

– Так вот и я о том. Часа через два буду. Тебе что-нибудь взять?

– Вина. Красного.

– Добро.

Андрей вытерся, оделся и закурил. В кабинете царили прохлада и тишина – новые окна, наполненные инертным газом, прекрасно гасили звук. Солнце било сквозь жалюзи, но закрывать их в такую рань не хотелось. Дым, рассеченный яркими плоскостями света, тянулся к сетке кондиционера. Защипало глаза.