– После школы, – твердо заявил Петька. – Пока нет особых оснований прогуливать. Так что зря раздражать учителей не будем.

– И когда начнем?

– Завтра! Пускай тетя Витя с Елизаветой Григорьевной идут по магазинам. Мы с Крузом последим за квартирой, а Лавря с Ольгой последят за тетками. Это будет нелишне.

– Нет, – вмешался Хованский. – Лавре не стоит за ними следить. Ее запросто могут опознать… ну, те… «шпики».

– Верно, Хованщина! – согласился Петька. – Лавря пускай дома сидит, а то вдруг кто-то позвонит проверить, пустая ли квартира… и вообще.

Они еще долго обсуждали завтрашние планы. Потом Петька вызвался проводить Дашу домой. Она с радостью согласилась.

– Как поедем? – спросил Петька.

– До «Парка культуры», а оттуда на троллейбусе.

– Нет, Лавря, поедем до «Фрунзенской», а оттуда пешочком. И погода сегодня хорошая, и заодно покажешь мне магазины, в которых тетя Витя отоваривается.

– Зачем?

– Да так, на всякий случай.

– Ладно, поехали до «Фрунзенской».

Даша показала Петьке несколько магазинов. Они туда заглянули, но ничего интересного, естественно, не обнаружили. Дойдя до Дашиного подъезда, Петька сказал:

– Ну, Лавря, может, тебя до квартиры все-таки проводить?

– Проводи! И зайди к нам, тетя Витя тебя обожает, выпьешь чайку и пойдешь. Ты как?

– Можно.

– Пошли!

Тетя Витя очень обрадовалась Петьке.

– Петечка, дорогой, как я рада! Ты уже знаешь о наших делах?

– Конечно, Виталия Андреевна, и мы тут уже кое-что придумали…

Тетя Витя план одобрила и тут же позвонила Елизавете Григорьевне. Та с радостью согласилась.

– Вдвоем не страшно! Ребята отлично придумали! – воскликнула она. – И пусть из школы сразу идут к нам, я их накормлю обедом! Испеку пирог с капустой.

– Я и сама могла бы их накормить, – сказала тетя Витя.

– Виталия Андреевна, если нам не удастся ограничиться одним разом, то вы еще успеете постряпать на ребятишек! – успокоила ее Елизавета Григорьевна.

– Тоже верно, – улыбнулась тетя Витя.

На том и порешили.

На следующий день вся честная компания завалилась к Мелешиным сразу после школы. Елизавета Григорьевна усадила ребят за стол в комнате. И тут же явилась Ирина Дмитриевна.

– Привет, ребята!

– Здравствуйте!

Мальчики вежливо встали.

– С ума сойти! Вы настоящие джентльмены! – восхитилась она. – Такими я вас и представляла! Да вы садитесь, садитесь!

Бульон был наваристый, капустный пирог таял во рту. А уж грибы в сметане, запеченные с картошкой и сыром, были выше всяких похвал.

– После такого обеда хочется завалиться пузом кверху и смотреть видак, – вздохнул Хованский.

– Да, Елизавета Григорьевна, нас надо хуже кормить! – засмеялся Петька. – А то производительность труда может сильно снизиться.

– Ничего, – заметил Игорь, – на воздухе быстро все растрясем!

Тетя Витя с Елизаветой Григорьевной отправились по магазинам, Оля с Игорем двинулись за ними, а Хованский с Петькой болтались на улице у подъезда. Даша сидела дома. И, разумеется, не находила себе места. Зазвонил телефон. От неожиданности она вздрогнула.

– Даша, ты?

– Я. Кто это?

– Это Ирина Дмитриевна! Даша, тут такое…

– Что случилось? Вам нужна помощь?

– Да! Но ты не бойся, на меня никто не напал, я просто в полной растерянности… И не в силах дождаться их возвращения… Ты не могла бы заглянуть ко мне? Или, хочешь, я приду к тебе?

– Нет, я сейчас!

Даша выскочила на площадку. Огляделась, там никого не было. Дверь мелешинской квартиры открылась.

– Заходи! – сказала бледная Ирина Дмитриевна.

– Что случилось?

– Понимаешь, я сидела работала и вдруг ужасно захотела есть…

– Да, вы же с нами не обедали, – вспомнила Даша.

– Вот-вот, я пошла на кухню и заглянула в холодильник. Смотрю, стоят несколько баночек шпрот. А я их просто обожаю. Я взяла верхнюю баночку и еще удивилась, что она какая-то… легкая очень.

– Легкая? – недоуменно спросила Даша.

– Ну да. Я ее открыла и…

– И что? – испугалась Даша.

– Вот…

Ирина Дмитриевна поставила перед Дашей баночку, заполненную каким-то белым порошком, завернутым в полиэтилен.

– Ну ни фига себе… – растерянно проговорила Даша. – Наверное, это наркотики!

– Боюсь, что да. И в таком случае многое становится понятным и… смертельно опасным.

Даша побледнела.

– А там их много, этих баночек?

– Еще четыре!

– И все легкие?

– Ой, я не посмотрела!

Она подскочила к холодильнику.

– Три легкие, а одна нормальная. Даша, что же нам делать? Может, обратиться в милицию?

– Я не знаю… Ой, Ирина Дмитриевна, я сейчас сбегаю за Петькой…

– За Петькой? Да, сбегай!

Даша в чем была ринулась вниз, выбежала на продуваемую всеми ветрами набережную. И тут же к ней подскочил Хованский.

– Лавря, что такое? Ты почему без пальто?

– Кирюха, где Петька? Скорее бегите к Мелешиным!

И она скрылась в подъезде. Кирилл свистнул, и на свист примчался Петька.

– Ты чего свистишь, Хованщина?

– Да сейчас Лавря выбегала, велела мчаться к Мелешиным.

– Бежим! А она не сказала…

– Она ничего не сказала!

Даша дожидалась их в дверях мелешинской квартиры.

– Лавря, что за дела? – начал было Петька.

– Дела как сажа бела! – ответила Даша, пропуская их в квартиру.

– Ой, мальчики, как вы быстро! Молодцы! – воскликнула Ирина Дмитриевна. – Идемте на кухню! Смотрите, что я обнаружила!

– Фью! – присвистнул Петька и взял в руки банку. – Сечешь, Хованщина?

– Надо думать! Это таких бабок стоит… Где вы это взяли?

– В холодильнике.

Петька осторожно взял в руки банку, понюхал.

– Да чем там может пахнуть? Через полиэтилен? – воскликнула Даша.

– А тут даже нюхать не надо, и так все ясно, – пожал плечами Петька и поставил банку на стол. Потом снял куртку. – Фу, меня аж в пот бросило. А знаете, теперь многое становится понятным. Я бы даже сказал – все!

– Что тебе понятно? – прошептала насмерть перепуганная Ирина Дмитриевна.

– Ну, это проще пареной репы. Лавря, у вас есть шпроты в таких баночках?

– Сейчас посмотрю!

Через две минуты Даша вернулась.

– У нас в холодильнике десять баночек. Из них четыре – легкие.

– Суду все ясно! Кто-то перепутал наркоту в консервах. Где-то на каком-то этапе вышел сбой, и часть этих банок попала в магазин. Видимо, в тот, где знают в лицо тетю Витю и Елизавету Григорьевну.

– Но почему именно их? – спросил Хованский.

– А может, и еще кого-то, запросто.

– И что же теперь? – замирая от ужаса, пролепетала Даша. – Теперь они нападут на тетю Витю?

– Боже упаси! Зачем им еще мокруха? А вдруг тетя Витя вскрыла банку, как Ирина Дмитриевна, и, ничего не поняв, просто ее выкинула, это одно, а вот если она, наоборот, все поняла и сообщила ментам? Тогда будут вести себя тише воды ниже травы…

– А зачем же тогда слежка? – полюбопытствовала Ирина Дмитриевна.

– Надо же знать, где живут те, в чьи руки попал этот товар.

– Петька, ты какую-то ерунду несешь! – рассердилась вдруг Даша. – Продавцы могут даже не подозревать, что в этих банках, тем более не все консервы с наркотиками!

– Естественно! Но где-то ведь произошла путаница. А это не тот товар, на который можно рукой махнуть и попросту списать. Нетушки! Кто-то обязательно начнет доискиваться, да уже начал, сама знаешь! А раз так, значит, хоть одного продавца или продавщицу они в это дело посвятили. Ну, может, про наркоту им так прямо и не сказали, а наврали что-нибудь… А продавщица, допустим, вспомнила, кому продала шпроты из той коробки…

– Из какой еще коробки? – спросила Ирина Дмитриевна.

– Ну из картонной. Или из ящика…

– Но почему же тогда некоторые банки нормальные? – поинтересовался Хованский.

– Потому что в той коробке вполне могло быть, допустим, тридцать банок нормальных, а десять легких. На самом дне. И, между прочим, эти банки должны быть как-то помечены. Вы не достанете их все? – обратился он к Ирине Дмитриевне.