Ушаков и Канзафаров стали простукивать стенки.

– Где Устин? Он первый шел, что-то же заметил! – догадался Архаров.

Привели Устина. Он честно проделал все, что велели: изображал, пересекая улицу и двор, хромоту, спустился в подвал (крестя мелкими крестами чрево и бормоча «Спаси, Господи, люди твоя»), при свисте тут же повалился в грязь. Его-то ругать было не за что, и он открыто глядел в лицо Архарову, даже с известным любопытством – очень хотелось знать, чем вся эта затея кончится.

– Могло быть такое, что они догадались о подмене и даже не стали к дому подходить? – спросил Архаров.

Собравшиеся в кирпичном коридоре Тимофей, Федька, Ушаков, Устин, Степан Канзафаров и даже Клашка, привязавший наверху лошадей к какому-то забору, загалдели. Они сами из разных мест видели, как Устин приближался к крыльцу, и утверждали: шел почти как тот француз, тем более, что Шварц выдал ему длиннополый кафтан, очень похожий на кафтан господина де Берни.

– Прелестно… – пробормотал Архаров, не зная, что об этой истории и подумать. Гневаться вроде было не на что – подчиненные исполнили все его приказания и ожидали новых.

– Пошли прочь отсюда, – сказал он и направился к пролому в стене. Федька полез вперед него с фонарем, чтобы не вышло какой неприятности.

В большом помещении Архаров встал, обвел его взглядом, и обычная его подозрительность наконец проснулась. Нацелилась она на рассохшиеся бочата, кое-как составленные у стенки. В конце концов, коли кто тут и сидел, не поднявшись по несуществующей лестнице, то именно за ними, а то и забрался в самую бочку. Долго ли затаиться?

– А ну-ка, молодцы, раскидайте-ка мне этот винный склад, – пошутил Архаров. – Тимоша, Ушаков, держите угол под прицелом…

Устин вместе со всеми пошел двигать бочата. Ему-то и повезло – отодвинув первый с краю, увидел лежащее тело в длинном буром армяке.

– Господи Иисусе! – воскликнул Устин и перекрестился. – Сюда все!.. Покойник!..

– Ну вот, уже кое-что, – заметил Архаров. – Федя, где ты там с фонарем?

Архаровцы собрались вокруг тела. Устин шепотом читал молитву. Обер-полицмейстер озирался по сторонам, как если бы ему одного трупа было мало.

– Ну вот, сыскали клад, – задумчиво произнес Тимофей. – Устин, что скажешь?

Бывший дьячок не сразу вышел из молитвенного состояния.

– Иде же бо аще будет труп, тамо соберутся орлы, – неожиданно ответил он словами из Священного писания.

– Ага, орлы, – кинув взгляд на свое воинство, подтвердил Архаров. – Взгляни, Федя.

– Посвети, Иванов…

Федька, отдав Клашке фонарь, опустившись на корточки, перевернул тело вверх лицом.

– Гляньте-ка, вся рожа в саже…

– Как это его? – спросил Архаров. – Крови вроде не видать. И не удавили…

– Нет, не удавили, – сразу, хором, определили Степан и Ушаков.

– И не сегодня, – добавил Федька.

– О Господи, – сказал Устин и полез в карман. Добыв оттуда платок, месяца два не бывавший в стирке, он заботливо накрыл мертвое чумазое лицо.

Тимофей, за свою жизнь довольно насмотревшийся на покойников, стал деловито переставлять рядом стоящие бочата.

– Его тут прикопать хотели. Вон – лопаты, – объявил он, и точно, две лопаты стояли прислоненными к корявой стенке. – Ишь, кладбище себе сыскали…

– Дурачество, – задумчиво произнес Архаров. – Чего ж до прудов не донесли?.. Экая новая мода у мазов завелась – отемлелых хоронить…

– Ваша милость, а ими тут работали, – сказал глазастый Федька. – И недавно! Вон, земля налипла и не отвалилась.

– Может, еще какого покойника прикопали? – предположил Тимофей.

Клашка поднял фонарь повыше, свет распространился по всему подвалу.

– Коли тут что закопали и притоптали, то хрена с два найдешь… – буркнул Архаров.

– Ваша милость, есть способ, – сказал Тимофей. – Стародавний. Осечки не дает.

– Муромский, что ль? – уточнил Федька.

– А коли и муромский?

– Цыц, – приказал Федьке Архаров.

Его сейчас мало беспокоило грабительское прошлое Тимофея. Его куда больше заинтересовал способ отыскания закопанного предмета, пусть даже трупа.

– Когда что закапывают, потом землю сверху утаптывают, – начал Тимофей. – И на глаз утоптанную от нетронутой не отличишь. А есть зацепка. Утоптанная лишь сверху гладкая, а воды налить – так она воду всасывает. А на нетронутой лужа долго сохнет.

– Так вы прикопанное добро и искали? – осведомился Архаров.

– И так тоже.

– И воду за собой на коромыслах носили? – полюбопытствовал Федька.

– Эта вода у каждого при себе, – растолковал Тимофей. – Распускай портки да и того… трудись во благо…

Архаров хмыкнул.

– Ну, кому не лень – валяйте! – приказал он. – Да только подвал велик – запасов ваших не хватит.

– Закапывают в углу или у стенки, ваша милость, глядишь, и хватит, – рассудительно возразил Тимофей.

Он медленно пошел вдоль кирпичной стены – и вдруг резко шлепнул по ней ладонью на высоте собственного носа. На пол рухнула оглушенная ударом крыса. Тимофей наподдал носком сапога – крыса улетела в дальний угол.

– Ну ни хрена себе! – восхитился Федька.

– А ты не знал, что они по стенке вверх взбегают? – спросил Тимофей. – Клашка, ну-ка, сюда посвети…

Клашка поднес фонарь к указанному месту.

– Здесь, что ли, пробовать? – полюбопытствовал неуемный Федька.

– Погоди…

Архаровцы разбрелись по подвалу, время от времени делая пресмешные замечания о способе Тимофея. Архаров остался с Устином.

Сильно ему не нравился весь этот розыск. Трудно, что ли, было злоумышленникам дотащить труп до прудов? Спускать по узкой лестнице было легче и скорее, что ли? И ладно бы труп в состоянии кровавой каши, как бывает, когда в живот попадет пушечное ядро. К такому не всякий прикоснется…

Или же горемыку порешили тут же, в подвале. Что-то, видать, исполнил этот чумазый мужик, и, чтобы не проболтался, на месте и порешили. Парнишки же его за бочатами не заметили. Закапывал он яму, что ли? Вот ведь лопаты со свежей землей… А второго землекопа куда подевали?

С самого начала эта охота на кавалера де Берни была какой-то подозрительной.

Устин стоял над мертвым телом, опустив голову, и тихонько читал что-то совсем заупокойное.

– Сюда! – позвал Тимофей. – Ну, у кого накопилось?

Архаров недовольно хмыкнул. Ему уже не терпелось оказаться в палатах Рязанского подворья, куда привезли арестованного француза. Вопросы к господину де Берни в голове кишмя кишели. А затем следовало докопаться, чье такое тело. На Москве прорва пришлого народа – но может и повезти. Если это тело как-то увязано с французскими шулерами, то может образоваться ниточка, дергая за которую, вытянешь из де Берни кое-что любопытное.

Для чего оставлять труп в подвале – да, если вдуматься, на видном месте? Стоило сдвинуть бочонок – а он и тут?..

Тут было два объяснения. Первое – убийство совершилось в подвале в светлое время суток, и убийца должен был спешно удирать, пока его не прихватили на горячем. Второе… второе – диковинное: убийцей был подросток или же баба… кому не под силу тяжести таскать…

Кабы удавили – так проще. Удавить человека, захлестнув ему горло веревкой сзади, несложно, с этим справится и Никишка. Тем более, коли спускаться с тем человеком по лестнице и идти сразу на ним. Вот ведь и лежит тело в двух шагах от лестницы.

А что делали эти люди в подвале? И для чего бы одному убивать другого?

Вдруг явилось третье объяснение – шулера и господин де Берни, устроившие тут место для свиданий, сами по себе, а убитый мужик – сам по себе, и на тот свет его отправил кто-то вовсе посторонний…

Из дальнего угла послышался хохот – там опробовали Тимофеев способ, и безрезультатно.

– Там я за пивом сбегаю! – завопил Федька. – Братцы-товарищи, я знаю, где хорошее наливают!

– И не уйдем из подвала, покуда весь его не зальем! – поддержал Клашка Иванов.

Архаров невольно рассмеялся.

Не будучи светским кавалером, он любил простые шутки – а эта как раз была проще некуда.