– Влад, а Тома зачем? – негромко кашлянув, спросил Николай Николаевич. – У нас тут мужиков целый взвод.

– Ценю вашу учтивость, но это лишнее, – к начальству приблизилась Тамара. – Стреляю я не хуже, а спрятаться могу за такой елочкой, которой вашим бойцам и одну ногу замаскировать не хватит.

– Закончили прения, вопрос решен. Теперь тихо! – Владислав предупреждающе поднял руку и обернулся к жерлу тоннеля.

Оттуда послышались торопливые шаги. Бойцы на всякий случай взяли оружие на изготовку, но почти сразу опустили его. Из трубы выбрался арьергард. Сначала четверо мужчин, затем трое женщин. Ольга и Тома буквально несли на себе едва перебирающую ногами от усталости и нервного шока Лену. Саша, увидев жену, снова оттолкнулся от теплой смоляной опоры и шагнул Лене навстречу, но между ними встала Тамара. Она выразительно взглянула на Сашу и молча качнула головой. В туманных сумерках Барков не слишком хорошо рассмотрел взгляд Томы, но понял все и так. Лену лучше не трогать, особенно ему. Даже не показываться ей на глаза. Саша сделал два шага назад, осторожно отцепил от шеи ручонки пригревшегося и задремавшего сына и передал его Ольге, уже привыкшей к должности походной няньки. Она взяла мальчика, мгновенно укутала в теплое верблюжье одеяло из вертолетного пассажирского комплекта и прижала к груди. Олежка не проснулся, только снова тяжело вздохнул во сне.

Что и говорить, родители осложнили ему жизнь до предела. Ни поспать толком, ни поесть вкусненького, ни поиграть, ни даже искупаться перед сном. Все время какая-то беготня, холодная еда и влажные салфетки вместо ванны. Хорошо хоть памперсы меняют. И все ради чего? Сами не знают, ради чего. Наказание какое-то, а не родители…

Будто услышав мысли отца, Олежка еще разок вздохнул и уткнулся носом тете Оле в район декольте. Если не брать во внимание разницу в возрасте, выбор он сделал верный. Более уютную грудь было не найти в радиусе… да, пожалуй, не найти вообще. Лена не в счет. Барков попытался мысленно усмехнуться, но не сумел. Когда выживаешь в темном лесу, по которому бродят вооруженные до зубов враги, шутится как-то слабо. Да вообще не шутится, даже раздражают все эти потуги поднять себе настроение.

Хотя, с другой стороны, если падать духом, то и вообще не выберешься. Вон, глядя на обессилевшего «супермена», и Климов приуныл, и Денис…

«Надо собраться! Иначе все зря. А что может быть обиднее, чем проиграть, имея на руках если не флеш-рояль, то уж две приличные пары точно? Ничто, это факт. Значит, надо сохранять лицо и доводить все задуманное до конца».

Саша в буквальном смысле встряхнулся – помотал головой и ожесточенно растер уши, будто приводя себя в чувство после лишней рюмки.

– Владислав Валерьевич, у вас остались в запасе агломераты С4?

– А ваши где? – насторожился Добрецов.

– Погибли в неравном бою с Блэком, – признался Саша. – Сгорели красивым синим пламенем. Я теперь гол, как сокол, простите за глупый каламбур.

– Хм. – Владислав вынул из кармана тяжелый серый шарик, затем миниатюрный проекционный смартфон и протянул их на ладони Баркову. – Это все, что у меня осталось, Александр. Вряд ли из такого количества нанороботов выйдет приличная броня или оружие, но…

– Выйдет. – Саша взял только шарик. – Надеюсь, это резерв, а не ваша защита.

– Резерв, причем не последний, – очень убедительно соврал Добрецов. – Пользуйтесь.

– Смарт оставьте себе. Если повезет исчезнуть из поля зрения «Невода», я войду в Сеть и без него.

– Дай-ка полюбуюсь, – смарт у Владислава забрал Николай Николаевич. – Много слышал об этой машинке, но видеть не доводилось.

Добрецов отдал «сто двенадцатый» без возражений, не прерывая беседы с Барковым.

– У вас же были проблемы с доступом в виртуальность. Разве нет?

– Они и сейчас есть, – Саша пожал плечами. – Я же говорю, если получится обмануть «Невод» и Систему. Я ведь не волшебник.

Барков сжал шарик в руке, и через секунду от агломерата не осталось и следа. Точнее – видимого следа, поскольку невзрачный серый шарик растекся по телу носителя «Сокола» молекулярной защитной пленкой. Ощутив на коже почти неуловимое покалывание, Саша окончательно пришел в себя. Сразу же вернулись утраченное после схватки с Блэком и гибели Аслана душевное равновесие и относительная бодрость тела. А главное, Барков перестал чувствовать себя беззащитным, то есть простым смертным.

Безусловно, он понимал, что молекулярная броня из нанороботов не спасет его от выстрела «дуплетом»: из М-станнера и винтовки. Первый «ствол» в этом случае отключит на полминуты броню из «нанов», а второй достанет человека. Примерно того же эффекта можно добиться, если врезать направленным электромагнитным импульсом, – будет сработано более грубо, но тоже эффективно. Однако оба варианта относились к разряду сложностей. Без них Баркова теперь не взять никаким оружием. К тому же в голове у него сидел «Сокол» – биокомп, способный не только подключать хозяина к Сети и «Неводу», но и предупреждать о грозящей опасности.

Несмотря на серьезную изношенность нервной системы и физическое истощение (не поспи два месяца кряду!), «Сокол»-Барков оставался эффективной боевой машиной, которой следовало найти достойное применение. Впрочем, и это не было проблемой.

После уничтожения Блэка Саша лишний раз убедился, что в Большой Игре заговорщиков, прибравших к рукам «Невод» и теперь прицеливающихся на прочие столпы цивилизации, имеется скрытый уровень. Возможно, именно на нем и затаился тот, кто затеял всю эту катавасию, – мистер Главный, который если и был когда-то Блэком, то лишь в одной из своих ипостасей. Барков понял это недавно, но отчетливо. Найти основное воплощение Главного теперь становилось делом принципа. У человека, загнанного в угол или в лес, что не суть важно, просто не может быть других дел и других принципов. Только кидаться на врага, целя зубами ему в глотку. Со всей возможной злостью. Даже с яростью. Так и только так. А иначе не победить и не выжить. Не тот уровень Игры, чтобы долго раскачиваться. Монстры повсюду, только успевай вертеться и стрелять.

Саша проверил оружие и кивнул своим сопровождающим. Те поднялись с мягкой хвойной подстилки довольно бодро. Они будто бы учуяли, что Барков снова в форме. Произошедшие с ним перемены заметно взбодрили и эскорт.

– Мы вернемся через три часа. Постарайтесь до нашего возвращения не обнаружить себя ничем, – обращаясь к Добрецову, сказал Саша. – Это касается не только попыток наладить связь через «Невод». Про свой шпионский смарт тоже забудьте, пожалуйста, до поры до времени. «Невод» вас вычислит в любой сети.

– А вы успеете? – с сомнением спросил Владислав.

– Да. Я ведь «Сокол». – Саша вымученно улыбнулся. – Надеюсь, мы прилетим раньше наемников. Риск есть, но он оправдан. Кстати, продумайте заранее маршрут нашего дальнейшего «путешествия».

– Уже продумал. – Владислав Валерьевич протянул руку. – Удачи.

– До встречи. – Барков пожал ему руку. – Ровно через три часа. Время пошло.

Добрецов проводил задумчивым взглядом исчезающие в тумане фигуры и кивнул в ответ на свои мысли. Барков был измотан и слаб, но явно воспрянул духом. В сложившейся ситуации правильная мотивация была важнее всего. Что послужило толчком, выбросившим Сашу из трясины депрессии, оставалось догадываться. Возможно, дело было во внутреннем стержне, который, без сомнения, имелся у Баркова. Вполне возможно. Люди с такой структурой характера иногда расклеиваются под монотонными каплями множества мелких проблем, но умеют собраться, когда чувствуют, что их прижали к стене. Саша был именно таким, бронебойным. В отличие, например, от Климова – субъекта толстокожего и до определенной степени твердого, но без стального сердечника. Или взять Николая: он в этом сравнительном ряду мог быть уподоблен пуле без оболочки. Травматическое и останавливающее действие огромно, а вот пробить навылет – слабо. Но надежен, как эта самая пуля из «нагана», факт. И все же сейчас заряжать следовало бронебойные.