– Вы значит любите кино?
– Не то чтобы очень, – нашелся он. – Просто ваша физиономия частенько мелькала на плакатах и на журнальных обложках. У вас довольно запоминающийся тип лица. Вы напоминаете Эл Пачино. А Эл Пачино, я думаю, знают все.
Он сделал комплимент американскому актеру. Чего нельзя было сказать обо мне. Я был всего лишь его неудавшейся копией. Не поэтому ли я бросил кино?.. Пожалуй. Элпачиновский комплекс будет меня преследовать до конца моих дней. Хотя теперь модно быть похожим на какого-нибудь голливудского актера. Только не быть самим собой. Меня такая мода не устраивала.
– Значит, вы решили разыскать в тот вечер свою дочь, – перевел Вано разговор на другую тему, поскольку в кино не разбирался вообще. И считал, что мне сделали в очередной раз несправедливый комплимент.
– Да, именно так все и было.
– Вы ее разыскали?
– Увы, мы, насколько я понял, разминулись.
– Что ж, – удовлетворенно кивнул Вано. – Иного от вас я и не ожидал услышать. Поэтому мы сейчас же собираем монатки и – вон из этой хатки. У меня лично нет желания помогать человеку, который все время лжет. Если он лжет – значит он виновен. Я умываю руки.
И Вано даже встал с места в решимости покинуть кабинет.
– Я вас не понимаю, – Угрюмый опустил взгляд.
– Ради Бога, только не стройте из себя идиота! Если в это поверили жемчужане, то мы не настолько глупы. Вы прекрасно знаете, о чем идет речь. Кстати, тогда был прекрасный тихий вечер. А как приятно вечерком постоять на балконе, подышать озоном и покурить.
– Ах вот вы о чем! – нахмурился Угрюмый. – Кстати, здесь запрещено курить. У нас действительно экологически чистое место. Если бы вы курили, я бы почуял запах дыма.
– Когда сидели в кустах? – продолжил за него мой товарищ. – Впрочем, нас это уже не касается.
– Погодите, – Угрюмый жестом остановил нас. – Конечно, это не вся правда. Я действительно искал Белку. Но… Но у меня было еще одно дело.
Вано вновь бухнулся на место. И в упор уставился на Угрюмого.
– Да, было. И если я вам скажу правду, думаю, она обернется не в мою пользу. Но вы же жаждете правды… Хорошо… Мне нужно было встретиться с адвокатом, – выпалил он на одном дыхании.
Та-а-ак. Даже я такого не ожидал. Действительно, это признание было не в пользу Угрюмого. К тому же, если в комнате есть жучок… Не думаю, правда, что он бы он действительно был виновен, он бы навел на себя подозрения. Хотя… Хотя бывает, что специально выстраивают против себя подозрения. И чистосердечно в них признаются. Как один из методов отвлечь от себя главное подозрение – в убийстве. Так поступают обычно умные люди. И Угрюмый был далеко не глуп. Поэтому я не знал, как расценивать его признание.
– Так все и было, – продолжал Угрюмый. – Я искал момент, чтобы вызвать его из гостиницы. Но мне это не удалось. Поскольку я не хотел, чтобы меня видели другие.
– Вы сами назначили ему встречу?
Угрюмый отрицательно покачал головой и с жадностью посмотрел на сигарету, которой затягивался Вано. Я словил его взгляд и предложил закурить.
– Покрепче не будет? Впрочем, ладно. В моем положении выбирать не приходится.
Он глубоко затянулся сигаретой и посмотрел мимо нас в окно.
– В том-то и дело, что встречу назначил мне адвокат. Но почему-то в назначенное время не вышел. Вот я и высматривал его через окно. Первым делом я хотел удостовериться, есть ли он вообще в гостинице. Он там был. Вот я и стал его поджидать недалеко от входа. Конечно, желая оставаться незамеченным. Они все вышли одновременно. Адвокат огляделся по сторонами, слегка замедлил шаг. Из-за кустов я ему сделал знак и он заметил меня. И рукой показал, чтобы я его подождал.
– Ну и? Дождались?
Угрюмый криво усмехнулся.
– Да уж. Дождался. Его труп.
– Странно. Очень странно. И за это время вы не увидели ничего подозрительного? Ведь кроме вас там должен был быть еще кто-то, черт побери! Кто убил адвоката! Если конечно исключить вас! – Вано приблизился к Угрюмому и пристально на него посмотрел. – Это же невероятно! Чтобы вы ничего не видели! Его душили, понимаете, душили! Он должен был издавать хоть какие-то звуки!
– Возможно, он кричал, стонал, я не знаю! – выкрикнул Угрюмый. – Я был недалеко от входа и мог не услышать, что происходит в заднем крыле усадьбы! Ради Бога, не путайте меня! Я и так запутался по уши!
Он перевел дух. И уже ровным голосом продолжил. Его лицо вновь стало непроницаемым и холодным.
– Я ждал адвоката. И мне показалось странным, что его долго нет. За это время он мог уже десять раз вернуться. И я решил уходить…
– Почему же вы не ушли? Насколько мы знаем, труп нашли не у входа в сад. А гораздо левее. Значит все-таки что-то привлекло ваше внимание?
Угрюмый с шумом вздохнул. И уже без разрешения, скорее машинально, вытащил сигарету из моей пачки. Его руки слегка дрожали.
– Я действительно уже уходил… Но услышал позади себя шум. Не стоны, не крики. А просто какой-то шлепок о землю. Словно что-то упало. Я не знаю… я ни о чем тогда не думал. Возможно, какие-то мысли пронеслись в голове. То ли это моя дочь еще здесь шастает, то ли где-то меня поджидает адвокат. Я не знаю, но я мигом бросился на звуки. И тут я увидел его…
– Труп? – заключил Вано. – Или кого-то еще?
Угрюмый отвел взгляд. Наморщил свой лоб.
– Или кого-то еще, – повторил он. – Я ничего не могу утверждать. Но мне показалось, что за угол промелькнула чья-то тень. Нет… Я утверждать не могу…
– Опять привидения, – усмехнулся Вано.
Угрюмый вздрогнул. И изменился в лице.
– О чем вы, не понимаю?
– Да так… Ваша дочь нам рассказывала о каких-то привидениях.
– О Боже! Не слушайте вы ее! Она давно верит в эти сказки! Она ужасная фантазерка!
Угрюмый очень разволновался. Значит, какие-то приведения все-таки есть.
– Хорошо, пусть сказки, – согласился я на всякий случай с Угрюмым. – Но эта тень… Возможно, вы заметили какую-то деталь одежды. Ну, я не знаю, шарф, шляпу, плащ или еще что-нибудь?
Глаза Угрюмого сузились, он нахмурился и решительно ответил.
– Нет, я ничего не заметил. И это все, что я могу вам сообщить.
Эта решительность была чрезмерной. И наводила на мысли, что он что-то не договаривает.
В кабинет заглянул Гога Савнидзе. И дал понять, что свидание подошло к концу и что в любом случае он позволил нам слишком многое. Что ж, на сегодня было достаточно, и мы с Вано направились к выходу. У дверей я резко оглянулся. Угрюмый сидел, сцепив руки перед собой и сосредоточенно вглядывался в пол.
– Да, кстати, а вы не знаете, зачем вы понадобились адвокату в этот вечер?
Он вздрогнул. Он не ожидал этого вопроса. А возможно, этот вопрос просто перебил его мысли.
– Зачем? Понятия не имею.
– И все же. Говорят, в последнее время вы были с ним в приятельских отношениях.
– Говорят, – хрипловато протянул Угрюмый. – В этом городе слишком много говорят. Впрочем, пожалуй, именно поэтому адвокат в последнее время проникся ко мне симпатией. Он тоже любил много поговорить. И из разговоров выстраивал целые теории. И если хотите, он использовал меня, как подопытного кролика. В городе я единственный человек с дурной репутацией. Вот он мною и заинтересовался. Если хотите, я был примером падения человека. И не удивился, если бы следующая лекция была целиком посвящена мне. Психология заблудшей овцы.
Я кивнул. Его объяснение на сей раз меня вполне устраивало.
С Гогой мы перемолвились несколькими фразами. Он куда-то спешил по неотложным делам. Хотя какие могут быть неотложные дела в таком месте? Если самое ужасное дело уже свершилось. Почему-то шефа милиции не заинтересовало, что именно нам рассказал Угрюмый. И у меня вновь закрались подозрения, что он уже все прекрасно знает. Похоже, жучок в кабинете все-таки был.
– Удачи вам, – хитро подмигнул Гога, выпроваживая нас из прокуратуры. – Надеюсь вы докопаетесь до истины.
Почему он взваливал на нас раскрытие истины – оставалось загадкой. Сомневаюсь, что ему самому не хотелось купаться в лучах славы. А возможно, это был просто хитрый ход тупого начальника: выжать из нас все что можно, и, отправив ко всем чертям, увенчать себя лавровым венком победителя.
