– Хек. Хек. Хек.

Ледяной бездушный смех прозвучал одновременно с гибелью последнего из княжьих дружинников. Кащей резко распахнул двери и вышел наружу – к зарождающейся суматохе. Подворье, перебуженное криками и звоном оружия, повыскакивало из постелей, кто-то уже бил в набат.

Часть оставшейся дружины спешила в гридницу, на помощь соратникам, но остальные торопились к городским вратам – там творилось что-то несусветное, даже отсюда слышны были вопли и грохот.

Кащей равнодушно двинулся туда же.

Ворота княжеского двора были распахнуты настежь. Правда, подле них стояли на страже несколько отроков. Один из них, узрев Кащея, бросился с мечом, дико вопя и бешено вращая глазами. Но старик с легкостью увернулся от удара, швырнул парня через плечо, вырвал у него меч, безучастно хватаясь прямо за лезвие, и воткнул отобранное оружие в живот владельцу.

Так же играючи он разобрался и с остальными. Последний бросился бежать, но Кащей швырнул в него шлем убитого соратника. Этот необычный снаряд просвистел в воздухе и саданул в спину удирающему с силой разъяренного тура – паренек упал как подкошенный, обливаясь кровью.

Глаза Кащея по-прежнему оставались холодными и безразличными.

Жуткий старик с нечеловеческой скоростью пронесся от княжьего подворья до главных ворот детинца. Ратич – не самый крупный город на Руси, едва десять тысяч жителей наберется. Остановить его не пытались – по пути Кащей между делом убил нескольких человек, одним-единственным движением ломая кости, вырывая из тел огромные куски мяса, швыряя несчастных с такой силой, что трескались стены.

Вот на пути попалась женщина с младенцем на руках. Кащей приостановился, выбросил руку и между делом схватил ребенка, подняв его за лодыжку. Мать зашлась криками, бросилась на похитителя с кулаками – старик в ответ легонько хлопнул ее раскрытой ладонью, и бедная женщина отлетела назад, упав бесформенной грудой. Один-единственный удар Кащея Бессмертного переломал несчастной ребра и хребет.

Младенец захныкал – ему не понравилось висеть вниз головой. Он потянулся к железной короне, висящей перед глазами, даже уцепился за один из зубцов. Кащей еще раз посмотрел на дитя в руке, а потом равнодушно саданул им о каменный столб, отшвырнул прочь и устремился дальше, даже не оглядываясь на крохотный трупик.

– Забавно, – безучастно сказал он самому себе, воззрившись на столпотворение у городских ворот. – Хек. Хек. Хек.

Куча воев еле-еле сдерживала страшный напор с другой стороны. Казалось, будто за воротами собрался десяток великанов, молотящих таранами. Воевода хрипло выкрикивал приказы, но его никто не слышал – на лицах гридней выступил красноватый пот, с каждым ударом они осыпались со стен, словно яблоки с дерева.

Кащей пошарил глазами и подхватил оброненный кем-то щит. Старик подобрал его, ухватил подобно метательному диску и закрутился вокруг своей оси. Воевода обернулся на шум, открыл рот, в ужасе узнавая дискобола, но в следующий миг его просто снесло бешено крутящимся снарядом. Край щита ударил военачальнику в челюсть, вышибая зубы и ломая хребет, тот упал наземь, и княжья дружина осталась без предводителя.

– Уймитесь, – холодно и ровно приказал Кащей. – Бросьте оружие и склонитесь перед истинным царем сих земель. Ваша смерть неизбежна.

Однако гридни с ним не согласились. Сначала костлявую фигуру накрыло ливнем стрел из луков и самострелов, кто-то бросился схватиться врукопашную… но с другой стороны ворот вновь раздался таранный удар, и воины с криками ужаса вернулись к прежним постам.

Кащей равнодушно пожал плечами, подобрал меч воеводы и закрутился диким смерчем, сметая все на своем пути. Клинок почти сразу сломался, не выдержав ударов такой силы, и главный кошмар Руси вновь принялся крушить противников голыми руками. Снова летели наземь изуродованные трупы, снова Кащея рубили, резали, рассекали и лишали конечностей – но он каждый раз возрождался в мгновение ока, продолжая истреблять все и вся.

Лучший гридень Ратича, молодой боярин Судислав Ольгердович врезался в Кащея снарядом камнемета. Тощий старик отлетел назад с переломанными ребрами и ногой, но тут же вновь взметнулся в воздух – целый и невредимый. Судислав ошалело открыл рот, но немедленно опомнился, перехватил поудобнее сулицу и с силой метнул ее во врага. Легонькое копьецо просвистело в воздухе и прошло сквозь Кащея, будто раскаленный нож – сквозь масло. Во все стороны брызнули черные капли – ядовитая кровь царя нежити.

Однако бессмертный царь, казалось, даже не заметил такой мелочи, как дыра в груди – скелетоподобная фигура лишь на миг замерла и вихрем понеслась к противнику. Судислав невольно вздрогнул, но удержался, не попятился, не побежал.

Нет, вместо этого он нанес еще один страшный удар. Тяжеленная булава молодого хоробра шарахнула Кащея по щеке, снося голову, словно пустую тыкву – но из плеч тут же выскочила новая, точно такая же, что прежняя.

Кошмарный старик подпрыгнул на три сажени, приземляясь позади Судислава, нанес резкий удар в плечо, выбивая булаву, и с силой саданул в спину ладонью, скрюченной подобно птичьей лапе. Тонкие пальцы-костяшки прошили насквозь кольчугу, кожу и ребра, выметаясь обратно с окровавленным куском мяса и оставляя за собой дыру с рваными краями.

– Хочешь посмотреть, как бьется твое сердце? – равнодушно спросил Кащей, поднимая добычу над головой.

Судислав медленно обернулся, растерянно взглянул на то, что еще миг назад покоилось в его груди, и начал медленно падать. Молодой великан обрушился, точно подрубленный дуб, хлеща во все стороны кровью. В рядах защитников Ратича раздались панические вопли – погиб лучший из лучших…

Когда число противников поубавилось, Кащей с силой ударил кулаком, прошибая толстенные ворота насквозь. Руку мгновенно обдало горячим паром – старик отпрыгнул назад, и громадные створы наконец-то обрушились. А из-за них появились три жуткие клыкастые хари на длинных чешуйчатых шеях…

– ЦАРЬ НАШ, МЫ ПРИШЛИ!!! – оглушительно проревел на три голоса Змей Горыныч, поджаривая оставшихся гридней прицельными огненными струями. – КОГО НАМ УБИТЬ?!!

– Ты неразумно действовал, – вынес ему порицание Кащей. – Тебе следовало спалить защиту города с воздуха, а затем уж ломиться в ворота. Так было бы эффективнее.

– Прости, мы не подумали!.. – ответил правой головой чудовищный ящер, покаянно опуская две другие. – Позволь нам исправиться!

– Ступай, – сухо кивнул Кащей, бросая ему все еще слабо подрагивающий ком мяса. – На вот, угостись.

– Благодарствую!.. – проревела средняя пасть Горыныча, ловя и проглатывая сердце Судислава. – Сладко мясо богатырское… Хорош ли был его хозяин в битве?

– Для смертного воя – довольно хорош. А теперь ступай и убей всех людей в городе.

За воротами словно поднялся буран – такой ветер вздули огромные перепончатые крылья. Змей Горыныч, последний дракон Руси, сделал несколько кругов, беря первоначальный разбег, и медленно поднялся в воздух. Его брюхо раздулось от горячего газа, лапы плотно прижались к животу, хвост работал из стороны в сторону, помогая рулить, а в груди что-то трубно бухтело, исходя жарким холодом…

Три шеи вытянулись по направлению к княжескому двору, где еще виднелись остатки дружины, три пасти раскрылись на всю ширь, три ревущих пламенных столба исторглись в город, испепеляя все на своем пути. Хоромы бояр и избы смердов – Змей Горыныч жег их с одинаковым неистовством. Глаза исполинского ящера горели злобой и гневом – он люто ненавидел весь человеческий род, и охотно истреблял любых его представителей.

А к Кащею подбежал запыхавшийся хан татаровьев – Калин. Высокая шапка сбилась набок, обнажая бритую голову и то, что отличало хана от обычных людей.

– Светлый царь, мои батуры стоят пред твоими очами! – торопливо поправил шапку он. – Взять ли нам этот город?

– Возьмите, – подтвердил Кащей. – Отдаю вам Ратич на поток и разграбление.

– Ай-я-я-а-а-асс-а-а-а!!! – завизжал хан, взмахивая саблей.