– Скажите, шериф… Если уж поступило сообщение о возможном нападении, почему вы сразу не примчались сюда? Ведь вчера произошло то же самое!

– Мы после первых двух звонков сразу мчались, агент Фокс Молдер… – Дуал Бессель втянул щеки, отчего его и без того скуластое и остроносое лицо стало походить на крысиную мордочку, качнулся с каблука на носок. – Но каждый раз вызов оказывался ложным. После этого мне очень захотелось поймать этого шутника… Поэтому вчера мы предупредили отделение телефонной компании в Дискерсоне, что нам требуется их помощь, и попытались засечь сигнал хулигана. Однако в компании нам ничем помочь не смогли… Кто же знал, что неизвестный попытается осуществить обещанное?

– Осуществит, – сухо поправил его Молдер. – Но что случилось сегодня?

– Сегодня мы снова попытались определить источник сигнала, агент, – покачал головой шериф. – Когда выяснилось, что компания опять ничего не засекла, я лично позвонил сюда и спросил у Люсии: все ли у нее в порядке? Она ответила, что все спокойно, и никаких драк и криков нет. Я попросил ее быть осторожнее…

– Но вы же знали о том, что случилось вчера! – перебил его Молдер.

– Я попросил ее быть осторожнее, запереть окна и двери и ждать моего приезда, – никак не отреагировав на вопрос, продолжал шериф. – Помня о том, что произошло вчера, я решил направить сюда патрульную машину и приехать лично. И, разумеется, мне следовало взять с собой отца Люсии, а не врываться в дом одинокой девушки, ставя ее в сомнительное положение.

– Значит, ее отец дома не ночевал?

– Он ночевал в городе, у… – Бессель запнулся, после чего, не желая выдавать чужакам некоторые секреты своего маленького города, продолжил немного иначе: – Я знал, где его найти, разбудил, и мы вместе отправились на лесопилку… Но Люсии… В общем, оказалось поздно…

– И где сейчас ее отец?

– На первом этаже, с доктором Хармоном. Ему требуется помощь. Единственная дочь все-таки…

– Похоже, в вашем городе алиби есть буквально у всех, кроме жертв, – подала голос Скалли, с громким шелестом стягивая перчатки. – Скажите, шериф, а многие из обитателей вашего округа предпочитают жить вот так вот, как семейство Вильс? То есть, не в городе, а уединенно. В своих лощинах, долинах, на берегах каких-нибудь горных озер?

– Большинство, мисс Дана. Возможно, вы успели заметить, что возможности для строительства в самом городе весьма ограничены. К тому же, очень многим людям не нравится, когда вся их жизнь проходит на глазах у соседей. С земляками лучше встречаться на праздники, во время общего веселья и застолья… – шериф покосился в сторону тела, обнаружил, что оно снова закрыто простыней, и с облегчением повернулся. – Ну как, мисс Дана, разглядывание мертвой Люсии чем-нибудь вас порадовало?

– Не думаю, чтобы здесь подходило слово «порадовало», – сурово парировала Скалли, – но дало очень многое. В первую очередь, мы теперь знаем, что преступник неопытный, он оставил слишком много следов. Оба, и убийца, и Люсия, были застигнуты врасплох. Можно уверенно предположить, что преступник рассчитывал найти свою жертву спящей, в постели. Однако она оказалась на ногах и попыталась сопротивляться. В результате мы имеем под ногтями девушки частицы кожи, крови убийцы и его волосы, и совершенно точно знаем, что на лице или, как минимум, на теле насильника должны быть глубокие, кровавые царапины. Далее, преступнику удалось связать жертву, надругаться над ней. При этом он оставил нам образцы своей спермы. Затем насильник, предположительно, задушил девушку. Смерть наступила ориентировочно два-три часа назад. Я думаю, после проведения микробиологического анализа мы получим исчерпывающий комплект доказательств, чтобы самый предвзятый суд посадил преступника на электрический стул. Как только его удастся задержать, шансов оправдаться у него не останется.

– А как его поймать? – поинтересовался шериф.

– У вас же есть словесный портрет! – напомнила Скалли. – Если провести анализы у людей, подходящих под описание, мы сможем определить виновника преступления с абсолютной точностью.

– Неужели вы всерьез полагаете, мисс Дана, что этот ублюдок, звоня нам по телефону, действительно даст свое правильное описание? – на этот раз удивился Дуал Бессель. – К тому же, не думаете ли вы, что я, будучи в здравом уме, пойду по домам и стану предлагать нашим гражданам принести по стаканчику своей спермы?

– Я думаю, что этот вопрос можно обсудить потом. А в настоящий момент тело нужно отвезти в городской морг для вскрытия, а изъятые мною образцы следует доставить в ближайшую лабораторию для анализа. Боюсь, необходимого мне оборудования в вашей больнице нет.

– Лаборатория есть в Дискерсоне, мисс Дана, – кивнул Бессель. – Что касается тела…

– Мне не хотелось бы оскорблять ваши чувства, – как можно мягче перебила Скалли, – но вскрытие следует произвести побыстрее. Оно может дать новые данные для раскрытия убийства. Так получилось, что мой предусмотрительный напарник взял для нас напрокат небольшой пикап. Тело можно перевезти в город в его кузове. И, пожалуйста, отправьте мои образцы в лабораторию как можно скорее.

Эммен толкнул сектор управления двигателем вперед до упора. Послышался тяжелый утробный рев, и почти сразу перегрузка вдавила летчиков в спинки кресел. Промелькнула по сторонам летная палуба, машина резко просела вниз, едва не задев брюхом волны, но выправилась и стала медленно, но настойчиво набирать высоту.

– Фу-ф, – облегченно выдохнул младший лейтенант Бессель. – Мне каждый раз кажется, что мы сейчас в воду булькнемся.

– Ерунда, – покачал головой пилот. – Взлет, это мелочи. Страшно, когда на посадку идешь. Палуба размером с ноготь кажется. Думаешь, не то что на третий трос – вообще на корабль не попадешь. Я, кстати, пока учился, из пяти посадок первые три вообще промазал. Да и когда сюда опускался, оба раза думал, что промахнулся. Коли узкоглазые собьют, так одно утешение: садиться туда не придется. А мимо океана не промахнешься, как-нибудь спланируем.

Он выровнял машину на высоте двух тысяч футов, потянул сектор газа на себя, сбрасывая скорость. Хотя до капитана Титса и выстроившихся за ним пяти бомбардировщиков оставалось еще не меньше мили, лейтенант не торопился занять свое место в эскадрильи, наслаждаясь иллюзией полной, ничем не ограниченной свободы в бескрайнем небе.

– Ты представляешь, Дуглас, что бы было, окажись мы на такой «птичке» где-нибудь в Древнем Риме? А? – спросил он штурмана и легким движением штурвала покачал крыльями. – У нас с тобой у двоих куда больше сил, чем у всего римского флота! Мы за один вылет разметали бы их по всему Средиземному морю и навсегда отбили охоту высовываться за пределы городских стен.

– И конец бы настал твоему любимому Римскому Праву, – усмехнулся Бессель. – Чем бы ты тогда теперь занимался?

– А тем же самым, – ненадолго повернул к нему голову Бернард. – Чем запутаннее законы, тем больше гонорары у адвокатов.

– Эк вы загнули, Древний Рим! – послышался в шлемофонах голос бортстрелка. – Да мы на этой птичке тридцать лет назад по немецкому линкору за вылет топили бы, как лягушат в ванне! Рейхстаг ихний раздолбали бы в два счета. Война бы за пару месяцев кончилась, убей меня кошка задом! А с Римом лучше не связываться. Знаете, какие у них кораблики маленькие были? Фиг попадешь!

– Черт, смотри! – чуть не подпрыгнул в кресле младший лейтенант Бессель. – Эванс потерял бомбу! Надо ему сообщить.

– Не вздумай! – схватил его за руку Эммен. – Забыл о приказе на радиомолчание?

– Но он же… Он что, без оружия полетит?

– У него пулеметы есть. А какой смысл возвращаться? Он что, потом в одиночку полетит? Против всего японского флота?

– Почему один? У двух «Девайстетеров» техники неполадки нашли, и у нас Тули не завелся. Пока его перевооружат, их тоже наладят и запустят. Глядишь, уже четыре самолета получится.