– Потрясающее зрелище, правда? – услышала я, но оборачиваться не спешила. Я и так знала, что за спиной у меня Антон. Как видно, его сестрица оказалась права и моя особа возбудила у него интерес.

– Да, – наконец ответила я после довольно длительной паузы и повернулась. Он стоял в нескольких метрах от меня, толстый, весело ухмыляющийся и вроде бы даже добродушный. Но, приди мне охота вообразить дальнейшее развитие событий в детективном ключе, я легко бы могла представить его в роли главного злодея, то есть убийцы. Хотя на ту же роль идеально подойдет и Виталий, и Вера, и даже Маша. Андрея я почему-то сразу исключила. И тут вот какая мысль пришла мне в голову: Ирину в роли убийцы я не вижу, и вовсе не потому, что считаю ее совершенно на эту роль непригодной, а… я уготовила ей роль жертвы. Невольно поежившись, я запретила себе думать про эти глупости. Мы с Антоном не спеша пошли вдоль берега по песчаной дорожке. Надо сказать, что обитатели Озерной не только следили за порядком вокруг своих особняков, но и с большим трепетом относились к местам общественным. Дорожка была в идеальном состоянии, на берегу ни бумажки, ни прочего мусора, везде завидный порядок.

– Озеро довольно глубокое и большое. Кажется, сорок километров площади. Один из местных богатеев даже завел здесь яхту.

– Зачем яхта на озере? – удивилась я.

– Понятия не имею, я же не богатей.

Мы засмеялись, а потом я спросила:

– А кто вы?

– Вы еще не поняли? Болтун и неудачник.

– Вы это серьезно?

– Насчет болтуна?

– Нет, насчет неудачника?

– Как еще можно назвать человека, у которого в тридцать три года ни семьи, ни собственного дома, ни приличной работы, ни перспектив… Зато масса дурных привычек.

– По-моему, вас это ничуть не тяготит, – позволила я себе возразить.

– А вы проницательны. Не ожидал. Обычно красивые девушки…

– Дуры, – подсказала я.

– На самом деле дураки мужики, которые эту глупость повторяют.

Мы опять засмеялись.

– Здесь есть еще одно небольшое озеро. Точнее, здесь полно озер, но то я считаю особенно красивым. От дома ведет тропинка вон туда, на запад. С одной стороны там поле, с другой лес. В лунную ночь зрелище волшебное. Кстати, сегодня полнолуние.

– Поэтому девушкам лучше сидеть дома. Вся нечисть соберется у лесного озера.

– Вы верите в эти сказки?

– Конечно, нет. Но иногда так хочется поверить.

Еще минут десять мы болтали о подобных пустяках, потом наш разговор неизбежно коснулся сегодняшних событий. Я считала, что имею право удовлетворить свое любопытство, поэтому, когда Антон спросил: «Что вы думаете о нашей семье?» – я ответила смеясь, желая поддержать разговор:

– Любой из вас вполне может убить.

– Из вас?

– Хорошо. Из нас. Хотя ожидать от меня такой прыти из-за денег, которых я, скорее всего, не получу… Сестрица может развестись с вашим братом еще до получения наследства, и я останусь в дураках.

– Да уж, перспектива ужасная, – в тон мне ответил он.

– А если серьезно? Что здесь произошло? Я имею в виду смерть дяди.

– Вы что, не знаете? Дражайшая Зинаида Петровна не поведала вам все в деталях, ею же придуманных?

– Невероятно, но факт, – печально кивнула я.

– А что она вообще сказала?

– Дядя – миллионер, родственники – кровопийцы, ноги ее здесь не будет.

– В принципе правильно сказала, – неожиданно серьезно ответил он. – Да вы и сами видели. Пауки в банке.

– Да бросьте вы. Далеко не худший вариант. Я знаю случай, когда две родных сестры рассорились после смерти матери из-за шубы. Не разговаривали двенадцать лет. А здесь все-таки приличные деньги. Егор даже уехал…

– Он может себе это позволить. Он банкир, причем весьма процветающий.

– Я думала, политик.

– Политик Самарский.

– Александр Петрович?

– Ага. Глава холдинга и по совместительству депутат. Очень серьезный человек, ему прочат большое будущее.

– Они дружили с вашим дядей?

– Да, как ни странно. Хотя дружить с дядей было нелегко. Уж можете мне поверить. Своих братьев и сестер, которых, как вы уже поняли, немало, он терпеть не мог. Те сюда нос не показывали и вообще долгое время с ним не знались. Но когда пошли слухи о его фантастическом богатстве, деток, то есть нас, охотно сплавляли сюда на лето. И тут уж у кого больше выдержки. Я обычно раз пять за лето сбегал. Чемпионкой по усидчивости была Машка, но она всех старше, понимала, что к чему, ну и Ирина, естественно, она жила здесь постоянно.

– Кстати, вам не кажется, что он обошелся с ней жестоко? – спросила я.

– А вам не кажется, что у него на то могли быть причины?

– Наверное, причины были, – пожала я плечами. – И все же… Она много лет жила с ним, готовила, следила за порядком в доме, заботилась о старике…

– Да-да… кстати, как вы относитесь к моей теории?

– Какой?

– Старик предложил нам пожить здесь три дня неспроста.

– Чтобы вы переубивали друг друга?

– Думаю, он бы здорово повеселился. Самый простой способ заполучить большую сумму денег – это избавиться от Ирины.

– Вы не находите, что говорить об этом в ее присутствии довольно жестоко?

– Конечно, нахожу. Но меня, как и вас, очень занимает некая несправедливость по отношению к ней. Конечно, она угробила молодость на этого старика, но ведь не просто так.

– Бедному ребенку некуда было деться, а потом она привыкла.

– А может быть, ждала его смерти и он знал об этом?

– И отомстил. Надо сказать, что у него получилось.

– А хотите еще развития сюжета? Допустим, она устала ждать и решила ускорить события. А старикан об этом догадался. В предчувствии близкой кончины он оставил завещание с весьма странными инструкциями.

– Вы хотите сказать, кто-то из родни способен убить несчастную Ирину из-за большого куска пирога и тем самым отомстить убийце дяди?

– Слушайте, а вы действительно умная девушка.

– Спасибо. Вы кем работаете?

– Менеджер среднего звена в торговой фирме, – развел он руками.

– Талант пропадает. Могли бы детективы писать.

– Я написал, даже два. Но ни одно издательство их не приняло.

– Они сумасшедшие. Значит, по-вашему, Ирина отравила дядю.

– В этом случае я бы считал свою версию безупречной. Однако представить сестру бьющей дядю поленом по голове я все-таки не могу. Поэтому на такой роскошной версии придется поставить крест.

– Какое полено? – удивилась я. – Ведь дядю отравили?

– Если бы. Пробитую голову отравлением считать никак нельзя. Вы что, действительно ничего не знаете?

– Конечно, нет.

– Зинаида Петровна теряет форму.

– Она уверена, что он умер от удушья.

– Приступ удушья имел место. Дядя – астматик, и у него действительно была аллергия. Возможно, что-то ее даже спровоцировало. Но умирать он явно не собирался, хотя…

– Слушайте, вы меня с ума сведете своими загадками.

– Хорошо, хорошо. Перехожу прямо к делу. Ирина в тот вечер отправилась к подруге, та живет в поселке. Они заболтались, как это водится у женщин, и Ирина засиделась у нее дольше обыкновенного. Дядя позвонил ей, сказал, что ложится спать, выпил рюмочку коньяка, а может, две или три, он очень уважал коньяк и на ночь непременно выпивал. Но спать не лег, а зачем-то пошел в лес, где его и обнаружил начальник местной милиции. У него дом неподалеку. Дядя лежал на тропинке с пробитой головой. Вскрытие подтвердило наличие аллергена в его организме, но голову ему все-таки пробили. Так что… Если желаете услышать мою версию, было так: дядя почувствовал себя скверно, вышел прогуляться…

– И встретил на лесной тропе злодея.

– Точно. Правда, злодеи ранее здесь не водились. Люди вокруг не бедные, за порядком следят. По ночам вдоль озера разъезжает патрульная машина, так что местные чувствуют себя в безопасности.

– Почувствовав удушье, разумнее вызвать «Скорую», а не бежать в лес.

– Через лес самая короткая дорога к Михайловым. Оба супруга врачи, а «Скорая» приехала бы из города минимум через двадцать минут.