– Что, черт возьми, происходит? – спросил ее Ренальд. – Кто это обрезал вам волосы?

– Я сама.

Имоджин хотелось погоревать по этому поводу, но сейчас у нее не было времени для этого. Она немного отпила из кружки и почувствовала, как к ней возвращаются силы. Потом она сказала:

– Фицроджер находится в заложниках у Ворбрика.

– У Ворбрика? – удивился Ренальд.

– Он привязал его к дереву неподалеку от опушки леса, а сам Ворбрик ждет меня у входа в потайной ход. Поэтому мне пришлось остановить его людей, чтобы они не смогли вернуться к нему. Тогда он сразу же убил бы Фицроджера. Сейчас он станет ждать восхода, если только не почувствует беду.

Ренальд посмотрел на прорези в ставнях и сказал:

– У нас достаточно времени.

– Нам нужно освободить Фицроджера до рассвета. Только Господь Бог знает, что там сейчас происходит… – не договорив, Имоджин замолчала. Если я стану думать об этом, то просто сойду с ума, решила она.

– Если бы мы могли неожиданно напасть на них… – предложил Ренальд.

– Нет. У людей Ворбрика есть дубинки, и им приказано переломать ему ребра при первом намеке на опасность. Они боятся Ворбрика больше, чем смерти, и у них есть на это причины! В лагере примерно человек пятнадцать. Четверо охраняют Фицроджера. Ворбрик все равно собирался убить его. Я в этом уверена. Но он держит его, как карающий меч над моей головой.

Она неожиданно закрыла лицо руками.

– Святая Мария, как же я боюсь! Ренальд крепко прижал ее к себе.

– Я же здесь. Мой маленький цветочек, ты все хорошо сделала! Мы что-нибудь придумаем.

– Фицроджер разработал план действий.

– Тогда мы не можем не добиться успеха, – радостно ухмыльнулся Ренальд, и Имоджин с трудом улыбнулась ему в ответ.

– Скажите нам, что мы должны делать?

– Мы должны взять с собой некоторую часть сокровищ и выбраться через подземный ход из крепости. Потом нам надо принести эти сокровища в лагерь, сказав, что это только первая часть груза. Тогда там начнется дележка. Я надеюсь, что только один их вид сможет отвлечь людей Ворбрика, и вы сможете освободить Фицроджера.

– И все? – спросил пораженный Ренальд.

– Да, если мы сделаем все вовремя, – резко ответила Имоджин. – Ворбрик ждет меня с четырьмя головорезами у входа в потайной ход. Может, нам удастся схватить его и начать переговоры. Нам нужно торопиться, пока он не спустился в лагерь.

– Мы не можем рисковать жизнью Тая, и нам придется прибегнуть к вашему плану, хотя он и не самый лучший. Вы уверены, что Тайрон согласился на такой вариант действий?

– Не так-то легко было строить какие-либо планы при столь плачевных обстоятельствах, особенно когда на карту поставлена жизнь. Но мы считали, – ехидно заметила Имоджин, – что вы уже находитесь в засаде и ждете нападения через потайной ход.

– Клянусь Богом, – с восхищением произнес Ренальд, – вы теперь даже говорите, как Тайрон. Я уверен, что он мне потом еще много чего выскажет. Но мы считали, что вы с Тайроном просто несколько задержались с возвращением домой.

Имоджин, услышав такое, покраснела, но промолчала.

Через некоторое время вернулся сэр Стивен.

– Эти люди боролись за жизнь, как дикие звери. Мы схватили троих, а остальные уже мертвы или умирают. Мы потеряли только одного – Кевина.

Лиг был среди уцелевших. Увидев Имоджин, он прорычал:

– Я доберусь до тебя! А твой муж, как только Ворбрик узнает об этом, умрет в страшных муках.

Но девушка видела, что он весь трясется от страха.

– Не бойся, – нарочито ласково заметила Имоджин. – Ворбрик не накажет тебя, он умрет раньше. Свяжите их как следует, – приказала она. – Но прежде разденьте – нам необходимо их снаряжение. В лагерь отправятся похожие на них люди. Троих вполне хватит.

Пока люди Ворбрика раздевались, они страшно сквернословили, поэтому Имоджин не выдержала и приказала загнать кляп каждому из них в глотку. В данный момент у нее не было времени на проявление жалости и сочувствия. Их белые обнаженные тела напоминали ей мучных червей, и она приказала заключить их в темницу.

Трое похожих на них воинов надели их доспехи и шлемы. Затем Имоджин внимательно осмотрела каждого.

– В темноте вы вполне сойдете за головорезов Ворбрика. Нам потребуется не так уж много времени. Шлемы закроют ваши лица. Но не забывайте о главном – как только мы доберемся до лагеря, вы сразу же похвастаетесь сокровищами. Тогда бандиты забудут обо всем на свете.

Она повернулась к Рональду.

– А вам предстоит только воспользоваться создавшейся ситуацией.

– Уж мы постараемся, – заверил он ее.

Тут Имоджин заметила, как удивленно смотрели на нее Ренальд и все остальные.

Она быстро прошла по темному потайному ходу, даже не вспомнив о крысах, зажгла фонарь и очень скоро нашла ключ. Потом Имоджин направилась к сокровищнице, а за ней следовали, спотыкаясь и шумя, люди Фицроджера.

Возле открытой железной двери она отступила назад и приказала:

– Берите все, что может соблазнить людей Ворбрика.

Все, даже Ренальд, застыли, глядя на сверкающую всеми цветами радуги красоту.

– Быстрее! – приказала Имоджин. – Берите все, что вам понравится. Если Фицроджер останется жив, вы это сможете оставить себе!

– Имоджин… – робко заметил Ренальд.

– Мне ничего не жаль, – прервала его девушка.

Имоджин открыла один сундук, полный серебряных монет, затем другой, в котором лежали золотые. Потом открыла сундук, в котором хранились украшения отца. Оттуда посыпались золотые цепи, рубины и жемчуг.

Она вспомнила о цепи, которую она выбрала для Фицроджера. Господи Боже мой! Ведь я так и не подарила ее мужу, подумала Имоджин.

Воины начали действовать. Один прихватил несколько золотых блюд. Другой взял сундук с украшениями. Третий – золотые монеты.

– Имоджин… – снова умоляюще повторил Ренальд, но она, словно не слыша его, спросила:

– Все готовы?

Воины в знак согласия только кивнули головами.

Имоджин повела их обратно в замок. Она все время думала о том, как она подарит Фицроджеру цепь с изумрудами. Как она наденет ее на его живое, здоровое тело. Мечта об этом моменте стала для нее просто наваждением.

Они действовали, не соблюдая никаких предосторожностей, и вскоре все в замке знали, что произошло. Ренальд быстро собрал остальных воинов. Все они были одеты в темную одежду, чтобы можно было тихо и незаметно действовать в темноте. Другой отряд должен был выследить Ворбрика, когда он будет спускаться со скалы в лагерь. Но в замке было маловато людей, чтобы предусмотреть все варианты событий.

Имоджин казалось, что все происходит слишком медленно, но потом она кое о чем вспомнила.

– Ренальд, мне нужен хороший острый кинжал.

Он молча подал ей длинный кинжал в ножнах, и она прикрепила его к поясу.

Взяв его в руки, она вспомнила о своих волосах и чуть было не разрыдалась. Девушка потрогала неровный жесткий обрезок своей бывшей роскошной косы…

Наконец все были готовы и тихо вышли из потайного хода. Им предстоял сравнительно неблизкий путь до лагеря. Имоджин, волнуясь, посмотрела на небо, но там еще не появилась даже предутренняя серая дымка.

В лесу они двигались очень тихо, пытаясь не потревожить ни зверей, ни птиц, чтобы не насторожить своих врагов.

Имоджин показалось, что стало светать, и она шепнула об этом Рональду.

– Имоджин, у нас в запасе еще достаточно времени, просто твои глаза привыкли к темноте.

Девушка боялась даже представить себе, что они могут обнаружить в лагере. Ее мучили видения: она представляла себе Фицроджера избитым и окровавленным, а иногда даже умирающим с переломанными костями.

Потом настало время, когда Имоджин и трем сопровождающим ее воинам пришлось расстаться с основным отрядом, чтобы врагам показалось, что они вернулись из замка с добычей. Ренальд на прощание обнял и поцеловал Имоджин.

– На счастье, маленький цветочек! Не волнуйся! Мы все сделаем как надо!