– Такое несчастье, – сказал он, потрепав ее по бедру. – И еще страшнее мне было услышать, что на ваш замок напали разбойники Ворбрика. Так это они заставили вас выйти замуж за такого ужасного человека, дитя мое?

– На нас напал Ворбрик. Это он ограбил Каррисфорд, – сказала Имоджин и сердито показала на заглубленные растения.

Ланкастер прищурил глаза, и она подумала, что он не так уж и глуп.

– Имоджин, Каррисфорд – хорошо укрепленная крепость. Как же это Ворбрик смог ее захватить? – спросил Ланкастер.

– Вы считаете, что мы сами его впустили? Это было бы безумием. Здесь налицо предательство, – сказала Имоджин, посчитав необходимым поделиться с графом подозрениями. – Мы считаем, что монахи, находившиеся здесь, были не настоящими… И они смогли перебить охрану у ворот.

Ланкастер нахмурился и продолжил разговор.

– Но лорд Бернард писал мне, что во время его болезни он приказал полностью перекрыть доступ в замок.

– Он так и сделал. Но монахи были уже здесь, когда ранили отца. Один из них заболел, и отец разрешил им остановиться здесь, вместо того чтобы отправиться в Гримстед. Он был всегда.., и со всеми очень добр.

– Конечно, – рассеянно заметил Ланкастер. – Но, милая моя девочка, тогда все говорит о том, что смерть вашего отца была заранее спланирована, как и вся остальная трагедия.

– Спланирована? Каким образом? – удивилась Имоджин.

– По-моему, это не несчастный случай, – заметил граф.

– Но это всего лишь небольшая царапина от стрелы. Если даже в него попали не случайно, как можно было ожидать, что ранка загноится? – задумчиво произнесла Имоджин.

– Мастер Корнелиус был поражен скоротечностью болезни. Он считает, что это рана от стрелы, кончик которой был намазан экскрементами. Вот и произошло воспаление. Чья это стрела?

– Имоджин была просто ошарашена известием о том, что ее отец был убит, и сказала:

– Мы так и не смогли узнать этого и посчитали, что это сделал браконьер. В лесу никого не нашли.

– Конечно, он к тому времени уже удрал. Интересно, кто ему за это заплатил? – посетовал граф.

– Ворбрик, – Имоджин словно бы выплюнула это слово. – Он после этого сразу же напал на нас. Пусть его душа горит в аду в вечном огне!

– Или Фицроджер, – добавил Ланкастер. – Он в конце концов больше всех от этого выиграл.

– Нет, милорд, в этом нет никакого смысла. Если бы лорд Клив убил моего отца, он прибыл бы в Каррисфорд раньше всех. Я могу вас уверить, что мой муж очень смелый и энергичный человек.

– Да, я слышал об этом, – кисло заметил Ланкастер. – Он, видимо, не собирался добиваться своего таким же жестоким методом, как это сделал Ворбрик. Вы знаете, что ваш отец отказал ему?

– – Неужели?

Имоджин хотелось зажать уши руками и убежать, но теперь она стала гораздо сильнее, чем раньше. Она никуда не побежит и все узнает.

– Да. Лорд Бернард никогда бы не выдал вас за человека с подобным происхождением. Я знаю, что к этому приложил руку и король. Ему нужен сильный союзник в этих местах. Он послал Фицроджера сюда, чтобы тот, устранив братца-слабака, получил Клив. А следующим ходом в их игре был захват Каррисфорда. Я уверен, что они предпочли бы достичь всего более легким путем, но ваш отец отверг Фицроджера, и поэтому ему пришлось умереть. Имеются интересные совпадения. Брат Генриха, король Вильям, тоже погиб на охоте от случайной стрелы. Здесь использовали тот же метод.

Сказав это, Ланкастер грустно посмотрел на Имоджин и продолжил:

– Боюсь, что ваш отец был бы сильно разочарован, узнав, как вас обманули, моя дорогая.

Имоджин стало плохо. В его словах было много здравого смысла, хотела она ему поверить или нет. Но она не может подозревать мужа в том, что тот убил ее отца. Иначе она просто сойдет с ума.

Ланкастер взял ее за руку и ласково произнес:

– Не все еще потеряно, Имоджин. Я уверен, что брак можно аннулировать. Следует только во всеуслышание заявить, что вас принудили или похитили.

Имоджин отрицательно покачала головой и сказала:

– Множество свидетелей могут поклясться, что я вступила в брак добровольно.

Она заметила, как он сурово нахмурился, но потом постарался скрыть это. Ланкастер внимательно наблюдал за ней, когда спросил:

– Верно ли говорят, что на простыне не было крови?

У Имоджин даже пересохло во рту. Она может повторить слова Тайрона, что все дело в позиции и в заботливом отношении к ней мужа. А что будет, если Ланкастер потребует от нее деталей.

– Неужели, Имоджин? Вы настоящая жена или же Фицроджер оказался неспособным?.. Она посмотрела ему в глаза и ответила:

– Он полностью способен…

Это не было ложью. Ланкастер продолжал внимательно ее рассматривать, и ей нужно было надеяться, что непроницаемая маска, которую она научилась надевать на лицо, не подведет ее и в этот раз.

– Это правда? – продолжал допытываться Ланкастер.

– Да.

Видимо, маска не была полностью достоверной, потому что граф тут же спросил:

– Вы можете поклясться, что ваши брачные отношения полностью завершены?

– А как же иначе? – ответила Имоджин и подумала: Святая Мария, помоги, ведь мне никогда не приходилось лжесвидетельствовать.

– Имоджин, вы не должны бояться этого человека. Если бы не король, он был бы никем, а я могу вас защитить и от Генриха. Мы не уверены, что он сможет долго удерживать трон.

– Это предательство, – заявила она, пытаясь его отвлечь.

– Это просто мнение мудрого человека. Отец Фульфган считает, как он выражается, что вас не успели развратить.

Имоджин поняла, что граф не понял объяснений Фульфгана, и ей хотелось расхохотаться. Если бы здесь был Фицроджер, он непременно помог бы ей разобраться с Ланкастером.

Наконец граф осмелел и вынул украшенный камнями крест из своего кошелька.

– Имоджин из Каррисфорда, торжественно поклянитесь мне на кресте, что вы настоящая жена Ублюдка Фицроджера.

Она пыталась отстраниться от креста, но он ухватил ее за руку мертвой хваткой. Несмотря на его, казалось бы, мягкотелую фигуру, он был очень сильным.

– Милорд, вы не имеете права требовать от меня такое. Я уже сказала вам…

– Клянись, – прошипел он. – Или я обращусь в суд церкви, и тебя поместят в монастырь, пока не будет решено твое дело. А потом тебя обследуют, чтобы узнать правду.

Имоджин замерла. Она может позвать на помощь, но угроза останется. Если она признается в не доведенном до конца браке, дело кончится тем, что она будет замужем за Ланкастером.

Генрих не сможет постоянно отражать его атаки. Самое лучшее, чем это может закончиться, это то, что им с Фицроджером дадут еще один шанс, и ее муж принудит ее к завершающему акту, скрепляющему их союз.

Конечно, она предпочла бы это, но таким образом они оба будут унижены.

Не видя иного выхода из этой ситуации, девушка попросила прощения у Бога и возложила руку на крест.

– Клянусь на святом кресте, что являюсь законной женой Тайрона Фицроджера, лорда Клива.

Она попыталась вырвать руку, и на этот раз Ланкастер ее отпустил. Ее не поразил удар молнии с небес, но Имоджин почувствовала себя полностью опустошенной. Она, пошатываясь, встала и расправила юбки дрожащими руками.

– Милорд, это недостойный поступок. Вы знаете, что меня воспитывали как благородную девицу, и такие вещи приводят меня в смущение. Мне жаль, что вам не удалось жениться на мне, но если вы станете честно служить королю, я уверена, что он сдержит слово и найдет вам лучшую жену, чем я.

Ланкастер возмущенно взглянул на нее.

– В Англии нет лучшей девушки, чем вы, Имоджин из Каррисфорда. Когда я вспоминаю, как старался все эти месяцы… Я просто боготворил вас, а на самом деле мне нужно было бы повалить вас на постель и овладеть силой.

Имоджин отступила назад, пораженная его пышущим злобой взглядом.

– Мой отец убил бы вас! – воскликнула она.

– Ваш отец был прагматическим человеком, а я равен ему по влиянию и власти, и ему пришлось бы разрешить нам пожениться.