В последний раз он проделал все необходимые манипуляции не менее внимательно, чем в первый, думая о том, что сбоя ни в коем случае быть не должно. Иначе хитроумный, кропотливо разработанный план вместо ожидаемого успеха и свободы принесет ему такие осложнения, по сравнению с которыми нынешние – пустяк, ерунда, завиток в сложном орнаменте судьбы. И если сейчас нужно прибегать к чрезвычайным мерам, то тогда останется только один выход…

Итак, дискета вставляется в компьютер, вызывается на монитор. Все просто, не возникает ни малейших подозрений. И тот, кто захочет получить информацию, безусловно, не задумается, когда перед ним на экране появится вопрос: «Вы готовы к работе?» И, естественно, нажмет на панельку с заветными буквами «ОК». И тогда сложная система замкнет нужные контакты и выполнит в прямом смысле слова самосожжение. Пока, на репетиции, все ограничивается легким щелчком. Но на самом деле…

Так, провода подсоединяются к разъемам вот здесь, в неприметной коробочке, прилаженной к задней панели монитора. Никому и в голову не придет туда посмотреть. А коробочка соединена напрямую с источником электрического тока. Несколько месяцев потребовалось на то, чтобы раздобыть эту схему, отладить ее, создать соответствующую программу для умной машины. Но теперь все, как говорится, на мази. Без дискеты-ключа компьютер работает нормально, с ней же превращается в бомбу. И никаких следов.

Он еще раз проверил всю схему, вынул дискету, привел систему в боевую готовность. Не торопясь, стянул с рук тонкие прозрачные пластиковые перчатки, которые постоянно носил с собой: береженого бог бережет, глупая случайность – и отпечатки его пальцев могут стать уликой. Через час дискета окажется у тех, кто может его погубить, кто просто-таки мечтает об этом. Господи, как он их ненавидит! Как он ненавидит эту страну, этот грязный и невежественный народ, эти идиотские законы! Провернуть задуманную комбинацию, уехать, начать жизнь заново. А если кто-то ради этого должен вообще исчезнуть с лица земли, так пусть исчезнет. Умри ты сегодня, а я завтра.

И помещение было выбрано тщательно. Сидящие здесь девицы никогда и ни под каким видом не задерживаются на работе ни на секунду. После шести часов вечера в этом архивном отделе нет ни души, как и на всем этаже, кстати. Ему это было доподлинно известно не только из наблюдений последних дней, но и из прошлого опыта работы в этом здании. Один шанс из тысячи на то, что произойдет какая-то досадная случайность. Все продумано и проверено.

Он вышел из комнаты, замок в которой был устроен так, что мог блокироваться снаружи. Стоило особым образом повернуть запор – и открыть дверь изнутри уже было невозможно. Через несколько часов он повернет этот запор. А теперь нужно спешить. Многое еще нужно сделать для того, чтобы выполнить задуманное с блеском, без сучка и задоринки.

А главное – без следов.

«Где бы какого психа ни носило – обязательно на тебя налетит», – вертелся у меня в голове один из тезисов, терпеливо и любовно подбиравшихся моим мужем все время нашего брака по отношению ко мне. Человек творческий, он просто не мог без чеканных формулировок. Человек более чем неглупый – чрезвычайно редко ошибался. А уж по отношению ко мне – никогда.

Вот и на сей раз он оказался прав. Первый и пока единственный новый знакомый, на которого я возлагала определенные надежды, их решительно не оправдывал. Я-то рассчитывала обрести в его лице активного и остроумного спутника для всяких мероприятий типа посещения театра, выставки или прогулки по ближнему Подмосковью. А обрела лишь претендента на руку и сердце, совершенно в данный момент не нужного. После того как я неожиданно для всех, и прежде всего для самой себя, овдовела, не достигнув и сорока лет, какой-то участок моего мозга оказался заблокированным, и личная жизнь свелась к общению с двумя близкими подругами и одним старинным приятелем, причем разницы не было никакой, поскольку приятель одновременно был мужем одной из подруг. И первая попытка слегка расширить круг общения оказалась не слишком удачной. А больше я таких попыток не делала.

В результате мерзким и слякотным февральским вечером я тащилась на очередное заседание клуба любителей детективов в гордом одиночестве, поскольку мой Масик решительно отказался меня сопровождать, сославшись на неотложные домашние дела, неважное самочувствие и деловую встречу. Прибавить к этому списку отсутствие нового платья – и впечатление того, что я имею дело с капризной дамой, а не с мужчиной, было бы полным. Масик – он Масик и есть.

Вообще-то его, конечно, звали по-другому. Но как-то раз я чисто случайно выяснила, что так его называет родная мама. Материнские чувства – это святое, сама мать, знаю. Но называть так двухметрового усатого дядю сорока лет от роду… Воля ваша, такая нежность для меня непостижима. Я хохотала до слез, и с тех пор только чрезвычайным усилием воли исхитрялась не называть его так в лицо. За глаза же он так для меня и остался Масиком, о котором я с упоением рассказываю родным и близким всевозможные душераздирающие истории со счастливым концом.

Странностей у него, разумеется, хватало. Согласна, человек без странностей – это как салат без заправки. Но в данном случае салат практически отсутствовал, зато заправки было – залейся. При первой встрече в издательстве, где я получала переводы, сей молодой мужчина, чем-то смахивающий на кавалергарда с хорошими манерами и более чем связной речью, произвел на меня благоприятное, но мимолетное впечатление. Подозреваю, что за мной он приволокнулся чисто автоматически, чтобы не терять квалификацию. И еще потому, что мы оказались соседями по микрорайону.

Из тех же соображений во время второй встречи и прогулки по местному лесопарку он заявил, что желает на мне жениться, причем немедленно. Я сдуру поверила и отказала. Чем, как выяснилось, резко выделилась из череды своих предшественниц и вызвала уже не просто спортивный, а жгучий интерес.

– Не понимаю, как это можно не хотеть замуж? Любая женщина старше тридцати лет мечтает носить обручальное кольцо, – выложил он убийственный с его точки зрения козырь.

На сей раз действие разворачивалось уже не на природе, а в моей квартире, посему я тут же достала из шкатулки обручальное кольцо и надела его на левую руку. Как бы демонстрируя, что необходимое ювелирное украшение у меня имеется и тему можно закрывать. Но демонстрация оказалась неубедительной, общение продолжалось.

Раз в неделю Масик являлся ко мне в гости, вручал в качестве презента шоколадку и ровно два часа развлекал меня беседами на философско-религиозные темы, перемежая их планами нашей совместной семейной жизни. То есть просто по бессмертному произведению Грибоедова, где любовные сцены между Молчалиным и Софьей происходили следующим образом: «Берет он руку, к сердцу жмет, из глубины души вздохнет… Ни слова вольного!» После чего спокойно удалялся домой. К маме, телевизору и многочисленным неотложным делам.

Я женщина в принципе терпеливая и даже с некоторым чувством юмора. Так за мной еще не ухаживали. Посему идиллия длилась месяц с небольшим – до Нового года. Опять же сдуру я планировала встретить этот праздник вместе с Масиком и расставить наконец все точки над "и". То есть объяснить, что замужество в мои ближайшие планы не входит, а совместное проведение досуга было бы неплохо разнообразить. Но мой воздыхатель, не будь дурак, укатил… в Санкт-Петербург к своим друзьям, причем предупредил меня об этом дня за два до отъезда. Вот тогда я в первый раз вспомнила процитированный выше афоризм мужа и мобилизовала все свое чувство юмора, чтобы хоть как-то сохранить лицо.