– Далеко ли мы сейчас от Атны? – поинтересовался Тарзан.
– Примерно в двадцати пяти милях, может, чуть меньше, – ответил Валтор.
– Тогда нечего ждать, мы должны идти, – заявил Тарзан. – В такой дождь лучше идти, чем дожидаться утра, тем более что в твоем городе, я надеюсь, мы найдем, где отдохнуть.
– Конечно, – ответил Валтор, – к тому же наше появление в долине днем может быть небезопасно для нас. На воротах Катны стоят часовые, которые обязательно нас обнаружат. А так как жители города враждуют с нашим народом, то у нас нет иных шансов, кроме как быть убитыми или взятыми в плен. Идти ночью тоже опасно – ведь здесь бродят львы. Однако днем опасность двойная: нам придется сражаться и с людьми, и со львами.
– Что это за львы? – спросил Тарзан.
– Мужчины Катны разводят львов, поэтому их очень много на свободе в здешних местах, – ответил Валтор. – Эта большая равнина, лежащая внизу и простирающаяся по всей длине долины по этому берегу реки, называется Поле Львов. Безопаснее пересечь это место, когда стемнеет. Если мы придем в Атну, мы сможем там прекрасно отдохнуть, – добавил Валтор. – В доме моего отца есть хороший очаг, там теперь полыхает пламя, распространяя вокруг волны тепла.
– Над облаками сияет солнце, – заметил Тарзан, – но мы не над облаками, мы здесь, где нет солнца, нет огня, и нам очень холодно. – Тонкая улыбка тронула его губы: – И нам не становится теплее оттого, что мы ведем разговоры об огне и солнце.
– Мне очень хочется поскорее оказаться в Атне, – сказал Валтор. – Это прекрасный город, а Тенар – великолепная долина. В Тенаре мы разводим коз, овец и слонов. Там нет львов, за исключением тех, которые забредают из Онтара, – их мы убиваем. Наши фермеры выращивают овощи, фрукты, заготавливают сено, наши ремесленники делают товары из кожи и одежду из шерсти овец и коз. Наши мастера-резчики вырезают многие вещи из слоновой кости и дерева. Понемногу мы торгуем с внешним миром, расплачиваясь слоновой костью и золотом за то, что приобретаем. Если бы не постоянная угроза со стороны Катны, наша жизнь была бы счастливой и спокойной.
– Что вы покупаете за пределами своей страны и у кого вы покупаете? – спросил Тарзан.
– Мы покупаем соль, потому что у нас в стране залежей соли нет, – объяснил Валтор. – Мы также покупаем железо для производства оружия, черных рабов и иногда белых женщин, если они молоды и красивы. Все это мы приобретаем у банды шифтов. Насколько я помню, мы всегда торговали с этой бандой. Главари банды и короли Атны приходят и уходят, но наши отношения никогда не меняются. Кстати, я тоже искал эту банду, потом заблудился и попал в плен к другой банде.
– А вы никогда не торговали с народом Катны? – поинтересовался человек-обезьяна.
– Каждый год на одну неделю мы устанавливаем перемирие, и тогда мы занимаемся мирной торговлей. Они дают нам золото, продовольствие в обмен на женщин, соль и железо, которые мы покупаем у шифтов, а также за одежду, кожу и изделия из слоновой кости, которые мы производим сами. Жители Катны разводят львов для войны и спорта, выращивают фрукты, овощи, хлебные злаки и заготавливают сено, вырабатывают много золотых вещей, а также кое-что делают из слоновой кости. Особенно ценятся у нас их изделия из золота и сено.
– Так почему же два народа, которые так зависят друг от друга, воюют между собой? – спросил Тарзан. Валтор пожал плечами.
– Я не знаю, возможно, существует такой обычай. Ведь мир лишает нас возможности испытать острые ощущения волнения и страха.
Его глаза ярко засверкали.
– Эти набеги! – воскликнул он. – Это прекрасный вид спорта для настоящих мужчин! Жители Катны охотятся со своими львами за нашими козами, овцами, слонами и в конечном итоге – за нами. В качестве трофеев они берут головы, выше всего ценится голова мужчины. Они стараются захватить наших женщин, и, когда это им удается, начинается война, если к тому же семья похищенной женщины занимает важное общественное положение.
Когда мы хотим спортивных состязаний, мы идем в Онтар за золотом и женщинами или ради спорта убиваем мужчин или захватываем рабов. Продать женщину жителю Онтара за большое количество золота, а затем отнять ее у него во время набега считается чуть ли не доблестью и лучшей шуткой. Нет, я не думаю, что мы или они будут искать мира.
Пока Валтор говорил, невидимое солнце почти село, тяжелые зловещие облака закрыли северные вершины, опустились еще ниже над верхней частью долины.
– Мне кажется, нужно идти, – сказал Валтор, – скоро станет совсем темно.
Проходя по дну оврага, склоны которого скрывали их от часовых Катны, двое мужчин спускались в долину. Яркая вспышка молнии осветила облака, глухо пророкотал гром. Бог дождя, наконец, выплеснул свой гнев над долиной, вода полилась сплошным потоком, скрывая холмы, лес и долину.
К тому времени, когда путники выбрались из оврага, ураган бушевал над ними и в несколько мгновений превратил овраг в русло бушующего потока. Быстро опустилась ночь, накрыв их своим непроницаемым пологом, то и дело освещаемым ослепительными вспышками молнии. Проливной дождь, подобно волнам океана, полностью поглотил наших путешественников. Пожалуй, такой ужасной бури не видел еще ни один из них.
Беседовать они не могли, и лишь свет молнии не позволял им потерять друг друга из вида. Только этот свет помогал Валтору выдерживать курс через травянистый ковер долины в направлении Катны, где они намеревались отыскать дорогу, которая вела в Ущелье Воителей, а оттуда – в долину Тенар.
Через несколько минут они увидели огни города, а еще через мгновение они оказались уже на дороге и двигались на север, навстречу бушевавшему урагану.
Какой же это был ураган! Чем ближе они подходили к центру, тем яростнее он становился, а с ветром им приходилось вести настоящее сражение, которое заканчивалось то в пользу ветра, то в их пользу.
Уже несколько миль одолели они, ведя неустанную борьбу против геркулесовской мощи бога урагана, казалось, что ярость бога все время возрастает, не знает границ, как будто его вывели из себя эти двое смертных, пытаясь противостоять его божественной силе. Внезапно, как будто предприняв последнее титаническое усилие для победы над ними, ослепительно сверкнула молния, на секунду осветив всю долину, раздался страшный удар грома. Тяжелые массы воды, обрушившиеся сверху, сбили наших путников с ног.
Им удалось подняться, несмотря на то что вокруг бушевали бешеные водовороты, которые с шумом и яростью неслись по склонам к реке. Но вот шум дождя начал стихать, казалось, бог урагана истратил все свои силы. Дождь наконец прекратился, сквозь разрывы в тяжелых дождевых облаках начала проглядывать яркая луна. Последний ураган сезона дождей закончился.
Путники вновь направились в сторону Ущелья Воителей. Когда они наконец подошли к обрывистому берегу реки, путь им преградил поток, стремительно несущий свои мутные воды к Катне. Несколько минут ушло на принятие решения. Вскоре Валтор, которому был хорошо знаком брод, вошел в реку. Тем временем облака вновь закрыли луну, и долина опять погрузилась в темноту. Идя следом, Тарзан едва видел своего проводника. Валтор знал это место, поэтому двигался быстрее человека-обезьяны. Вскоре Тарзан потерял его из виду, но он продолжал свой путь к противоположному берегу, не думая об опасности.
Велика была сила бурлящего потока, но ему противостояла мощь стальных мускулов Тарзана из племени обезьян. Уровень воды, который, по предположению Валтора, не должен был превышать трех футов, вскоре поднялся до груди Тарзана, а затем человек-обезьяна потерял брод и ступил в яму. Мгновенно поток подхватил его и понес вниз по течению, даже могучие мускулы гиганта не смогли совладать с мощью стихии.
Хозяин джунглей боролся с бурлящими потоками воды, пытаясь достичь противоположного берега, но в объятиях этой рычащей массы он был бессилен.
Что же испытывал бог урагана, видя, как один из его детей пытался выбраться из затруднительного положения, в которое он попал поневоле? На это ответить сложно, так как боги – очень странные создания: они дают тем, кто имеет, и берут у тех, кто не имеет; они наказывают тех, кого любят; они завистливы и обидчивы; они похожи на тех, кто стремится постичь их волю.
