Двойственность, двусмысленность ситуации буквально разрывала ее душу и разум, низводя последний до уровня, когда мистический страх перед обрушившимися потрясениями стал вдруг довлеть, захлестывая остатки здравого смысла. Возможно, в эти чудовищные секунды древний инстинкт самосохранения и был единственным уместным в данной ситуации здравым смыслом?

Ольга – или ее механическое подобие? – приближалась. Их уже разделяло не более пяти метров, когда спина Эллис ощутила твердую преграду.

Она панически оглянулась.

Там, где кольцевой коридор яруса должен был продолжаться, уводя к техническим переходам и грузовым лифтам, ведущим в реакторные отсеки и хозяйственно-складскую зону корабля, его перегораживала герметичная аварийная переборка со стандартной шлюзовой камерой.

Эллис поняла, что попалась.

Реакция ее взвинченных и готовых вот-вот лопнуть нервов не заставила себя ждать.

Она не собиралась отдаваться в руки этим механическим подобиям экипажа.

Зажав пистолет в обеих руках, она подняла его на уровень плеч.

– Ольга, если ты человек, то заклинаю – остановись! – дрожащим голосом произнесла она.

Званская продолжала идти вперед.

Палец Эллис дрожал на упругой спусковой скобе автоматического пистолета. В какой-то момент ей вдруг показалось, что у нее не хватит сил, чтобы подавить сопротивление курка, и эта мысль вылилась в одном судорожном движении…

Выстрел оглушительно прогрохотал в гулкой тишине коридора, отдача болезненным толчком прошла по ее суставам, едва не вырвав пистолет из дрожащих, ослабевших рук.

– Ольга!!!

Званская остановилась, будто налетела на невидимую стену.

Эллис расширенными от ужаса глазами смотрела на нее, пока не увидела, куда попала пуля. Во лбу ее бывшей подруги зияла аккуратная дырочка с завернувшимися внутрь краями из порванного металла черепной коробки.

Несколько секунд дройд, исполнявший роль Ольги Званской, стоял, будто его расколотый на куски электронный мозг все еще пытался осознать случившееся, а потом она со стуком рухнула на пол, как падает случайно задетый манекен в отделе супермаркета…

Эллис, инстинктивно вжимаясь спиной в глухую стену аварийной переборки, в оцепенении наблюдала, как из вывороченного наружу затылка андроида, представляющего теперь рваное выходное отверстие, в которое при желании можно было запихнуть кулак, медленно начал струиться серый вонючий дымок…

Неужели все?.. Весь экипаж?!.

В это трудно, немыслимо было поверить. Но, вспомнив Коллинза и двух капитанов Нортонов, один из которых скорее всего являлся голографической записью живого Дейвида, она поняла, что ей придется поверить.

Что-то страшное, неподвластное ее пониманию случилось на борту космического корабля.

– Вниманию экипажа! – вдруг разорвал наступившую после выстрела тишину коридора ровный, хорошо отмодулированный голос бортовой кибернетической системы. – Сменный навигатор Эллис Хойланд, вы должны срочно пройти в медицинский отсек яруса. Повторяю…

От этого голоса Эллис сжалась в комок.

Ей вдруг вспомнились слова капитана-дройда, воспринятые ее возвращающимся из небытия сознанием: Сделай ей укол… Эпизод придется переиграть…

Где-то в глубинах коридора опять послышались мягкие, тонущие в ковровом покрытии шаги одного, а быть может, и нескольких человек. Эллис, чьи нервы готовы были вот-вот лопнуть, расслышала лишь смутный шум, но и этого оказалось достаточно, чтобы понять: кто бы ни властвовал в данный момент над кораблем, они не отстанут…

Ей не дали даже минуты, чтобы прийти в себя… Эллис с тоской посмотрела вокруг. Лифты не работали, путь по кольцевому коридору преграждала аварийная переборка… А шаги приближались, такие тихие, вкрадчивые, не опасные…

Как бы ни готовили их на Земле, но Эллис в эти секунды ощущала себя загнанной в угол, ничего не понимающей женщиной. Понятия «космос», «космический корабль» не налагали на ее сознание никаких преимуществ. Наоборот, они порождали в душе безысходность. Крохотная частичка рукотворного вещества, летящая сквозь мрак Вселенной, – это подразумевало безвыходность…

Эллис, которой никак не удавалось справиться с бившей ее дрожью, кинула затравленный взгляд вдоль пустого коридора, обернулась к аварийной переборке, что так внезапно и необъяснимо преградила ей дальнейший путь. Опустив наконец пистолет, который она все еще сжимала ладонями обеих рук, Эллис внимательно осмотрела контур располагавшегося в переборке люка.

Шаги за спиной стали четче, явственнее… Казалось, что они шуршат по покрытию пола за ближайшим плавным изгибом стен.

На мгновение ей овладела паника. Она и так уже поняла, что пути назад по кольцевому коридору нет и этот люк, возможно, является не ловушкой, а единственным средством для нее. Не средством спасения – в замкнутом пространстве космического корабля спасения от какой-то тотальной беды не могло быть в принципе, – а возможностью хотя бы отдышаться, сбить с себя это паническое состояние изматывающей дрожи, получить несколько минут передышки, чтобы осмыслить те крохи бредовых догадок и подозрений, что возникли в ее голове.

Она кинула взгляд назад, убедилась, что кольцевой коридор по-прежнему пуст, а затем заставила пальцы правой руки разжаться, отпустить теплую рифленую рукоять пистолета. Положив ладонь на светящуюся пластину в углублении сканера, она резко скомандовала:

– Система, вход!

Для кибернетической системы корабля было просто немыслимо не подчиниться столь ясно отданному приказу. ДНК Эллис Хойланд, образец которой хранился в памяти бортовых машин, сейчас был сопоставлен с той, которую только что получил сканер, посредством контакта с кожей человека.

Сравнительный анализ выдал положительный результат.

Люк послушно скользнул в сторону, открыв проход в тесную шлюзовую камеру.

Эллис, почти не колеблясь, вошла внутрь, понимая, что это, наверное, ее единственный шанс остаться в относительном одиночестве, получить краткую передышку в цепи безумных событий и встреч.

В шлюзе, внутреннее пространство которого представляло собой квадрат со стороной в один метр, располагался небольшой кнопочный пульт и встроенный в переборку шкаф с прозрачной передней стенкой, за которой в нише был подвешен скафандр.

Эллис открыла его, засунула пистолет за пояс, чтобы освободить обе руки, затем дрожащими пальцами пробежала по сенсорам активации на миниатюрном пульте, и скафандр вдруг ожил.

Его подвижные, снабженные сервоприводными псевдомускулами части пришли в движение, открывая внутреннюю полость.

Эллис спиной вошла в нее, пригнулась, просунув голову в жестко соединенный с шейным кольцом шарообразный гермошлем, и скафандр, ощутив своими внутренними сенсорами, что человек уже в нем, начал закрываться, сдвигая пластины брони, герметизируя швы, закрепляя магнитные фиксаторы.

Это привычное для Эллис шевеление оболочки длилось не более минуты. Последним на место скользнуло прозрачное забрало шлема.

– Готовность, – доверительно сообщила внутренняя аудиосистема. – Проверьте, пожалуйста, подачу кислорода.

Эллис послушно коснулась языком крошечной кнопки на внутреннем ободе забрала. Вкус кислородной смеси, что потекла из расположенного у рта патрубка, казался чуть сладковатым.

– Спасибо. Герметизация в норме. Начинаем процесс шлюзования.

Внутренний люк скользнул на место. В переходном тамбуре вспыхнул предупреждающий красный свет – это автоматика начала откачку воздуха.

– Посторонний предмет не мешает? – вежливо осведомилась система скафандра.

– Нет, – односложно ответила Эллис. Она специально оставила пистолет заткнутым за пояс. Как ни абсурдно такое чувство, но вес этой железки, которая, по известным причинам, была совершенно бесполезна в вакууме, успокаивал.

– Воздух откачан. Вы можете начинать движение.

Эллис не ответила, напряженно наблюдая за внешним люком, который начал медленно отодвигаться.

Что она ожидала увидеть за ним?

Ее дыхание участилось, когда вспыхнули три прожектора скафандра – два на плечах и один на гермошлеме, и потрясенному взгляду Эллис предстал фрагмент продолжавшегося за переборкой кольцевого коридора яруса.