Кому охота из-за слова, состоящего всего из трех букв, получить нож в бок?

– Для начала скажи, чего тебе нужно украсть, – спросил Хрор, подойдя к чужаку. – Тогда я…

– Книгу, – ответил Скрытный, – и убери лапу из моего кармана, а то будет хуже.

Хрор отступил и в изумлении уставился на собственную ладонь, покрытую чем-то черным и неприятно шевелящимся.

– Нет! – завопил он. – Убери их! Они кусают меня! А-а-а-а! А-а-а-а!

Скрытный щелкнул пальцами, и дрессированные пчелы-убийцы, разочарованно гудя, снялись со слегка опухшей руки вора и убрались обратно под мантию, в висящее около кармана гнездо.

– Теперь я вижу, ты – человек серьезный, – кивнул Хрор, подтягивая к себе стул и пытаясь заглянуть под капюшон собеседника. – Что за книга?

– Магическая.

– Ты предлагаешь мне забраться в университет? На это отважится только безумец!

– Или тот, кто получит очень большие деньги.

Под мантией Скрытного что-то брякнуло, и убийца замер, очарованный этим звуком.

Хрор не мог ошибаться – так могло звенеть только золото, не гнусные бубли, а желтый, тяжелый металл, который приятно держать в руке и на который можно много всего купить…

– Сколько? – просипел вор.

Скрытный наклонился к нему и прошептал что-то. Посетители «Форточки» навострили уши, кое-кто привел в действие подслушивающие амулеты, но те донесли до хозяев лишь раздражающее шипение магических помех.

Глаза Хрора выпучились, в них отразилась целая гора золота.

– Ладно, – сказал он, с трудом двигая языком. – Я согласен. Что это за книга и когда она будет тебе нужна?

Скрытный повел рукой, создавая вокруг столика Полог Абсолютной Тишины.

Таверна «Священная корова» располагалась на площади Равновесия, что в самом центре храмового квартала. Тут похмелялись нищие, ошивающиеся возле окрестных храмов, промачивали горло жрецы и обмывали удачные молебны довольные милостью богов прихожане.

Но такого столпотворения, как сегодня, тут не случалось никогда.

Хозяин «Священной коровы» в испуге спрятался за стойку и лишь изредка выглядывал оттуда, тщетно мечтая о спокойной жизни контрабандиста или заклинателя демонов.

Таверну заполняли жрецы, и не просто зажигальщики курительных палочек или потрясатели опахалами, а самые настоящие верховные служители. От ярких мантий и головных уборов рябило в глазах, а изготовленных из золота священных символов хватило бы на ювелирную лавку.

Зубост Дерг пробрался к стойке и принялся колотить по ней, требуя внимания.

Гомон смолк, десятки взглядов, бурлящих от подозрений, обратились на верховного жреца Бевса-Патера.

– Э… коллеги, – сказал он, – сегодня мы с коллегой Пуфиком Налом собрали вас, чтобы коллегиально посоветоваться…

– Почему именно в кабаке – месте, полном всяческого непотребства? – послышался из задних рядов скрипучий, как звук жернова, перемалывающего песок, голос.

Его хозяин, тощий и длинный, возвышался над остальными лишенной даже намека на волосы головой, на лице яростно сверкали черные глаза, а посох в жилистой руке выглядел настоящим оружием.

Омас Фант, верховный служитель Вяжи, бога смерти, по слухам, до обращения работал то ли убийцей, то ли воспитателем в детском саду.

– Тут нейтральная территория, хе-хе, – заявил Пуфик Нал, взбираясь на стул, как ребенок, собирающийся прочитать стихотворение.

– И что? – взревел Омас Фант. – Я должен терпеть непотребный запах пива и присутствие этих?

Мосластый палец указал на стоящих рядом жреца Дрыллингупса, покровителя дозволенных пороков, и служительницу Раздины, покровительницы любви и, по совместительству, разврата.

– От тебя воняет мертвечиной, – сморщив нос, заявила жрица Раздины. – И зачем ты нарядился в саван?

– А я отказываюсь находиться в одном помещении с ним! – жрец бога огня отодвинулся от заведующего поклонением воде коллеги, тот в ответ гневно плюнул.

Служитель Толстого Хрю, повелителя молний, вцепился в бороду поклоннику Вошколоса, покровителя крупного, среднего и мелкого рогатого скота, а жрец Свауха с гневным воплем вскинул над головой здоровенный молот.

Драка закипела яростная и совершенно беспорядочная. «Священная корова» превратилась в салун из ковбойского фильма.

– Может, богов призовем? – предложил Пуфик Нал, склонившись к уху Зубоста Дерга.

– Не надо, – ответил тот, уворачиваясь от пролетевшей мимо вставной челюсти. – Им ссор и склок у себя на Влимпе хватает. Ничего, подерутся и успокоятся, надо только подождать.

Доски пола отчаянно трещали, посреди свалки пыхтел и колыхался жрец Мили-Пили-Хлопса, по воздуху плыли волоски, выдранные из бород и шевелюр, десятки голосов изрыгали проклятия.

Не участвовали в общем веселье только Зубост Дерг и Пуфик Нал, хотя кулаки у обоих чесались отчаянно.

– Господин, – ужас заставил владельца таверны высунуться из-за стойки. – Мне кто-нибудь заплатит?

– Мы простим тебе все прегрешения, – отозвался жрец Бевса-Патера, глядя, как под рухнувшей тушей служителя бога войны один из столов превращается в набор дощечек и щепочек.

– И благословим, – добавил Пуфик Нал.

Хозяин таверны с воем укрылся за стойкой.

Драка тем временем потихоньку стихала. Жрецы, большей частью пребывающие в том возрасте, что именуют почтенным, не могли драться долго. Слабели руки, дыхание сбивалось, и мысль о том, что надо врезать вон тому уроду, уступала место пониманию, что прилечь – не самая худшая идея.

– Все? – поинтересовался служитель Одной Бабы, когда треск и грохот сменились кряхтением, стонами и тяжким сипением.

– Эй, ты там жив? – Зубост Дерг постучал по стойке. – Тут кое-кому нужно ополоснуть глотку.

Стойка издала тоскливый стон.

– Понятно, – жрец Бевса-Патера оглядел таверну, более всего похожую на поле битвы между несколькими бандами пенсионеров. – Надеюсь, коллеги, ценностные и этические противоречия улажены? Тогда мы перейдем к делу…

Судя по сердитому выражению, промелькнувшему на некоторых красных и потных лицах, кое-кто был не прочь возразить, и если и сдержался, то лишь по причине нехватки дыхания…

– Мы собрались тут, чтобы посрамить магов! – заявил Зубост Дерг. – Сейчас наступил подходящий момент, когда объединенные верой в богов трудящиеся массы могут отринуть ложные надежды на мерзкие чары…

Только через десять минут служитель Отца Богов с трудом заткнул рот собственному красноречию и перешел к делу.

Выслушав пламенную, хоть и несколько невнятную речь, жрецы принялись чесать в затылках.

– Хм-м-м… ухм-м-м, – первым рискнул высказаться служитель Толстого Хрю, облаченный в черную рясу, расшитую золотыми молниями. – То есть вы хотите, чтобы младшие жрецы из всех храмов отправились бродить по улицам, читая эту… демоноотлавливательную молитву?

– Не мы, а Мы! – поправил Пуфик Нал.

– Ну да, – кивнул служитель бога молний. – И где вы ее взяли, кстати?

Жрица Раздины подозрительно сощурилась, а многочисленные амулеты, нашитые на одежду поклонника Стоглазого Ангуса, чуть слышно зазвенели.

– Откопали в древних записях нашего святилища, – не смутился Зубост Дерг, и голос его стал противным, как жужжание зубного сверла. – Как известно, в начале времен Отец Богов, звание номинальное, много раз бился с демонами…

– Это не доказано! – едва слышно прошептал сидящий на полу жрец Мили-Пили-Хлопса.

– А она не истерлась со временем, эта молитва? – поинтересовался служитель Шпулера-Ловкача.

Зубост Дерг не ответил, изобразил оскорбленное достоинство, став похожим на страдающего запором верблюда.

– Услышавший ее демон лишится воли и придет в храм Отца Богов, – сказал Пуфик Нал. – Там мы его скрутим, предъявим всем и докажем, что пока маги там у себя в университете…

– Предаются излишествам! – выкрикнул кто-то.

Служитель Одной Бабы в силу некоторых особенностей анатомии не знал, что такое излишества, но слово ему понравилось.

– Да! – изрек он. – Предаются Ызрыгшествам, а по городу бродят демоны! И тогда все поймут, что маги не нужны, и изгонят их!