– Что? – пробормотал он.

– Ну? – повторил человек. – Ну, ты!..

– Я, это… – согласился Маюр.

– А! – Человек хмыкнул, подвигал носом и нырнул в туман.

Некоторое время Андрей Степанович переводил дыхание. Затем увидел, как вся компания бежит мимо него. Он припустил следом. Несколько раз они обогнули по кругу небольшую площадь, на которой находился планетарий.

Планетарий был одним из обломков «старого доброго времени». Там уже давно расплодились игровые автоматы, бары и прочая плесень, но все же сохранились и сам телескоп, и карта звездного неба, и даже большие фотографии пионеров-астрономов, наклеенные на доски.

Перед планетарием стоял рослый костлявый старик в твердых валенках и нейлоновой куртке и кричал в громкоговоритель:

– Кто желает посмотреть двойную звезду в созвездии Лебедя – вход сто рублей!

Когда случались какие-нибудь астрономические явления вроде визита кометы или хорошей видимости какой-нибудь планеты планетарий работал почти постоянно. Маюр, правда, подивился: какая может быть двойная звезда в такой туман? Но, должно быть, телескопу туманы нипочем…

Он немало удивился, когда вся тройка похитителей подбежала к старику и обступила его с криками:

– Мы, мы желаем! Где платить сто рублей?

– С каждого, – уточнил он величаво и показал на вход в планетарий.

Те помчались ко входу. Маюр устремился следом. Старик поднес к губам громкоговоритель и рявкнул:

– Двойная звезда в созвездии Лебедя! Вход сто рублей! С каждого!

Это прозвучало прямо над ухом у пробегающего Маюра, но тот даже не вздрогнул.

Народу в «звездном зале» планетария собралось немного: несколько влюбленных парочек, которые решили «приколоться и поглядеть», серьезный папа с серьезной дочкой лет семи (они все время перешептывались на какую-то научную тему), компания из громилы, толстяка и женщины в короткой юбке, а также пятеро немного растерянных приезжих, которые и сами не понимали, для чего сюда явились.

Затем потолок над головами раздвинулся, открылся сектор неба, и туда устремился телескоп. Старик в валенках протопал через зал и начал крутить ручку. Телескоп показал на невидимые звезды.

– Сейчас будем смотреть, – строго объявил старик и похлопал валенками. – Подходим по одному. Поднимаемся по лесенке. Прикладываем глаз вот сюда. И смотрим двойную звезду в созвездии Лебедя.

Папа взял за руку дочку и подвел ее к телескопу. Она храбро полезла наверх.

Маюр ошеломленно наблюдал за происходящим. Поведение похитителей с самого начала казалось ему каким-то нереальным. Для чего вся эта беготня в тумане? (И откуда взялся туман?) Почему они сперва оказались возле зоопарка, затем снова возле чебуречницы, а после носились по кругу по площади?

Пальцем он нарисовал их путь у себя на ладони – и неожиданно понял. В своем сумасшедшем бегстве они повторяли очертания брошки. Как будто брошка служила им планом, схемой некоего лабиринта. И теперь они находятся в самом ее центре. Том самом центре, который был обозначен голубой звездочкой.

– Более бледная звезда в созвездии Лебедя – желтая. Вторая, которую лучше видно, – голубая. Она холодная, – важно объяснял старик.

Девочка смотрела в телескоп, покусывая нижнюю губу. Видно было, что она впитывает впечатления.

– Ну, впилась! Дай и другим посмотреть! Хватит уж!.. – крикнула тетка из числа приезжих. Ей вдруг стало завидно.

Девочка никак не отреагировала.

Старик произнес еще строже:

– Каждый увидит.

Когда девочка спускалась с лесенки, лицо у нее было ужасно задумчивое.

Тетка вскочила, чтобы быть непременно следующей, но ее опередили. Вильнув крепкими бедрами, женщина с брошкой подошла к телескопу. В звездном зале стало темно, как будто туман ухитрился проникнуть и туда. Затем сквозь отверстие в потолке блеснула синяя молния.

– Что-то с электричеством, – невозмутимым тоном объявил старик. И потопал в своих валенках разбираться – что именно.

Свет загорелся, и почти сразу же разошелся туман. Старик явился, всунулся в звездный зал, поморгал и сказал:

– Нет, электричества не надо. Пойду выключу.

И снова вышел.

Маюр медленно протирал снятые очки двумя пальцами. Водрузил их на нос. Ему было грустно, и он сам не понимал – почему.

Неожиданно его пронзила дрожь: женщина и ее спутники исчезли. Все трое. Их больше не было в звездном зале.

Маюр вскочил, чтобы снова бежать, но тут он заметил на полу, возле телескопа, нечто блестящее. Он поскорее бросился к лестнице и еще успел услышать возмущенный вопль тетки:

– И этот без очереди лезет! Интеллигенты!

Брошка лежала возле лестницы, совершенно холодная, с горящей голубой звездочкой. Маюр схватил ее и выскочил из зала. В коридоре он столкнулся со стариком, который погасил электричество и направлялся обратно к телескопу.

– Не будете смотреть? – осведомился старик.

– Я уже… увидел, – сказал Маюр, задыхаясь.

– Дело хозяйское, – сказал старик. – Чтоб потом без претензий.

И удалился.

Маюр сжимал брошку в кулаке, а кулак держал в кармане. Он вышел из планетария и снова увидел праздничный осенний день. Что-то от первомайской демонстрации было на аллее Александровского парка. Много красного и синего, много музыки и ожидания. Такие дни случаются иногда в начале осени.

Возле горки со швейцарскими часами стояла машина. Большая черная иномарка. Маюру такие не нравятся. Машина дважды моргнула фарами, затем ее матовое окно беззвучно уплыло, и появился заказчик. Он молча смотрел на Маюра, и тот приблизился к автомобилю.

– Готово? – осведомился заказчик.

– Да, – сказал Маюр.

Твердый сверток очутился у Андрея Степановича в ладони.

– Гонорар, – пояснил заказчик.

Андрей Степанович чуть покраснел. В пылу погони за брошкой он совершенно забыл о деньгах. Ему почему-то казалось, что важно вернуть саму вещь, а не выручить за нее сумму.

– Вы знали этих людей? – спросил Маюр у своего клиента.

Тот взял брошку и некоторое время рассматривал ее. Затем вздохнул.

– Да, – промолвил он, – это совершенно. – И поднял на ювелира глаза. На сей раз они не казались неприятными. Усталые серые глаза человека, который время от времени сталкивается с трудными, практически неразрешимыми задачами. – Конечно, я знал их. Они просили моей помощи, и я обратился к вам как к единственному человеку, способному выполнить подобное поручение.

Маюр неожиданно почувствовал себя польщенным.

– Да? – пробормотал он. – И кто вам такое обо мне сказал?

– Слухи, – заказчик махнул рукой.

– Кто они, те люди?

– Собственно, они не люди… Они хотели вернуться. Им требовалась схема. План. Понимаете, они не могли вернуться просто так. Необходимо было наитие, поиск, нахождение. Но важнее всего – схема. Вы следите за мыслью?

Человек в машине разволновался, полез в карман, сделал попытку закурить, но сломал сигарету и раскрошил ее в пальцах.

– Я слежу, но не совсем понимаю, – сказал Маюр.

– Им требовалась схема. Что тут непонятного? – нетерпеливо сказал заказчик.

– Схема. Это понятно, – кивнул Маюр.

– Они признают только драгоценные металлы. Нарисованное на бумаге или на земле для них ничего не значит. Линия должна быть материальна. Иначе они попросту ее не увидят. Понимаете? Они должны иметь возможность потрогать линию, прикоснуться к ней, ощутить ее объем, ее реальность.

– Ясно, ясно… – поддакнул Маюр. Ему действительно кое-что было ясно. Если рассматривать ситуацию в расчлененном виде. Каждый ее элемент был понятен. Но в единое целое картина все равно не складывалась.

– Путь домой, – продолжал человек в машине. – Схема для возвращения. Вы интуитивно сотворили именно то, что требовалось. Кое о чем, полагаю, вы догадались, когда смотрели мне в глаза. Мне это не понравилось, но сейчас я готов признать вашу правоту.

– Я создал не брошку, а схему для их возвращения домой, да? – уточнил Маюр.

– Я только что это сказал, не так ли? – Заказчик чуть удивленно поднял брови.