– Те девушки в форме оттуда?

– Эта система управляется женщиной, маршалессой, и почти все ее сотрудники – также женщины. Мы их называем «волчицами». Но не спешите, обо всем по порядку.

Проводник остановился перед последней дверью коридорчика, поднял руку, прижимая ладонь к серебристой выпуклости на стене. Из черного окошечка над выпуклостью выстрелил бледный зеленоватый лучик света, заглянул ему в глаз и спрятался обратно. Дверь с тихим шипением отодвинулась в сторону, и молодые люди вошли в небольшой кабинет, ничем не отличимый от сотен подобных ему кабинетов правительственных или коммерческих офисов.

Стол с компьютером, стол для гостей с четырьмя стульями, два стеклянных шкафчика с книгами и какими-то необычной формы предметами (не то оружие, не то модели каких-то устройств), шкаф-ниша для одежды, сейф, светопанели, ковер на паркетном полу, картина на стене (пейзаж в стиле Шишкина: огромные замшелые ели, ручей, коряга поперек), телесистема с плоским экраном. Но взгляд Панова зацепился не за эти детали, а за окно, из которого на пол помещения падал сноп золотистого солнечного света. За окном виднелось небо с облаками, деревья, часть пруда, луг с коровами. Было очень странно видеть спокойно разгуливающих по лугу животных, в то же время Станислав точно знал, что он находится глубоко под землей.

– Видеокартинка, – раздался чей-то голос, и Панов наконец разглядел хозяина кабинета, сидевшего вполоборота к столу за экраном компьютера.

Он был крупного сложения, с круглой бритой головой, тяжелым морщинистым лицом и мощным лбом, под которым светились легкой иронией умные прозрачно-серые глаза.

– Саид Саркисович Зидан, – представил его проводник, оставаясь у двери, – декарх службы контрразведки.

– Присаживайтесь, – кивнул на стулья хозяин кабинета. – У меня мало времени, поэтому обойдемся без восклицаний «не может быть!» и прочих эмоциональных выражений. – Бритоголовый посмотрел на парня, доставившего Станислава. – Вы ввели его в курс дела?

– Не успел, – качнул головой молодой человек. – На него вышли «волчицы» маршалессы, пришлось бежать, подключать «пятерку» и сооружать аварийный сдвиг.

– Понятно. Тогда я обрисую ситуацию в двух словах, а вы потом ответите на все его вопросы и поговорите обо всем подробней. Подумайте также над тем, где можно будет применить его возможности.

– По-моему, об этом говорить рано, ему надо подучиться. Вряд ли он осознает свои возможности. Мы, например, даже не предполагали, что он может четко видеть изменения реальности. Правда, одновременно он принимает относительные варианты своего восприятия за реальный исторический процесс.

– Забавно.

– Помедленнее, – сказал Стас, – я не успеваю анализировать ваши слова. Что значит – я вижу изменения реальности? Какие изменения?

– Это значит, что вы помните подлинную историю Регулюма, – сказал бритоголовый. – Я имею в виду – до корректировки. Итак, молодой человек, приготовьтесь к восприятию необычайного. Сейчас я сообщу вам нечто такое, что не укладывается в рамки обыденности, привычных представлений и напрочь отрицается ортодоксальной наукой. Не спешите делать выводы, прежде всего после нашего знакомства поразмышляйте обо всем в тишине, и лучше всего – глядя на текущую воду или пламя костра.

– Я готов, – пробормотал Стас, ощущая противную дрожь в желудке и шевеление «сливовой косточки» в затылке.

– Вы оказались в довольно необычном положении, – продолжал Зидан. – Большинство нормальных людей принимает действительность как статическую основу бытия, пронизанную потоком времени. На самом деле Вселенная – исключительно зыбкий, изменчивый, непостоянный, текучий, многомерный континуум, непрерывно кипящий и содрогающийся от малейших вероятностных изменений в любой его точке, в любом временно стабилизированном материальном узле – регулюме, где возникает на короткое время довольно неустойчивое образование – жизнь.

– Я считал, что жизнь возникает на планетах…

– Планеты и являются в большинстве случаев регулюмами или слоями регулюмов.

– А звезды? Солнце?

– Солнце всего лишь энергетическая основа регулюма, его стабилизирующая опора.

– Значит, все звезды…

– То, что люди назвали звездами, – варианты ругулюмов, и далеко не все они являются плазменными шарами, в которых протекают термоядерные реакции синтеза. Однако идем дальше. Итак, окружающий нас огромный мир необыкновенно зыбок и текуч. Но нашим сознанием эта текучесть не фиксируется, так как человек – не владыка Вселенной, а всего лишь элемент энергоинформационной Матрицы Мироздания, перестройка информационного поля касается его внечувственно. Он воспринимает все «сейчас-здесь» при любом изменении Матрицы, не ведая того, не понимая, что весь колоссальный конгломерат физических законов и человеческих культур непрерывно меняется, меняя при этом и самого человека, его сознание, логику, язык и память.

Вселенная бурлит, как кипящая вода в котле, в ней одновременно существуют, причудливо переплетаясь, прошлое, настоящее и будущее, и любое действие – человека ли, зверя, другого разумного существа – изменяет Матрицу Мира. Прошлое и будущее – не две бездны, перетекающие одна в другую в точке настоящего, как образно сказал классик, а пространства разных размерностей, зависящие друг от друга, в том числе – и на материальном плане.

Человек же не замечает мгновенных фазовых перестроек Мира вследствие того, что не является сторонним наблюдателем происходящих во Вселенной процессов, а принимает в них непосредственное участие. Он воспринимает любое изменение не напрямую, а через особое «декодирующее» устройство – подсознание, поэтому ему кажется, что мир вокруг статичен и если изменяется, то только согласно законам физики, законам природы. Одно лишь не учитывается: что Матрица Мира изменяется мгновенно от любого происшествия, от любого воздействия, и одновременно с этим сознание человека получает заново сформированный пакет информации, образующий память. Для обычного человека такое изменение есть событие, «вмороженное» в память.

– Подождите, – остановил декарха Панов. – Я не совсем понял…

– Лучше всего мои рассуждения пояснить примером. Допустим, кто-то в нынешнее время хочет изменить реальность. Он спускается лет на сто в прошлое и убивает…

– Разве путешествие в прошлое возможно?

– Конечно, однако оно естественным образом изменяет параметры среды, законы, линии существования живых созданий, которые мы называем милиссами, их чувства и память. При этом может исчезнуть и сам путешественник или тот, кто его послал, образуется так называемый «кокон вечного настоящего», или «хрономогила» – своеобразная тюрьма для «выключенных», «самозашнурованных» вариантов бытия. Но я продолжаю пример. Итак, наш герой решает ликвидировать какого-то важного политического деятеля, того же Ленина, к примеру. Что произойдет для всех современников путешественника во времени?

С одной стороны, изменится реальность, исчезнет весь пласт истории, связанной с данным историческим лицом, но с другой – для наших современников в момент убийства не произойдет ровным счетом ничего!

– Как это?!

– Для них эти сто или сколько-то там лет окажутся спрессованными в давно промелькнувший отрезок времени, где не было никакого Ленина. Понимаете?

– Но я же помню Ленина… этот город вчера был таким же… этот дом, вещи… машина…

– Так и должно быть. Изменения, коренным образом сказывающиеся на положении вещей, происходят не в данный момент, а гораздо раньше, и эта информация передается всем наблюдателям сразу, кроме отдельных личностей, к моменту нашего разговора все уже изменилось, вы же помните всю цепочку до этого момента.

– Значит, я болен?

– Можно сказать и так, – улыбнулся Зидан. – Невыключенный. Таких людей мы называем абсолютниками. Они являются хранителями траекторий исторического процесса, способными воздействовать на Вселенную. При определенной подготовке, разумеется.

– Голова кругом!.. – сжал виски пальцами Стас. – Текучая Вселенная… Все течет, все изменяется… Матрица Мира…