– Что же ты, ирод, делаешь? – пытаясь прорваться на поле сквозь заслон циклопов, всполошилась перепуганная старушка.
– Ты что, бабуся, мне поверила? Да выпил я, выпил! Что я, совсем дурак? Это у меня маскировочное! Вроде как – хе-хе! – Ваньку Валялкина валять! – заметил Ягун.
Играющий комментатор пришпорил пылесос, перекинул трубу из одной руки в другую и взлетел к магическому куполу.
– Не завидую я тому, кто не присутствует сегодня на матче! – затарахтел он. – Изведал враг в тот день немало, что значит русский бой удалый… Далее по первоисточнику. Говоря совсем просто: Пифон обвил Гоярына своими кольцами и чуть не придушил. Хорошо, что у Гоярына сильные лапы, а яд на него не действует. Разнимали драконов все – и наша команда, и музы. И даже, кажется, арбитр, хотя его схрумкали почти сразу. Толстенький попался, аппетитный, кто ж откажется?.. Интересно, кому он достался – по-моему, все-таки Гоярыну. Наш старикан своего не упустит!.. Из муз отличились защитницы Полигимния и Терпсихора – первый и четвертый номера, – одна на лютне, другая на черепаховой лире. Обе здорово танцуют и гипнотизируют Пифона своими движениями. А из наших здорово проявила себя Катя Лоткова, которая ко всем прочим своим достоинствам еще и хорошенькая…
Лоткова слегка порозовела. Она обожала комплименты, особенно когда их слышали несколько тысяч зрителей. Однако у Ягуна рядом с бочкой меда всегда была наготове и ложка дегтя.
– Правда, некоторые утверждают, что в профиль Катя малость смахивает на утку. Но я думаю, это все врут… Лично мне, скромному и милому юноше, больше нравится ее левый глаз. Он добрее правого и не смотрит на сторону, – закончил язвительный внук Ягге. Он пользовался случаем сквитаться с Лотковой, которая вчера назло ему отправилась на свидание с Семь-Пень-Дыром.
Недовольная Катя, над которой укатывался теперь весь стадион, что-то шепнула Гоярыну, и тот метко послал в Ягуна огненный плевок. Играющему комментатору пришлось нырнуть под пылесос.
– Вы видели, какие бурные страсти! Меня чуть не поджарили! Тут никакая жилетка против сглаза не помогла бы! Образумьтесь, люди! Без пяти минут ноябрь на дворе и холод собачий! – завопил он. – Ого! Прошу прощения! Пока я болтал, на поле создалась критическая ситуация. Музы перешли во фронтальное наступление. Сейчас мяч у номера третьего, Эрато, покровительницы любовной поэзии и стихов имени себя… Кто-нибудь понял, что я сказал? Это был такой тонкий намек!.. Эрато шпорит кифару – да-да, она летит именно на семиструнной кифаре! – и перехватывает пламегасительный мяч из-под носа у Жоры Жикина. Жикин, разумеется, проморгал. Ему захотелось в очередной раз поправить челочку! Вдруг кто-то не заметит, какой он симпатяжка, и в него влюбится на полтонны девиц меньше?.. Но-но, не надо грязи! Согласись, это конструктивная критика!
Удрав от Жикина, чрезмерно разогнавшегося на швабре с пропеллером, Ягун вернулся к исполнению своих демагогических обязанностей:
– Эрато вырывается вперед… Отличный пас Евтерпе, номеру пятому! Между нами, как можно летать на такой крошечной флейте, особенно даме с такими античными формами! Да еще распевать лирические песни!.. А что делать: работа такая! Трудиться музой – это вам не защиту от духов преподавать!.. Евтерпа ловит пламегасительный мяч и уходит на флейте вниз, обыгрывая Риту Шито-Крыто… Тем временем номер второй, Урания – отличный пикирующий телескоп, да и сама очень даже ничего! – круто разворачивается и приближается к Гоярыну сверху, входя в мертвую зону. Пользуясь тем, что дракон ее не видит, она зависает там и ждет, пока ей принесут мячик на белом блюдечке с синей каемочкой… Чтобы не скучать в ожидании, Урания наклоняется и, поправив окуляр, разглядывает в телескоп отдаленные уголки поля… Удобно – и летаешь, и по сторонам смотришь! Прям полный сервис! Может, мне тоже к пылесосу что-нибудь полезное присобачить? Какое-нибудь зубное сверло для особенно настырных вроде Горьянова?.. Тузиков, чего ты в веник вцепился? Разворачивай Гоярына, стряхни ее! Устроили тут, понимаешь, планетарий у нашего дракона на лысине!
– ЯГУН! ЕСЛИ ТЫ ЕЩЕ РАЗ!.. ПОСЛЕДНЕЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ! – сердито крикнул академик Сарданапал, сидевший рядом с тренером муз А. Поллони по прозвищу Мусагет.
В отличие от девочек из своей команды, предпочитавших в одежде античный стиль, покровитель муз был одет по-европейски и курил сигару. Рядом с господином Поллони с треножником под мышкой крутилась пифия, его секретарша-переводчица, успевшая уже поцапаться из-за какого-то пустяка с Великой Зуби. Сгоряча обе дамы едва не сглазили друг друга, и помирить их сумела лишь Медузия. Сам олимпиец в ссору не вмешивался, предпочитая оставаться в стороне. К тому же рядом с Великой Зуби мрачный, аки статуя командора, восседал Готфрид Бульонский – бывший Спящий Красавец, а ныне старший воевода Тибидохса, в обязанности которого входило следить, чтобы в потайные ходы не пробиралась нежить.
На гостевой трибуне коченели на ветру приехавшие на матч со своей командой болельщики муз, в основном нимфы: дриады, нереиды, наяды и ореады. Обитавшие в озерах наяды, а также морские нереиды, по примеру Поклеповой русалки, были все в бочках с пресной или морской водой, а живущие в кроне деревьев дриады кутались в накидки из опавшей листвы. Носы у всех нимф были красные, а во взгляде сквозило уныние. Кое-кто уже явно жалел, что потащился на такую холодину.
Не мерзли одни только ореады – горные нимфы. Они были привычны к любому климату и теперь отрывались на полную катушку.
– ЯГУН, если еще раз ТЫ! – продолжал грохотать Сарданапал.
– Миль пардон, академик!.. – спохватился Ягун. – Я забыл, что играющий комментатор не имеет права подсказывать!.. Это оговаривается пятым пунктом составленных вами вчера правил, которые вы почему-то написали почерком Поклепа на бумаге с его монограммой… Вы думаете, Кузя Тузиков меня услышал? Ничего похожего. Он чистит уши только каждое третье полнолуние, и то если год високосный, а месяц начинается на букву «а». Апрель там или август… Но вернемся к нашим баранам… К игрокам то есть. Пора состригать с них слова для моего репортажа и сплетать из них причудливую повествовательную ткань. Номер шестой, Каллиопа на салпинксе – это такая труба, если кому интересно! – пытается завладеть чихательным мячом, но ее пока оттесняет Лиза Зализина. Сегодня Лиза в ударе. Ее часы мелькают в самых разных уголках поля… Ах, мне подсказывают, что у нее просто кукушка улетела и она ее ловит! Но это не меняет сути дела! Какая отличная сегодня игра! Даже резкий ветер с океана не мешает!..
Таня бессильно пнула дверцу склеповского шкафа. Ей никак не удавалось его открыть и заткнуть зудильник. Подозрительная Гробыня наставила столько запирающих черномагических заклинаний, что не было никакой возможности извлечь зудильник и расправиться с ним. Приходилось слушать дальше. И это было тем досаднее, что матч уже начинал ее захватывать.
Таня уселась на пол рядом с упрямым шкафом, опустила подбородок на колени и стала слушать.
– Евтерпа делает полупетлю! Пас номеру седьмому, Талии. Та ловко набирает высоту и, обыграв Склепову, перехватывает пламегасительный мяч. Вы не смотрите, что Талия все время хихикает. Муза комедии все-таки. Зато ее двойной авлос разгоняется просто мамочка моя бабуся как! Как, вы не знаете, что такое авлос? Какая безграмотность! Не знать таких элементарных вещей! Авлос – это барабан, и пусть вам будет стыдно за вашу неосведомленность!
– Ягун, авлос – это свирель! – использовав усиливающее голос заклинание, назидательно произнесла с трибуны доцент Горгонова.
– Свирель? – спохватился Ягун. – Неужели? Надо же, действительно свирель! А то я гляжу, что на барабан она совсем не похожа, и внутренне смущаюсь! Просто я посмотрел на другую ладонь. Шпаргалки перепутал. С нами, великими, такое случается… Но вернемся к Талии. Забыл сказать: Талия – капитан команды муз. Или, правильнее сказать, капитанша? Но не будем придираться к словам. Из всех муз Талия самая молоденькая. Полигимния и Эрато, правда, тоже ничего. Особенно мне по вкусу Терпсихора – а что вы хотели, танцует с вечера и до утра! – как тут не держать фигуру? А вот Клио и Мельпомена – номера восьмой и девятый, одна на бубне, другая на горне – тетеньки ого-го! Не исключаю, что их держат для таранов, тем более что обе играют в полузащите. Из этих двоих я лично больше опасаюсь Мельпомены. Суровая дама! Лицо у нее такое, будто она только что вернулась с поминок и теперь поспешно соображает, не помер ли еще кто-нибудь, чтоб было где поужинать. Все-таки муза трагедии, моя бабуся уж три тыщи лет с ней знакома… Ого! Талия обыгрывает Тузикова, умело обходит Семь-Пень-Дыра и выходит на Катю Лоткову! Лоткова что-то шепчет Гоярыну, и тот выпускает длинную струю пламени, стараясь не подпустить Талию на дистанцию броска. Но у Талии, по-моему, другие планы. Она уклоняется и делает несколько дразнящих движений рукой, будто собирается метнуть мяч! Нечестно играть в собачку, особенно в таком музейном возрасте! Что за детские фокусы!
