Мы втроем сидели за столом в номере сарафановской гостиницы «Южная», пили чай из Костиного термоса и заедали его сдобным печеньем. Нашему появлению здесь предшествовали два взаимосвязанных события: получение генералом Марковым срочной шифрограммы от начальника местного ФСБ полковника Сергея Ивановича Хвостова (шифрограмма поступила в субботу днем), а затем и появление в Конторе самого Хвостова. (Между прочим, в далеком прошлом однокашника Маркова по Высшей школе КГБ.) В пространном тексте шифрограммы за стандартно казенными формулировками четко просматривалось эдакое паническое «Спаси-и-и-те!!!», а пятидесятилетний полковник выглядел так, будто с минуты на минуту собирается застрелиться. И действительно, было из-за чего! В некогда тихом, провинциальном Сарафанове с начала лета творилось ТАКОЕ – хоть стой, хоть падай!
Кто-то ловко похищал крупных городских чиновников и предпринимателей, по ходу быстро и умело ликвидируя их охрану. Спустя несколько дней похищенных обязательно находили. (Обычно на городской свалке.) Находили живыми, но в ужасающем состоянии! Отрезанные половые органы, иногда полностью, иногда частично, масса других безобразных увечий и... абсолютная невменяемость, в которую бедолаг вогнали специально. В трех случаях жестокими пытками, в двух – посредством кустарно проведенной лоботамии, а в одном... Гм! Длительным, зверским изнасилованием в прямую кишку. По заключению врачей означенное изнасилование продолжалось беспрерывно не менее пяти часов!.. В общей сложности насчитывалось семь подобных эпизодов. Да, да, я не оговорился – семь. В минувшую пятницу вечером пропал глава фирмы «Тантал» господин Мидасов. На месте происшествия остались его «Мерседес», джип охраны, пятеро мертвых телохранителей и воронка от взрыва. По мнению специалистов, там сработало грамотно заложенное под полотно дороги безоболочное взрывное устройство. Сработало, когда «шестисотый» коммерсанта находился от него на расстоянии примерно десяти метров. Скорее всего, бомбу привели в действие с целью остановить обе машины. После чего по секьюрити «отработали» снайперы, а самого коммерсанта схватили под белы рученьки и уволокли в неизвестном направлении. Сценарий нападения значительно отличался от предыдущих, однако в действиях злоумышленников чувствовался все тот же дьявольский профессионализм, и я ни минуты не сомневался, что Мидасов вскоре объявится: без ума, без памяти и в непотребном виде... Кроме того, опять-таки с начала лета, в городе безнаказанно орудовал сексуальный маньяк-убийца, нападавший на маленьких девочек семи-девяти лет от роду. Последнюю его жертву нашли в ту же пятницу, но утром, в лесопосадках неподалеку от Н-ского шоссе. Жертва была уже одиннадцатой по счету, а мерзавец знай себе гулял на свободе и в ус не дул.
В результате начальник сарафановского ОВД полковник Пузырев устроил подчиненным грандиозный скандал, надорвался, схлопотал обширный инфаркт и в настоящее время отлеживался в реанимации. Сергей Иванович Хвостов, которого новое похищение травмировало ничуть не меньше, оказался покрепче милицейского коллеги. Буйствовать не стал, отпился втихую нитроглицерином и устремился за помощью в Центр, благо имел в руководстве Конторы старого знакомого. Нельзя сказать, чтобы Марков встретил бывшего сокурсника с распростертыми объятиями, но прошению о помощи внял и в тот же день отправил в Сарафанов, как он выразился, «лучшие кадры для решения проблемы», а именно: меня, майора Сибирцева и Кирилла Альбертовича. О последнем следует сказать особо. Шестидесятидвухлетний судмедэксперт Ильин пользовался в Управлении огромным уважением, а начальство (по крайней мере генерал Марков и полковник Рябов) испытывало к нему глубокое, вполне заслуженное доверие[1]. Он был не просто судмедэкспертом, но специалистом самого широкого профиля. Альбертыч мог один с успехом заменить и анестезиолога, и реаниматора при проведении наркодопроса. Мог быстро и квалифицированно оказать помощь раненому, отлично разбирался в ядах и противоядиях и так далее и тому подобное. Перечисление его достоинств займет страницы две, не меньше. Но вот сейчас старик находился явно не в себе. «Надо начинать с маньяка... Запах идет оттуда... Чую, как охотничья собака...» Бред! Натуральный бред шизофреника! Очень грустно, если не сказать больше, когда у тебя на глазах повреждаются в рассудке столь уважаемые, талантливые люди. Может, еще опомнится! Дай-то Бог!!!
Итак, нас наделили широчайшими полномочиями. Специальным приказом переподчинили нам на время разбирательства все силовые структуры города, выдали командировочные, необходимое снаряжение, казенный микроавтобус «Шеврале» с водителем и, пожелав удачи, отправили расхлебывать сарафановскую кашу...
Сразу по прибытии Хвостов представил нас местной элите: мэру Борисову с супругой, и.о. начальника ОВД подполковнику Бирюкову, председателю городского совета предпринимателей господину Студитскому... еще каким-то шишкам. Потом выделил всем, даже прапору-водителю, по комфортабельному одноместному номеру в гостинице и, ввиду позднего часа, предложил отдохнуть с дороги. А завтра с утра приниматься ловить супостатов. Правда, предлагая отдохнуть, полковник чуть не плакал с досады. Судя по всему, Хвостову хотелось начать немедленно...
– Еще чаю или расходимся по номерам да на боковую? – вывел меня из задумчивости голос Сибирцева.
– На боковую, – сказал Ильин, поднимаясь из-за стола. – Завтра рано вставать.
– Согласен, – кивнул я, продолжая сидеть на стуле. Чаепитие происходило в моем номере. После ухода товарищей я не спеша выкурил сигарету, разделся догола, принял контрастный душ, докрасна растерся махровым полотенцем, натянул спортивное трико, улегся в пахнущую свежестью постель и моментально уснул. С пистолетом под подушкой, разумеется...
* * *
С каждой минутой становилось светлее. Из-за горизонта показался золотой краешек утреннего солнца. Лесные птицы, спугнутые недавним скоротечным боем, уже успокоились и вновь заливались на все лады, приветствуя наступающий рассвет. На просторной, окруженной вековыми деревьями поляне в изобилии валялись бородатые трупы в натовских камуфляжах, с зелеными повязками на головах. Всего порядка двадцати штук. Пахло пороховой гарью и кровью. Дымились забросанные гранатами блиндажи. Отряд полевого командира Ачимесова прекратил свое существование. Операция прошла успешно. ДРГ[2] спецназа ГРУ, где я проходил срочную службу в период первой чеченской войны, не потеряла ни одного человека убитым. Только ефрейтора Голубкина задело в ногу по касательной. В настоящий момент он, разрезав штанину, неспешно перевязывал поверхностную рану. Бойцы оживленно переговаривались, с интересом осматривали трофеи. Настроение в группе было приподнятое. Задание выполнено на отлично, потерь нет. «Вертушка» уже вылетела, скоро будем на базе, поедим горячего. А то сухпай, которым мы питались последние десять дней, уже поперек горла стоит. Один лишь я не разделял общей радости. Прислонившись спиной к толстому дереву и держа автомат на изготовку, я настороженно осматривал окрестности. Мне почему-то казалось, что главный враг отнюдь не уничтожен! Он притаился где-то поблизости и готовит нам хитрую, коварную ловушку...
– Сержант, ты чего, на измену подсел? – весело обратился ко мне командир группы. – Опусти ствол, чужих здесь нет. Всех замочили!
Я замялся в нерешительности. Лейтенант был, несомненно, прав, но... дурные предчувствия не исчезали. Напротив, усилились!
– Корсаков, опусти автомат! – требовательно повторил командир. – Своих же перестреляешь, дурень!
Я медленно, неохотно выполнил приказ, и тут вдруг все окружающее бесследно пропало, а я очутился в кромешной тьме, абсолютно один и без оружия.
– Ну как обстановочка, сержант Корсаков? Ах, извините, майор, – произнес некто со смутно знакомым голосом и полоснул ножом, целя в горло. Убийцу я, разумеется, не видел, но каким-то образом почуял начало смертоносного движения и в последний момент успел низко присесть. Остро заточенное лезвие срезало несколько волосков на макушке. Не дожидаясь повторного удара, я прыгнул вперед ему под ноги и... провалился в пустоту.
