«Сам не спасешься, и Юнари погубишь. Стой спокойно, – приказал себе Косталан. – Если бы тебя и вправду подозревали в чем-нибудь серьезном, взяли бы еще в кузнях. Или по дороге. И в дом все-таки постучали, дверь с петель не сносили и в окна не лезли».

Офицер властно кивнул:

– Повеление Всевидяшего Ока: немедленно доставить вас к нему. Собирайтесь.

– Я взят под стражу?

– А что, – вкрадчиво сказал Веко, – у вас есть основания этого ожидать?

– Нет, но…

– Тогда не выдумывайте! С вами хочет поговорить сам Око. Возможно, что вы будете дома уже к утру.

«А возможно не будете никогда! Жаль, что я так и не успел отдать Юнари подарок…»

– Собирайтесь, время не ждет, – с раздражением повторил офицер.

– Я готов.

По знаку Века легионеры образовали вокруг Косталана полукольцо и отконвоировали к выходу. Он ловил на себе их насмешливые взгляды: что, мол, бугай, боишься нас? Молодец! Ты может, и вымахал на полторы головы выше всех, а против нас все равно не попрешь.

Один даже легонько подтолкнул его в спину:

– Пшел!

Вопреки распоряжению Косталана, Юнари притаилась на верхних ступенях лестницы и слышала весь разговор. Ей хотелось броситься на колени перед Веком, умолять его не трогать Косту, ведь он ни в чем не виноват! Потом она решила пойти вместе с ним, разделить все страдания и тяготы, потом даже придумала, как помочь ему бежать…

Про людей Ока ходили слухи один страшнее другого, но она никогда бы не подумал, что нечто похожее произойдет в ее жизни.

Юнари не знала, что ей делать. Она просто растерялась. И потому спокойно смотрела, как люди Всевидящего Ока увозят Косталана в неизвестность. Ей даже захотелось ущипнуть себя, чтобы проснутся. Она никак не могла поверить, что все происходит наяву, что это не сон, не наваждение.

Хлопнула дверь. Снаружи донесся возглас ездового, заскрипели колеса повозки.

Девушка опустилась на колени, что было сил вжалась лбом в пол и провалилась в спасительную темноту.

– Слушаю тебя, Ли. Есть новости?

Между восточным и западным материком шел грозовой фронт, поэтому связь оставляла желать лучшего. «Пятерка» как назло ушла за горизонт, следующий спутник выйдет в зону устойчивого приема над Чжандоу только через полтора часа. А единственная ниточка – буй-ретранслятор – как назло торчал в середине циклона.

Игорь вздохнул: «Вот и все наше техническое превосходство. Даже спутники до сих пор развесить не можем. Сначала все ресурсы уходили на перерабатывающий завод, теперь, когда он, наконец, отстроен, администрация расширяет дорожную сеть. Меры, понятное дело, полезные и необходимые, жизненно важные для колонии, но если Тайная Служба не справится с надвигающейся опасностью из-за океана, у колонии не останется ничего важного».

– Мы нашли парня, который заказывал котел.

– Отлично! Что за человек?

– Некто Косталан, литейщик с государственных кузней. Заслуженный изобретатель, кстати. Даже награду от императора имеет.

– Только изобретателя нам и не хватало!

– Подожди… ш-ш-ш…

Голос Чжао Ли пропал, потонув в шуме статических помех. Квашнин чертыхнулся, переключил канал, переходя на резервную частоту.

– Командир! Слышимость в порядке?

– Паршивая. Может, уйдем с голоса?

– Письменный отчет я отправлю через пару часов. Но эмоции он не передаст.

– Эмоции? Что у тебя стряслось?

– В том-то и дело, командир. С тем парнем, Косталаном, я даже увидеться не успел. В ночь праздника Небесного Диска его взяли легионеры Ока.

– Дерьмо! Прости, Ли, но ты прав – без эмоций никуда. Эти ребята работают чересчур оперативно.

– Не совсем. Я покрутился вокруг императорских кузней, а Ю Фат ходил к нему домой под видом приятеля с работы. Там только перепуганная девчонка, не понятно – жена или подруга. Ничего не знает, но боится, что ее любимый Коста никогда не вернется. А в кузнях мне рассказали кое-что. Литейщика нашего взяли совсем по другому делу.

– По какому? Из-за котла, да?

– Так точно, командир. Шпионаж ему не вменяли. В частной кузне, куда он снес чертежи, нашелся сознательный патриот, скопировал их и написал донос в канцелярию Ока. Там его внимательно прочитали и доложили императорскому совету. А среди советников нашелся оригинал, который сложил два и два и посоветовал использовать машину с большей пользой.

– Например, для движения кораблей, да?

– Ну, дословно он сказал немного иначе, в кузнях его слова уже пятый день мусолят. Советник, кавалерийский тысячник в отставке, выразился ярко и образно: какого собачьего кала такая великолепная идея будет работать на вонючих крестьян? Не лучше ли приспособить ее для войны? В общем, ты опять оказался прав, командир.

– Знаешь, лучше бы я ошибся. Что было дальше?

– Косталана привели в канцелярию Всевидящего Ока, промурыжили для порядка и зачитали приказ. Сам император снизошел до сиюминутных дел, обещал присматривать за ходом работ. Совет распорядился выделить кузнецу отдельную мастерскую в кузнях и двадцать человек помощников. Не за просто так, конечно. Опытный образец машины он должен представить через три оборота. Сделает вовремя – наградят, не сделает… сам понимаешь.

– Да, попал бедняга, как кур в ощип.

– Куда?

– В суп! Ладно, забудь. К Косталану теперь не подобраться?

– Никак, командир. Мы хотели встретиться с ним дома, Ю Фат немного помогает его жене, более-менее сдружился с ней. Но кузнец безвылазно торчит в своей мастерской, прислал ей послание, что завален работой, никак не может вырваться, не скучай, мол, скоро будем вместе. Денег передал. Смешно – он даже и не подумал, что подружка неграмотная. Хорошо Ю Фат на следующий день появился, прочитал, успокоил девочку: не бойся, все отлично, придет скоро твой Косталан. А он сидит в мастерской, и явно не по собственному желанию – вокруг так и кишит легионеры Ока. Парня перевели на казарменное положение, чтоб не отвлекался от созидательного труда.

– Шарага, значит. У Всевидящего интересные кадры, как будто прямиком из двадцатого века. Ладно, Ли, твою информацию принял, жду отчет. Отдел немного над ним поколдует, потом вышлем тебе соображения. Пока могу сказать только одно: копай под мастерскую Косталана. Вокруг, в кузнях – тоже. Может, на кого и удастся выйти. Но особо не нарывайся – там сейчас наверняка все под контролем. Не вляпайтесь по глупому. Ю Фату скажи, чтобы не перебарщивал. За домом тоже, скорее всего, следят.

– Понял, командир. До связи.

– До связи.

Косталан уже пятый день не мог попасть домой. Он очень переживал, как там Юнари, хорошо удалось уговорить одного из Ресниц Ока передать весточку. Хотя и с немалым трудом. Вместе с письмом кузнец отправил девушке все деньги, какие были. Но сколько именно – писать не стал. Не слишком щепетильный легионер наверняка уполовинит сумму. За труды.

Замороченному бесконечной суматохой Косталану даже в голову не пришло, что Юнари не умеет читать. Много позже, вечером, устраиваясь на жестком тюфяке прямо в мастерской, он вспомнил об этом. Выругался.

«Надо же быть таким глупцом! Конечно, где бы ей научиться грамоте? В деревне? В караване перекупщиков? Или в термах скупого Коцеру?»

Он проворочался полночи, все никак не мог уснуть. Наконец успокоил себя, что Юнари – девушка отнюдь неглупая, найдет себе в помощь умеющего читать. На рынке, скажем. Или среди соседей – например, переписчика Агодара, что живет через два дома, у самого глиняного карьера. Вдвоем как-нибудь разберутся.

Небритый подбородок кололся, Косталан ворочался, все не мог нормально устроится. Как и прошлую ночь, и позапрошлую тоже. Он привык ночевать дома, и на новом месте всегда спал плохо. Особенно здесь, в собственной мастерской, выделенной приказом Совета, где он лишь числится хозяином. На самом деле он всего лишь бесправный подмастерье. Такой же, какой совсем недавно было Юнари. Насмешка судьбы: выручил девушку из неволи, а теперь сам угодил в кабалу куда как пострашнее.